Книга Царствие благодати - Йорген Брекке

— Простите, вам придется объясниться поподробнее, — сказал он на английском, который вдруг показался куда более сложным и запутанным языком, чем ему помнилось.

И тогда она объяснила. Она рассказала о трупе, найденном в музее американского писателя Эдгара Аллана По, и о книге, переплетенной в человеческую кожу, которой пять сотен лет. У него участился пульс — он сразу понял: она права, — но тем не менее спокойным голосом спросил:

— И все-таки почему вы так уверены, что эти два преступления связаны?

— Мы нашли фотографию вашей жертвы в компьютере нашей жертвы, — ответила Фелиция Стоун с прямотой, которая уже начала ему нравиться. — Не знаю, о чем это вам говорит.

— Это мне говорит о двух вещах. — Он постарался изобразить необычайную проницательность. — Во-первых, убийства действительно связаны, как вы и предполагаете. Высока вероятность, что их совершил один и тот же преступник. Во-вторых, теперь, когда мы можем утверждать, что наш убийца убивал и раньше, это парадоксальным образом позволяет исключить версию, согласно которой мы имеем дело с серийным убийцей.

Он ожидал, что на другом конце провода хоть чуть-чуть удивятся. Вместо этого собеседница сказала:

— Ясно, вы тоже кое-что знаете о серийных убийцах. Я с вами согласна. Серийный убийца чаще всего убивает случайных людей. Бывает, преступник выбирает жертву по определенному критерию, какое-то время наблюдает за ней и старательно планирует убийство. Но случаи, когда серийный убийца очень близко знает своих жертв, являются редкостью, и мне почти не известны примеры, когда жертвы были знакомы между собой, тем более если речь идет о таких расстояниях, как у нас. Здесь наверняка есть связь, которой мы пока не видим. Мотив, не сводящийся к простому желанию убивать.

— И как вы думаете, что это за связь?

— Не знаю. Но предполагаю, без книг тут не обошлось.

— Книги. Никогда не слышал, чтобы из-за книг убивали.

— Верно. Мотив иной. Но я все-таки думаю, Эфраима Бонда и Гунн Бриту Дал связывает этот экземпляр Байрона, о котором я вам рассказывала. Кроме того, я предполагаю, убийца тоже имеет какое-то отношение к этой книге.

— То есть это все-таки может быть серийный убийца. Который одержим старинной книгой в обложке из человеческой кожи и убивает случайных людей, связанных с ней. Вопрос заключается в том, какое отношение к вашей книге имеет Гунн Брита Дал. — Синсакер понял: они ходят кругами.

— Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Бродер Лисхолм Кнудтзон? — спросила Фелиция.

Синсакер несколько раз просил ее повторить, прежде чем разобрал, какое имя она произносит на своем тягучем английском.

— А, Люсхольм Кнутсон, — наконец догадался он. — Конечно, я о нем слышал. В Библиотеке Гуннеруса, где работала Гунн Брита Дал, есть зал его имени. Так называемый Кнутсоновский зал. Убили Гунн Бриту Дал тоже в библиотеке.

— Ну вот вам и связь. Наш экземпляр Байрона когда-то входил в кнутсоновское собрание книг.

— Определенно вы кое-что нашли, но это все абстракции, пока зацепиться здесь не за что.

Синсакер ненадолго задумался. До сих пор он по большей части лишь поддакивал, выясняя факты, известные ричмондской полиции. Теперь пора и самому приоткрыть карты.

— А не фигурировали ли в вашем расследовании и другие норвежцы? — спросил он.

— А именно?

— Некий Йун Ваттен?

— Джон Ватсон? Разве это не доктор из повестей о Шерлоке Холмсе?

Синсакер негромко хмыкнул.

— Нет, Йун Ваттен, — сказал он по-трендски отчетливо. — Но коллеги и правда звали его доктором Ватсоном.

— Нет, нам такой не попадался.

— Жаль. Мы за ним наблюдаем. И довольно серьезно. В момент убийства он был почти на месте преступления; на допросе давал неясные показания, которые никак нельзя проверить; раньше привлекался к делу об исчезновении как подозреваемый. Ждем результатов биологической экспертизы.

— Биологической?

— Следов спермы.

— Что же вы раньше молчали? Это существенное отличие от нашего убийства. У нас есть ужасающие следы насилия, но ничто не указывает на действия сексуального характера.

— И что бы это значило?

— Сама не представляю. Ну, скажем так: Гунн Брита Дал — женщина, и ваш убийца предпочитает женщин, а не высохших и сморщенных стариков. — Она даже не рассмеялась.

— И все-таки важнее всего Ваттен. — Одд Синсакер начал терять терпение. — Предлагаю вам там, у себя, постараться выяснить, когда он в последний раз посещал Штаты. И мы, со своей стороны, проверим эту вероятность.

— Никаких проблем. По нашим новым правилам для получения такой информации достаточно нажать на несколько кнопок.

— Можете приступать. — Он приготовился закончить разговор.

— Пожалуй, мне придется попросить понажимать кого-нибудь другого. Через три часа у меня самолет. А чемодан создает пробку в коридоре на нижнем этаже.

— Сидите на чемоданах? — У Синсакера появилось нехорошее предчувствие, и он взглянул на часы. В Виргинии заканчивается рабочий день. А в Тронхейме почти одиннадцать вечера. Подходил к концу самый длинный день в его жизни.

— Лечу в Норвегию, — сообщила Фелиция. — Дело слишком серьезное, чтобы обсуждать подробности по телефону. Нам следует полностью обменяться информацией.

— Может, вы и правы. Но я не знаю, как устраивать такие дела. Разве не должен ваш шеф сначала поговорить с моим шефом?

— Пока мы с вами тут сидели и общались, высокие господа обменялись четырьмя электронными посланиями. Все обговорено, бумаги подписаны и высланы факсом. Сижу и смотрю на распечатанные копии.

— Мною руководит не господин, а госпожа.

— Я в курсе. Ваша страна мне по душе, — глуховато засмеялась она и в первый раз за весь разговор стала похожа на американку.

— Не спешите с подобными заявлениями, — отозвался Синсакер.

Кладя трубку, Фелиция Стоун смеялась низким грудным смехом, шедшим ей даже больше, чем предыдущий приглушенный вариант.

Не успел он положить трубку, как в дверях уже возникла Гру Браттберг.

— Встретишь ее завтра в аэропорту, — сказала начальница.

— И что я с ней буду делать?

— Продолжать расследование, как и собирался.

— Мы вроде бы решили оставить Ваттена на свободе еще на день.

— Так и сделаем. И, честно говоря, ты ужасно выглядишь — тебе необходимо немного поспать. Единственное, о чем я тебя попрошу, загляни к Далу по дороге домой. Мы должны выяснить, не была ли его супруга недавно в Виргинии.

— Отлично. — Синсакер протер глаза. — Если будет что-нибудь интересное, я тебе сразу позвоню. Чувствую, ночью меня ждет не просто сон. Двенадцать часов в коме будет в самый раз.