Книга Привилегия десанта - Владимир Осипенко

— Ты бек? — спрашивает, увидев дом, машину.

— Нет, я экскаваторщик, — отвечает хозяин.

— Ты бек? — снова спрашивает гость, войдя в дом и увидев цветной телевизор.

— Да нет же, я обыкновенный строитель.

— Нет, ты — бек, — уже сидя за столом, утверждает иранец. — У нас живут в таких домах и кушают каждый день мясо только беки!

Когда спал напряг на границе и число задержанных стало исчисляться единицами, стали заниматься ерундой. Учить уму-разуму местных «мухтаров» — настоящих пограничников. Себя-то пограничниками мы не считали. Во всяком случае, в первую очередь, мы были десантники! В тревожной группе по расчету обязательно был один местный погранец с собакой. Норматив жёсткий. Этот местный постоянно опаздывал. То ли он ленился, то ли собака тормозила, но доставалось всем. Бойцы втайне от офицеров начали в свободное время тренировать местных погранцов. Видно, с применением особых методов, потому что через неделю собака уже первая приволакивала на поводке своего поводыря и заскакивала в кузов ГАЗ-66. Норматив перекрывали вдвое в любое время дня и ночи.

На каждой заставе своё подсобное хозяйство. Свиньи иногда выбредали из загонов и бродили вокруг заставы. Провожу разбор «ночных полётов», из-за угла казармы выходит здоровенный хряк, на голове пограничная фуражка, на «плечах» масляной краской нарисованы зелёные погоны. Я стою спиной, кого-то распекаю, а все позакрывали рты руками и давятся от хохота. Поворачиваюсь, и всех прорвало, ржали до слёз, от хохота проснулись даже те, кому было положено отдыхать. Кабан потряс головой и побрёл по своим свинским делам.

«Мухтары» не растерялись: на следующий день хряк, уже явно кем-то подталкиваемый, вновь явился на построение. На этот раз у него на голове был берет, а свинячью грудь украшали нарисованные масляной же краской полоски, как у тельняшки. Из окон казармы торчали головы и визжали от удовольствия все аборигены, включая жён и детей. Бойцы поругание десантных символов не простили и, похоже, до очередного построения хряк просто не дожил.

Вот так, с шутками и прибаутками прославленная Витебская дивизия закрыла брешь на границе и, пообещав местным в случае чего вернуться, убыла на благословенную белорусскую землю.

Не слабО!

Если вы хотите завоевать человека,

позвольте ему победить себя в споре.

Бенджамин Дизраэли

Перед вылетом в Витебск комдив приказал прокатиться на броне вдоль границы. На людей посмотреть, а главное, себя показать. Не повредит и горячие головы остудит.

Под вечер прибываю на заставу братского 357 полка. Встречает «комбат раз» Володя Петров, афганец, кавалер четырёх боевых орденов, из числа «батяней-комбатов», за которыми бойцы в огонь и воду. По совместительству однокашник, начинавший десантную службу вместе со мной во взводе Александра Лебедя.

Обнялись…

— Здорово, братан! Как ты, как семья?

Всё, как обычно при встрече старых друзей. Видя, что от меня никакой угрозы не исходит, потихоньку подступают поближе два прапора, двое эдаких «полковых сироток». Из числа тех, которые могут из консервных банок собрать трактор, без которых полк также немыслим, как без Знамени… или как деревня без дурака. Поздоровались, пошутили. Один, окончательно обнаглев, изрекает:

— А слабо вам, товарищ подполковник, с нами в «дурачка» на отжимание сыграть?

Это он так решил в моём лице опустить наш 317 полк.

— Заметьте, не я это предложил! Место и время!?

Не знал он, наивная душа, про мою деревенскую школу «дурака»…

То да сё… Заправили, поставили технику, покормили и разместили людей. Можно отдохнуть. Заходим с Володей в офицерский кубрик. Прапора сидят, тренируются… Садимся напротив, играем на пары. Сорок отжиманий за проигрыш. Через двадцать минут прапора, мокрые, как мыши, вспомнили, что нужно контролировать ужин, тихо смылись. На их место сели двое других. Эти выдержали полчаса и тоже сдулись. Наконец, сели достойные противники: капитан Васильев, КМС по боксу и замполит заставы, молодой лейтенант, тоже КМС, и явно не в шахматы по переписке. Пошла борьба на равных. Володя стал заводиться:

— А чё по сорок, давай по пятьдесят.

Потом предложил по шестьдесят, потом по семьдесят… Вернувшиеся с ужина прапора наблюдают картину: капитан тасует карты, лейтенант считает, а два подполковника синхронно отжимаются. Когда это повторилось третий раз подряд, лейтенант сказал:

— Я слышал про подготовку офицеров ВДВ, но чтобы подполковники… по семьдесят раз… три раза… не сбив дыхание… никогда бы не поверил…

Не стоило напоминать ему нам про «три раза»! Это раззадорило нас по-взрослому. Пришла и его очередь демонстрировать подготовку. На пятом проигрыше подряд Васильев молча сопит и отжимается, замполит упал… и попросил поиграть на «запиши». А зря! Не за то отец бил сына, что тот в карты играл, а за то, что отыгрывался!

* * *

…4:30 утра, меня кто-то трясёт за плечо.

— Товарищ подполковник, разрешите отдать долги, — шепчет в ухо давешний замполит.

— Сколько? — спрашиваю сквозь сон.

— 420.

— Давай, родной, только сам считай!

Ещё до общего подъёма я со своей колонной погрохотал дальше к Каспию, а лейтенант, лёжа в упоре между кроватями, сдувал последние пылинки со своей офицерской чести.

* * *

Через полгода диалог двух прапоров в солдатской столовой 357 полка.

— Слышал новость, к нам новый командир полка идёт.

— А кто?

— Какой-то Осипенко.

— Кто такой?

— А помнишь, кого ты «на слабо», в «дурака» на отжимание…

— Ё-моё!!! Мне что, вешаться?..

Мост из цветов

СССР с кем хочет, с тем и граничит.

Из советского анекдота

Вхожу в кабинет под какофонию всех трёх телефонов. Хватаю ЗАС.[47]Оперативный дежурный дивизии называет номер рейса и время вылета. По двум остальным телефонам только подтвердили, что меня срочно и давно разыскивает начальник штаба дивизии. Готовое командировочное удостоверение и карта лежат на столе. Смотрю на часы: 57 минут до взлёта. А я после ночной проверки караула и двух утренних прыжков только собирался расслабиться. Успеваю заскочить домой, переодеться в повседневку и схватить дежурный дипломат.

В Витебский гражданский аэропорт прибываю минута в минуту, но в расписании подобного рейса нет. Справочная тоже не в курсе. Поднимаюсь на КДП. Благо, являюсь ответственным в дивизии по воздушному антитеррору и дорогу знаю. Диспетчер встретил, как родного, и сказал, что меня ждут на КПП N 2. Действительно, стоит в форме гражданской авиации человек и не по-граждански берёт под козырёк.