Книга Рискованное пари - Виктория Александер

Но в этом простом объяснении явно имелся смысл.

Отдавая сердце женщинам, которым он не нравился, Реджи сознавал, что о браке и речи быть не может. И все-таки он мечтал о женитьбе, хотя холостяцкая жизнь была ему по вкусу. Повесой он никогда не был, но тем не менее жил в свое удовольствие.

— А что касается твоей вымышленной репутации, насколько я понимаю, Кассандра неравнодушна к тебе не потому, что ты повеса, а вопреки этому, — заявил Томас.

— Реджи. — Голос Маркуса смягчился. — Я видел, как ты десятки раз бесстрашно рисковал своим сердцем. А теперь боишься, потому что ставки слишком высоки и не важно, выиграешь ты или проиграешь.

— Ты незаурядный человек, дружище, и я горжусь знакомством с тобой, — подхватил Томас. — Втайне я давно мечтал с тобой породниться.

— Ну хорошо. — Реджи ненадолго задумался. — Если вы правы и я в самом деле боюсь женитьбы, пора действовать, потому что еще ни к одной женщине я не испытывал таких чувств, как к Кассандре. Я не хочу потерять ее. — Переполненный решимостью, он вскочил. — Я готов! Я во всем признаюсь ей. Забуду об осторожности. Открою душу. Отдам ей сердце. — Он метнулся к двери, но через несколько шагов остановился. — Значит, придется объяснить, что никакой я не повеса.

— Нет! — в один голос возразили Маркус и Томас. Реджи поморщился:

— Неудачная мысль?

— Кассандра рвется перевоспитать тебя, — объяснил Маркус. — Не лишай ее такого удовольствия.

— Женщины семейства Эффингтон не пасуют перед трудностями, — добавил Томас.

— В таком случае попробую порадовать ее. — Реджи кивнул и бросился к двери.

— Ты намерен объясниться прямо сейчас? — окликнул его Томас. — Уже очень поздно. Она давно спит.

— Разбужу, — пообещал Реджи. — Ждать я не желаю. Спасибо за поддержку вам обоим.

— Он решил ворваться к ней в спальню среди ночи, — сказал Томас Маркусу. — Надо его остановить. Иначе придется защищать ее честь. Пристрелить его и все такое.

— А можно просто сыграть еще партию, — предложил Маркус.

Что ответил Томас, Реджи уже не слышал.

И не жалел об этом. Он торопливо прошел по коридору и поднялся по лестнице. В планы Реджи входило только признаться в любви эксцентричной и неотразимой мисс Эффингтон. Но если вспомнить ее недавний энтузиазм… Реджи усмехнулся и запрыгал через две ступеньки. Погибнет она ненадолго — ведь он твердо решил жениться. И как можно скорее.

Значит, он боится брака? Или перспективы провести остаток жизни с одной и той же женщиной? Ха! С Кассандрой — ничуть. С ней не соскучишься, не затоскуешь по приключениям и бешеным страстям.

Реджи заранее узнал, какую комнату отвели Кассандре: пятую от лестницы, по северной стороне коридора. Отсчитав двери, он глубоко вздохнул, постучал и мысленно выразил надежду, что дверь не заперта. Он нажал надверную ручку, приоткрыл дверь и проскользнул в комнату.

— Кассандра! — тихонько позвал он, прикрывая за собой дверь.

Со стороны постели раздался низкий сонный стон.

В незашторенное окно заглядывала единственная звезда. На постели Реджи разглядел только удлиненный холм.

Он подступил поближе, но не слишком близко. Ему требовалось, чтобы Кассандра внимательно выслушала его, а увидев ее под одеялом, он боялся отвлечься.

— Ничего не говори, просто слушай.

Вздохнув еще раз, он задумался, подыскивая слова. И не нашел ни одного. Черт возьми, почему ему так трудно говорить?

— Я не хочу, чтобы в Лондоне ты, встречалась с Драммондом, — выпалил он. — Или еще с кем-нибудь. Я… неравнодушен к тебе. Больше, чем к кому-либо другому.

Сцепив руки за спиной, он начал вышагивать по спальне.

— Я помню, что ты мечтала совсем о другом мужчине. Бог свидетель, я не идеал и никогда им не стану, но я готов исправиться. По-моему, мы прекрасно подходим друг другу, ты и я. Подходим по всем статьям, а когда я тебя поцеловал…

С постели донесся сдавленный звук.

— Ладно-ладно, когда ты целовала меня, я сдержался чудом. А ты умеешь настоять на своем! Впервые встречаю женщину, которая сводит меня с ума. Для меня это очень важно, хоть я, признаться, и ошеломлен…

Он тяжело вздохнул.

— Нам надо о многом поговорить, но в другое, более удобное время и в ином месте, потому что видеться в спальне нам неприлично. Надо спешить, пока я не натворил глупостей и… — Он осекся. — Теперь твоя очередь. Говори. А если тебе нечего сказать, я просто уйду, забуду о случившемся, и мы по-прежнему будем друзьями… Нет, постой, я совсем не то хотел сказать! — спохватился он. — Я не хочу уходить, да и не могу, пока не узнаю твое решение.

— Я не прочь встретиться с тобой в Лондоне, Беркли, — донесся с постели низкий мужской голос. — Но боюсь, ты мне все-таки не пара.

Желудок Реджи мгновенно сжался в тугой ком.

— Лео Эффингтон, если не ошибаюсь?

— Верно. — В голосе засквозила насмешка. — Странно, совсем не помню, чтобы мы целовались.

— Прошу прощения, я ошибся. — Реджи попятился к двери. Как он мог обсчитаться? — Еще раз прошу меня простить.

— Стойте! — велел Эффингтон. — Будьте любезны выслушать меня, не сходя с места. Если понадобится, я встану и остановлю вас, но, поскольку я сплю раздетым, я бы предпочел не вылезать из-под одеяла.

— Прекрасная мысль, — буркнул Реджи. Ему не улыбалось вступать в конфликт с раздраженным и голым старшим братом Кассандры. В сущности, такого человека было бы неплохо иметь на своей стороне, но на это Реджи даже не смел надеяться. Он холодно напомнил: — Сейчас не время и не место для серьезных разговоров, Эффингтон.

— Позвольте напомнить, что вы пробрались ко мне в комнату с заявлениями… — Эффингтон запнулся. — Кстати, о чем вы тут толковали?

Реджи нахмурился.

— О любви, конечно.

— Любовь вы ни словом не упомянули.

— Неправда! — Реджи попытался припомнить, что именно он наговорил. — Я отчетливо помню, как сказал, что люблю тебя… то есть ее.

— Ничего подобного вы не говорили. Да, сказали, что неравнодушны к ней. Что никогда и ни к кому не испытывали таких чувств. В целом речь убедительная…

— Благодарю, — сухо бросил Реджи.

— Но слова «любовь» вы не произносили, — заключил Эффингтон.

— Произносил, только мысленно.

— Я этого не слышал. И знаете, что я вам скажу, Беркли? На вашем месте, собираясь вломиться в чужую спальню среди ночи, я бы сначала побродил в темноте по парку и отрепетировал речь. Такой урок никогда не помешает.

— Урок! Опять урок! — поморщился Реджи.

— Я просто посоветовал.

— Премного благодарен.