Книга Меч королевы - Робин Маккинли

Она сжала пальцы, пряча то, что внезапно показалось ей печатью Каина.

– Это… я прошла ритуал. Я королевский Всадник.

– Святый боже! Какого… извини… как тебе это удалось? Не то чтобы я сомневался в твоих совершенствах, но мне кое-что известно об этой традиции… королевские Всадники – это же… э-э… элита…

– Да.

Джек только взглянул на нее, но во рту у нее пересохло. Девушка сглотнула и продолжила:

– Они думали, людям будет… полезно… снова обрести дамалюр-сол.

– Героиню, – перевел Джек.

– Да. – Она снова сглотнула. – Кор… Корлат сказал, что это безнадежная война и нечто вроде… нечто вроде дамалюр-сол даст хоть каплю надежды. Я… я видела леди Аэрин… Вы слышали про Воду Видения?.. И поэтому они думают, что я тоже какая-то особенная.

Джек разглядывал ее, как ботаник новое растение.

– Зов крови, очевидно. Хотя Ричард самый добропорядочный и благовоспитанный молодой человек, какого я видел, порой до занудства. Возможно, это передается только по женской линии.

Харри резко вскинула голову и уставилась на старого друга.

– Что?!

– Ну, ты, разумеется, знаешь, – нахмурился Джек, – что твоя прабабка была горянка, и, полагаю, знатная. Это случилось еще до того, как мы толком закрепились здесь или, по крайней мере, мы еще воевали, стараясь удержать захваченные территории. Скандал вышел ужасный. Мне об этом известно не много. Ричард просто зеленеет при одной мысли об этом. Юный Дик вообще легко зеленеет по поводу некоторых вещей. Но некое специфическое понятие о чести заставило его рассказать об этом мне как командиру. Полагаю, дабы я мог как-то обосновать, если он с воплями убежит в горы своих предков. Примесь в крови, которую судьба сочла уместным ему передать, похоже, гложет его. – Болтая, Джек пристально наблюдал за ней и резко осекся. – Дорогая моя, но ты же наверняка знала об этом?

Харри замерла на стуле и просидела бы так вечность, в изумлении глядя на картину, развернутую перед ней Джеком. Со стороны она выглядела, по-видимому, чересчур странно, поскольку Терим встревоженно произнес:

– Харизум-сол, что-то не так? У тебя такой вид, словно ты призрак собственного отца увидела. Этот человек сказал тебе что-то плохое?

Харри поднялась и помотала головой, которая показалась распухшей и тяжелой.

– Нет. Он только что поведал мне новость, глубоко меня потрясшую. Хотя благодаря этому все встало на свои места.

– Сол, можно нам узнать, что это было? – мягко произнесла Сенай.

Харри попыталась улыбнуться:

– Оказывается, мать моей бабки была горянка, и, следовательно, в моих жилах течет кровь ваших гор.

Двое в ответ уставились на нее с тем же выражением удивления и ужаса, которое по-прежнему ясно читалась на ее собственной физиономии.

– Но мы знали, что ты наверняка одна из нас. Иначе королевское безумие не посещало бы тебя, а все знают, что оно тебя посещает. Уже ходят рассказы о Харизум-сол на Лапрунских играх. Вода Видения показывает тебе всякое, и леди Аэрин с тобой говорит, и глаза у тебя становятся желтые, когда тебя охватывает какое-то сильное чувство. На самом деле они и сейчас желтые.

Харри рассмеялась, смешок вышел тихий и слабый, но все-таки смешок, и повернулась к Джеку:

– Мои друзья ничуть не удивлены этой новостью. Меня же она поражает до глубины души и заставляет сердце биться слишком быстро. И я еще не знаю точно, от радости или от страха. Говорят, они всю дорогу знали, что я горянка.

– Не сомневаюсь, – сухо отозвался Джек. – Будь покойна, Корлат не сделал бы Чужака Всадником, даже прикажи ему сама леди Аэрин.

– Но почему мне никогда не говорили? – задумалась Харри, упорно пытаясь собрать мысли в кучу и разобраться в них.

Возможно, конструкция моста оказалась продуманнее, чем она подозревала. Девушка подумала о балках и опорах и почти рассмеялась – насколько Чужая картина! И, пометив эту часть себя «Чужак», она смогла пометить другую часть «Дамар». И в целом почувствовала себя больше собой, словно кожа лучше села. Она по-прежнему не могла с уверенностью сказать, что она такое, но теперь хотя бы не приходилось страдать от неведения. Появились недостающие кусочки, и, возможно, они позволят ей понять все остальное.

– Кажется, – медленно произнес Джек, – у меня имеется на сей счет одна идея. Я так понял, ты была не в курсе. Теперь я припоминаю, как мы с Ричардом говорили о тебе перед твоим приездом сюда. Казалось, он опасался, не повредит ли тебе это каким-то особым образом… – Полковник нахмурился, стараясь восстановить четкую картину. – С его точки зрения ты явно слишком, гм, пренебрегала условностями, и он, очевидно, полагал, что жизнь в стране вашей прабабки только усугубит эту склонность. Но мне и в голову не приходило, что он станет…

– Защищать меня от меня самой, утаивая эти сведения? – Харри печально улыбнулась. – Что ж, я не знала, но не удивлена. Может, сердита – как он посмел! – но не удивлена. Наш Дикки очень серьезно воспринимает мужскую ответственность по отношению к хрупким родственникам женского пола. Черт бы его подрал. И где же мой бесценный братец? Здесь?

Джек улыбался ей. Она сидела, и при движении рукоять меча касалась ее плеча.

– Нет, он отправлен с дипломатической миссией. С точки зрения сэра Чарльза, Ричард проявляет блестящие способности в этой области, и я с ним согласен. Нам бы не помешало тут побольше людей, просто на случай, если дурацкие племенные разборки выйдут из-под контроля. Но я только краснею и начинаю брызгать слюной там, где Ричард ухитряется выглядеть серьезным и смиренным и даже достичь некоего эффекта. – Он мрачно посмотрел на стол. – Я все время мучаю себя, гадая: если бы Корлат говорил чуть откровеннее, если бы нам с Петерсоном удалось вразумить Чарльза, хоть немножко, получилась бы эта заваруха, в которую мы теперь угодили, хоть каплю менее запутанной. Но это, как говорится на дипломатическом языке, заведомо бесплодные размышления.

«Коли на то пошло, почему мама с папой не поведали мне о моем загадочном происхождении? – думала тем временем Харри. – Они же наверняка знали, раз поделились с моим окаянным братцем… История-то до определенной степени общеизвестная. Это объясняет, почему нас никогда особо не жаловали. А мне-то всегда казалось, это потому, что мы не устраиваем правильных званых ужинов и проводим слишком много времени в седле». Ее бросало то в жар, то в холод, и последние сомнения насчет того, верный ли выбор она сделала, предпочтя горы стране, в которой выросла, рассеялись. Но она любила свою семью и свой дом и горечи не затаила.

Харри резко сосредоточилась, поскольку Джек снова заговорил:

– Здесь последнее время немного неспокойно. Вокруг города и форта ошивается нечто или некто. Мои люди дважды выходили на разведку и обнаруживали признаки битвы, а однажды нашли труп. – Лицо его сделалось старым и измученным. – Он был не совсем человеческий. Хотя на расстоянии вполне мог сойти за таковой.