Книга Небесные наслаждения - Керри Гринвуд

Вишневый джем очень хорош с ржаными тостами.

В газете удручающих новостей было не больше, чем обычно. Будем надеяться, что Джейсон за этот день не вернется к прежним пристрастиям. Я знала, где он живет, но не могла придумать, как наведаться к нему, чтобы он не заподозрил проверку. Решит, что я ему не доверяю, – глядишь, снова возьмется за старое. Хитрости королевского этикета ничто в сравнении с уловками, к которым мне приходится прибегать при общении с этим малолеткой!

Дэниел отправился на встречу со старинной подругой Вив, а я продолжила смакование тостов. Но тут раздался телефонный звонок.

Это была Мероу.

– Миссис Доусон говорила с мистером Уайтом, – сообщила она. – Знаешь, никак не могу заставить себя называть ее просто Сильвия. Так вот она собирается помочь ему навести порядок в квартире. Хочешь – присоединяйся.

– Конечно, – согласилась я. – Я прихвачу хлеб и сыр.

Глава шестнадцатая

– А я принесу чай и чистящее средство, – сказала Мероу. – Миссис Доусон и других пригласила и обещала принести шампанское. Она просто прелесть! Так через десять минут? Да, лифт работает. Труди с ним поговорила.

Замечательная новость. Я натянула джинсы и старую футболку и повязала на голову платок. Сложила в корзинку хлеб и сыр. И большую банку чатни – домашней овощной пасты, приготовленной по рецепту бабушки Чапмен – пальчики оближешь! Не хуже знаменитого «Лакомства джентльмена».[18]Секрет ее приготовления в том, чтобы отследить момент, когда пряное овощное рагу превратится в однородную массу, а происходит это в мгновение ока.

Отлично, устроим обед на скорую руку. Хорошо, что мне не надо тащить все наверх на себе. Я написала Дэниелу записку и оставила ее посередине кухонного стола, под котом.

Итак, одно дело сделано. Мистеру Отшельнику больше нечего скрывать, иначе он не впустил бы нас в квартиру и не позволил там распоряжаться.

В лифте я встретила Шери и Джона, они тоже направлялись наверх.

– Кеп еще спит, – сообщил мне Джон. – Он всю ночь работал: решал, как справиться с индийским вирусом. Точнее, с пакистанским. Пакистанцы ненавидят индийцев и постоянно пытаются разрушить компьютерную систему этой страны. Кеплер еще не скоро проснется. Он всегда работает на износ.

– А папа готовит какое-то особенное рагу, – сказала Шери. – Там миллион ингредиентов.

– Какое еще рагу? – заинтересовалась я.

– Какое-то французское слово. Касроль? Нет, другое.

– Касуле? – подсказала я.

– Ага, точно. Сначала надо положить в соль утку, нарезанную кусочками. Но получается очень вкусно. Просто объедение! А Калико всегда готова прийти на помощь, если надо доесть остатки. Один раз она чуть всю утку не утащила, – рассмеялась Шери. – Кошка сидела на стуле, а утка лежала на столе на полотенце, концы которого свешивались вниз. Так она вцепилась когтями в самый край и потянула, и утка стала медленно двигаться, словно сама по себе. Хорошо, папа вовремя понял, что это ему не мерещится, и схватил ее. Кошка была страшно раздосадована, но папа отдал ей потроха, и она сменила гнев на милость. Самое неприятное в готовке – то, что приходится возиться со всеми этими головами, ногами, внутренностями и тому подобным.

– Ни в коем случае не ешьте национальные блюда в Азии, – посоветовал девушке Джон.

Мы вышли из лифта. Миссис Доусон уже хозяйничала в квартире. На ней был большой поварской передник, и со шваброй в руках она здорово смахивала на римского легионера.

– А вот и вы! – улыбнулась она приветливо. – Как мило с вашей стороны! Коринна и Шери, если вы не против, начните с кухни, а Джон поможет мне расставить мебель.

– Давайте лучше мы с Джоном займемся мебелью, так легче – ведь мы одного роста, – предложила я.

Миссис Доусон задумалась: уж не подвергаю ли я сомнению ее способность в случае необходимости в одиночку поставить на место шкаф? Но у меня этого и в мыслях не было, так что она улыбнулась и уступила.

Мы начали со спальни. Поставили каркас кровати обратно на ножки, водрузили на место матрас и застелили постель. Джон повесил три картины, которые сняли со стен: видимо, подозревали, что за ними что-то спрятано. Кажется, самое время начать расспросы.

– А ты знаком с владелицами шоколадного магазина? – спросила я, протягивая Джону подушку, на которую надо было надеть наволочку.

Похоже, постельное белье входило в перечень готовой обстановки. Простыни были из толстого египетского хлопка, не иначе – сохранились с античных времен. Одеяла из чистой шерсти, а стеганое покрывало ручной работы выткано узором «обручальное кольцо». Я рассмотрела покрывало и поняла: чтобы сшить нечто подобное, необходимы исключительная аккуратность и искуснейшее владение иголкой; увы, ни то, ни другое не принадлежало к числу моих достоинств. Джон явно имел немалый опыт в застилании кроватей. Он тщательно натягивал простыни, как в больнице, и легко подворачивал их так, что получались абсолютно ровные края; этому можно научиться лишь в армии.

– Я встречался с ними, – отвечал он. – Но не могу сказать, что хорошо их знаю. Я видел Вивьен в Сиднее в прошлом году. Просто в толпе. Кажется, она неплохо проводила время.

– На Марди Грас?[19]

– Да. Я поначалу опешил. Хотя – почему бы и нет? Возможно, она просто пришла поглазеть на парад. Многие люди традиционной ориентации приходят на Марди Грас. Отличное шоу. Ты берись за шкаф с того конца, Коринна. Поднимаем на счет «три». Раз, два, три!

Мы водрузили на место тяжеленный шкаф и развесили одежду, которую мистер Отшельник привез с собой. Хорошие, но, пожалуй, скучноватые вещи. Три пары ботинок. Две пижамы. Обычное мужское белье. Слаженно работая, мы с Джоном смогли превратить разоренную спальню (вот так, должно быть, выглядели руины Кельна после набега готов) в место, и в самом деле пригодное для сна. Вся обстановка осталась целой и невредимой.

– Похоже, взломщики действовали аккуратно, – усмехнулся Джон.

– Если под аккуратностью ты имеешь в виду то, что они не гадили на стены и не танцевали в грязных ботинках на простынях, тогда я согласна. Еще бы! Они ведь были заняты поисками.

– Именно. Что ж, потрудились мы на славу.

Видимо, полицейские забрали останки простыни, которой спеленали мистера Отшельника. Мы вернулись в столовую, поставили на ножки стол, расставили вокруг стулья, поменяли скатерть, разложили пробковые подставки с видами Лондона, водрузили на место вазу и две странные скульптуры из металлических пластин, пластмассовых заклепок и кусков проволоки (на одной из них болталась составленная из кусочков медная рыбка), сложили на декоративное блюдо камешки и ракушки, которые, вполне вероятно, были собраны еще в 1920 году каким-нибудь ребенком, впервые увидевшим море.