Книга Золотой утенок - Кондратий Жмуриков

– Так, друзья, завтра у нас с вами субботник, – произнес Олег, втаскивая в квартиру какие-то ящики с краской, обои, пакет цемента.

– Завтра четверг, – уточнил Толстый, пересчитывавший пожертвования на памятник Рублю.

– Значит, «четвертник», – согласился Олег, раскладывая покупки. – Не важно.

– Мы что и в самом деле памятник будем строить, – спросил Скелет, разглядывая приобретения Олега.

– Нет, будем ремонтировать офис нашей турфирмы.

– Чего? – переспросили оба компаньона. – Как это ты сумел все так быстро оформить.

– Ловкость рук и ксерокс, никакого мошенничества, – усмехнувшись, ответил Олег. Он не стал вдаваться в подробности каким образом добыл документы.

Толстый повертел в руках ксерокопии и ответственно заявил: – Это липа!

– Я знаю, но это не важно. Важно не какие у тебя документы, важно какое впечатление ты производишь. Этим мы завтра и займемся.

– Я не могу, – сразу отказался Толстый, у меня аллергия на краску.

– Ничего, я тебе респиратор куплю, – отозвался Олег.

– А мне нравится заниматься ремонтом, – подал голос Скелет, держа в руках кисточки. – Это так здорово, чувствуешь себя художником…

– Вот завтра и почувствуешь.

Парикмахерская располагалась на месте бывшей лифтерной в одном из домов. За пару бутылок работяги с соседней стройки отштукатурили комнату.

Олег выдал кисти и краски компаньонам и велел заняться покраской окно, дверей, плинтусов.

– Вы тут работайте, а я по делам поеду. К вечеру, чтоб все было готово.

– Ну вот, мы вкалываем, а он развлекается, – бурчал Толстый.

Когда Олег вернулся, он не узнал помещения. Все блестело, как новенькое, на одной из стен Скелет увлечено рисовал какой-то пейзаж: не то Гаваи, не то Малибу. Получалось у него это очень здорово, пальмы, песок, море… Правда, в несколько своеобразной манере, несколько угловато, но все равно здоров.

– Жорик, ты настоящий художник, – похвалил Скелета Олег.

– Ну прям, как Пабло Пикассо! – ухмыльнувшись, подхватил Толстый.

Скелет, заканчивающий какой-то штришок, выронил кисть из рук, лицо его покраснело от обиды:

– Ты чего обзываешься, какая падла? Кто падла, я падла? Да я тебе…

Еще минута они вцепились бы друг другу в глотки, Олег встал между ними, приводя обоих в чувство.

– Брэк, успокойтесь.

– Да, а чего он издевается… Сам вон за весь день одно окно покрасить не может…

– Ну все, он тебя обидеть не хотел… правда Толстый?

– Подумаешь, пошутить нельзя, – буркнул толстяк.

– Ну все, мир.

– А я тут вывеску принес, проспектов натаскал из других турфирм, фотографии развесить нужно.

Олег вынул папку полную различных бумаг. На фотографиях какие-то женщины, в основном, негритянки, индианки, вьетнамки, стоявшие в обнимку с мужчинами. Мужчины как на подбор были светлокожие, светловолосые. Олег ловко разместил их на свежеотштукатуренных стенах.

– Это кто? – полюбопытствовал Скелет.

– Это наши счастливые клиенты, создавшие семью…

– Ух ты, где достал?

– В Клубе Интернациональной Дружбы, давайте заканчивайте, через час оборудование и мебель привезут.

Через час к дому подъехал грузовик, дюжие молодцы в униформе быстро втащили диванчик, пару кресел, три стола, шкаф, телевизор, компьютер. Через двадцать минут офис выглядел живее всех живых, то есть так натурально, что любой принял бы его за настоящий.

– Олег Константинович, простите, вы все это купили? – поинтересовался Толстый официальным тоном, прикидывая в уме, сколько все это могло бы стоить.

– Антон Антонович, не волнуйтесь. Все взято на прокат, не делайте такое несчастное лицо, – таким же тоном ответил ему Олег.

Толстый скривился в подобие улыбки:

– А что мне собственно переживать, я же так, за идею работаю, деньги – это мусор, – еле слышно пробормотал он, – Мы, между прочим, давно жалования не получали, а пашем, как папы Карлы, как негры на плантации.

– Не нойте, Толстов, – официальным тоном произнес Олег, скоро вашим мучениям придет конец. Получите вы денег, столько сколько пожелаете.

– Я бы на вашем месте не был бы так уверен, вы помнится, уже говорили так, однажды.

– Толстый, избавь меня от своего пессимизма, – шикнул Олег, – сколько можно.

– Ну что, завтра у нас с вами решительный день, – посему, предлагаю, успешное завершение подготовительного периода, отпраздновать в каком-нибудь ресторане, – предложил Олег. – Ресторан можете выбрать сами.

– Мне все равно, – буркнул Толстый, который все еще дулся на Олега.

– А можно… у «Герра Мессе», – робко попросил Скелет, – говорят, там такие порции огроменные, и готовят здорово. У них фирменное блюдо – черепаший суп, хоть раз бы попробовать. Говорят вкуснотища. Это такой немецкий ресторанчик, у них еще статуя этого Месса стоит, в вестибюле. Наверное повар.

– «Гермес», поправил его Олег, – бог торговли, темнота. «Гермес» так «Гермес», – улыбнулся Олег.

Троица отправилась домой переодеваться.

«Гермес» оказался и вправду хорошим рестораном, почти все столики были заняты, но во время поданная купюра сыграла свою роль. Скелет сразу же вцепился в меню, выбирая блюда, Толстый делал вид, что ему абсолютно наплевать на происходящее. Хорошая еда, приятная музыка сделали свое дело, Антон Антонович забыл о своих переживаниях и с аппетитом принялся ужинать. В конце концов, если ему не платят зарплату, то пусть хорошо кормят.

– Кого я вижу, – раздался вдруг за спиной Олега знакомо-ненавистный голос Иванова. – На мои денежки гуляешь, – поинтересовался он разглядывая столик, заставленный едой.

– Ну почему же на ваши, – отозвался Олег, пытаясь сохранять спокойствие, кого-кого, а Иванова он хотел бы сейчас видеть меньше всего. – На свои, кровно заработанные.

– Когда должок вернешь, тогда и будут твои, – пояснил Иванов.

– Ну у меня же есть время еще, чего вы так беспокоитесь? Вы там, случайно, коробочку свою с красной кнопочкой не потеряли? Вы ее приготовьте, чтоб под рукой была. Я к вам на следующей неделе загляну, а сейчас отойдите от стола, вы нам трапезничать мешаете, – очень-очень вежливо попросил Олег, отворачиваясь. – От вас дурно пахнет, смертью, – уточнил он, отпивая глоток вина.

Глаза Иванова налились кровью, лицо исказила такая гримаса, что Толстому и Скелету, сидящему лицом к нему сделалось страшно. Олег не видел этого зрелища, он спокойно ел. Правда, спокойствие, это было только внешнее, его руки едва заметно дрожали.

– Зря ты его дразнишь, – шепнул Скелет, провожая взглядом старика.