Книга А другого глобуса у вас нет? - Михаил Вершовский

Комментировать тут, вроде, нечего. Не могу, правда, не отметить, что снотворное было выбрано и элегантное, и даже в некоторой степени гуманное. Другие злоумышленники в таких ситуациях люминал или иную какую гадость в чай сыплют. (Но и мужьям отсюда наука последовать может – если вдруг ни с того ни с сего отдаются им любящие супружницы «как никогда прежде»…)

И на еще более мерзком, чем два предыдущих, деле подловили в том же году любителя планирования да учета. Полиция в городе Адриан, штат Пенсильвания, арестовала некоего Гэри Линна Дэвиса, сорокатрехлетнего педофила. Обнаружив при обыске в его квартире список ста двадцати пяти детей, который он любовно назвал «Мальчики и девочки, с которыми я БЫЛ». И против каждого имени – что, когда и как с ними он сделал. И в данном случае просто прекрасно, что сволочь эта такой тщательной оказалась. Я бы и всем прочим существам его породы того же от всей души пожелал. И чтобы с тем же исходом. Чтобы потом уже неспешно – досуга-то море – составлять в тюряге своей новый список. В смысле – кто его, когда и как.

Учет этот иногда ведется самый строжайший, что в твоей бухгалтерии. Когда в 1994 году ФБР заарестовало супругов Уильямс – Джонни Мэдисона и жену его Кэролайн – имели на них федералы обвинение в одном лишь единственном ограблении. Чего, однако, и для ареста, и для последующего обыска оказалось достаточно.

А при обыске обнаружился и прелюбопытный журнал. Не какой-нибудь блокнот задрипаный, а приличный гроссбух, солидный и по всем предметам необходимым разграфленный тщательно. С указанием всех – до единого – совершенных ограблений (в основном, кстати, банков – работали супруги серьезно). И вот как рубрики их выглядели: «Дата», «День недели», «Штат, округ, город», «Адрес», «Взято брутто», «Наличные расходы» и «Остаток нетто». И так по этому журналу выходило, что за восемь лет провернула разбойно-бухгалтерская пара 56 ограблений, потянувших в сумме на миллион долларов. При этом живя размеренной и почтенной жизнью в приличном пригородном доме в родной своей Калифорнии.

Так что кому другому, а ФБР страсть супругов к основательности и тщательности только ко двору и пришлась. Сэкономив значительное количество нервной и, главное, умственной энергии (а там, как и в полиции, тоже не Ньютоны трудятся – что мы с вами позже рассмотрим более пристально).

А как– то и еще одну пару супружескую, тоже к планированию да учету с трепетом относившуюся, взяла полиция в Миннесоте под белы рученьки. Сами они, по правде сказать, не грабили -что не значит, что перед законом от того белоснежными да чистыми выходили. Не грабили – но грабежи регулярным образом заказывали. Имея своего рода «семейного» вора, которого и наставляли, какие вещи и где ему попереть следует, и сколько за каждую из них ему полагается гонорар. Начисто исключая элемент случайности и импровизации.

И учет поставлен был – как надо. Проще, пожалуй, чем у супругов Уильямс, но тоже достаточно тщательный. То есть, заказано, взято, уплачено. На общую сумму в четверть миллиона. Что, хотя и круто, но по доходам муженька не так чтобы очень – он и два-три раза по столько в год получал, будучи весьма и весьма преуспевающим дантистом.

И что интересно. Когда супругов этих, Джеральда и Гретхен Дик, взяли со списком да с вещичками крадеными, мадам Дик высокомерно у полиции поинтересовалась: «Хорошо, взяли вы нас с поличным. И что дальше?» Ну, с тех пор она для себя, я полагаю, этот вопрос выяснила. Но фамилия у нее для такого вопроса – в таковской-то ситуации – самая, между прочим, подходящая. «Дик» нынче в разговорном американском языке… Как бы это сказать… Ну, вроде как хрен, только не совсем чтобы овощ. И не в таком вот интеллигентно-завуалированном, а в несколько более прямом смысле. Как, скажем, во фразе «дикхэд», когда в виду имеется, что у человека на плечах заместо головы вот это вот самое.

И еще одной историей мне поделиться хочется, прежде чем под разговором на тему планирования черту подвести. Эта история хорошей иллюстрацией вот какого тезиса явиться может: планируя что-нибудь против другого такого же, то в в расчет принять неплохо, что он – или там, скажем, она – свое планирование на шаг дальше произвести может. Или в более простонародном изложении: на каждую хитрую полость есть инструмент с винтом. Что в виду иметь непременно следует. А иначе – огорчения вполне возможны.

Задумал в 1995 году Николас Лалла, житель городка Ист Пачог в штате Нью-Йорк, закон – в гражданской, правда, а не уголовной его части – вокруг пальца обвести. Они с женой пребывали в состоянии перманентного разрыва, так он, чтобы от алиментов избавиться, а заодно дележки дома избежать (в котором они до поры под одной крышей проживали) решил супружницу засудить. На предмет злобного ее характера и склонности к рукоприкладству.

С чем в полицию в слезах и явился. Так, дескать, и так, лупцует меня бывшая супружница почем зря, терроризирует всячески – а посему нельзя ли ее из дома вытурить (лучше бы, конечно, препроводив в какую-нибудь каталажку) и меня от всех этих издевательств оградить. Потому что, сказал, несмотря на молодой еще – тридцать два года – возраст, сдачи я ей дать не могу, а терпеть все это сил уже нет.

И не так чтобы голословно он свое это заявление сделал. А подкрепил его магнитофонной кассетой, на которой отчетливо слышны были звуки пощечин, сопровождаемые воплями мистера Лаллы «Не бей меня!». Страшная такая звуковая картинка.

Супружницу его бывшую полиция, конечно, вызвала – в эпоху торжествующего феминизма ей, полиции, все это ни в какую диковинку не показалось. Но тут-то и выяснилось, что не учел пострадавший Николас Лалла всего того, о чем мы несколько выше говорили. Потому что супруга, прослушав леденящую кровь аудиокассету, головой покивала – и достала из сумочки другую кассету. Видео.

На которой – в цвете и в стереозвучании – снят был процесс изготовления той, первой кассеты. (Мадам Лалла, к окошку подкравшись с камерой, весь этот спекталь и сняла.) И получался на экране ТВ бывший ее муженек – у стола с магнитофоном и с мухобойкой в руках. Которой он по столу и шлепал звонко, тут же взвизгивая: «Не бей меня!» Результат? Повязали бедного мистера Лаллу – за ложное обвинение. А почему? Потому что нашлась же вот все-таки видеокамера с винтом и на его хитрую… полость.

Но вот я пишу все это – и думаю: а чего, собственно, дурака-то валять? Якобы этот того недоучел, тот – еще вот этого, а потому, дескать… Да ничего не «потому». Хрен ли их и искать, сложные эти психологические причины. Как того черного кота в темной комнате – заранее зная, что никакого такого кота там не было, нет и не будет.

«Потому» здесь существует одно-единственное – оно же и самое банальное. Идиот на идиоте потому что. Без малейших исключений и без всяких смягчающих ситуацию «но». Так что психологию тут подпрягать – это уж прямо поперек совета покойного режиссера Григория Козинцева получается. (Как-то черкнул он в одной из своих записных книжек среди прочих на предмет театра и кино наблюдений и такую чрезвычайно полезную мысль: «Глупо анализировать звук милицейского свистка с точки зрения теории музыки». Именно тот случай. Что, кстати, как мы позже убедимся, и к самой-то милиции – полиции, пардон – такое же наипрямейшее отношение имеет.)