Книга Аварийный взлёт - Ирина Семеновна Левит

ним надо разобраться.

— Но самый главный вопрос: зачем Нине Григорьевне понадобилось убивать свою подругу? Зачем ей вообще понадобилось участвовать в этом странном деле? Я имею в виду убийство в аэропорту.

— Причин может быть много. А самая главная — деньги. К примеру, Кондакова живет в съемной квартире, а ей под пятьдесят. Могут еще разные нужды обнаружиться.

— А при чем здесь Ольга Валерьевна?

— Я полагаю, Егорова имеет какое-то отношение к убийству. Нет, не напрямую. Напрямую вряд ли. Ведь ее саму хотели убить. Но она либо что-то видела, либо что-то слышала, либо что-то узнала… И, судя по всему, сама не ведает, что именно. Поговорим с ней сегодня, постараемся хоть какие-то детали понять. Но в первую очередь надо быстро и… хитро выяснить, какая группа крови у Кондаковой.

— Может, поинтересоваться у Ольги Валерьевны? Вдруг она знает?

— Ни в коем случае! — резко отверг Купревич. — Нужен кто-то другой… Кто сможет аккуратно выяснить и не вызвать у Кондаковой подозрений…

— А если Дергачев? — осторожно предположил Казик.

— Дергачев?.. — Полковник задумался. — Пожалуй, это единственный подходящий вариант. — Внимательно посмотрел на Казика и не то спросил, не то констатировал: — У вас он не вызывает подозрений. Попробую довериться вашему мнению. Вы же, в конце концов, психолог. Позвоните ему сами.

Аркадий Михайлович вытащил из кармана телефон и ахнул:

— Я же к вам пришел и выключил звук. А Сергей Геннадьевич мне, оказывается, несколько раз звонил!

Дергачев откликнулся после первого же гудка.

— Сергей Геннадьевич! Извините, не слышал вашего звонка. У меня на телефоне был выключен звук, — принялся оправдываться Аркадий Михайлович. — А у вас что-то срочное?

— В некотором смысле… — произнес Дергачев. — Вообще-то я ищу полковника Купревича.

— А вы не могли бы подойти сейчас к Олегу Романовичу? — спросил Казик и услышал в ответ:

— Вообще-то я здесь, под дверью кабинета сижу. Меня к вам не пускают, говорят, у вас совещание.

ГЛАВА 26

— А почему вы мне не позвонили? — спросил Купревич.

— Потому что я не знаю вашего номера. Аркадия Михайловича — знаю, — Дергачев кивнул в сторону Казика, — а вашего — нет.

— Ну так запишите. — Полковник продиктовал номер. — И уж коли вы тут ждали, время тратили, то у вас, вероятно, ко мне какое-то серьезное дело? Если вас интересует состояние Ольги Валерьевны, то, к счастью, никакой угрозы для жизни нет, выправляется.

Конечно, именно это волновало Сергея больше всего. Однако в данный момент еще и другое, что для полковника наверняка было делом не просто не серьезным, а, скорее всего, вообще пустяковым. Ну какая забота для этого московского следователя, что родители Ольги наверняка уже звонили дочери, не смогли дозвониться и теперь находятся в жутком беспокойстве? Впрочем, еще несколько дней назад Сергей и сам бы не обратил на это внимания. А вот теперь… После вечера, проведенного в доме Егоровых… После того как он с какой-то необычной для себя стороны взглянул на Ольгу… После того, что с ней случилось… После того как его собственная дочь сказала о будущем ребенке…

После всего этого дело, которое совершенно не волновало следствие, стало очень серьезным для него самого.

— Вы забрали телефон Ольги Валерьевны, — сказал он. — А она вчера утром проводила своих родителей в другой город. Родители уже, наверное, ей звонили, не дозвонились и сильно волнуются. Их надо как-то предупредить.

— Ну возьмите и предупредите, — недоуменно пожал плечами Купревич. — Но только скажите, что Ольга Валерьевна случайно отравилась, ее отправили в больницу, но с ней все уже в порядке, а телефон… ну он где-то… дома забыла… разрядился…

— Я не могу предупредить. Я не знаю их номеров. И Нина Григорьевна Кондакова тоже не знает. Она мне звонила, волнуется по поводу Ольги Валерьевны. И вот я хочу вас попросить: пусть ваши коллеги, у которых сейчас телефон Егоровой, посмотрят номера родителей. Они наверняка в ее трубке записаны как «мама», «папа».

Сергей нисколько не сомневался: именно так, а не «мать», «отец».

— Сергей Геннадьевич абсолютно прав! — всколыхнулся Казик. — Не надо волновать родителей!

— Не надо, — кивнул полковник и принялся куда-то звонить. — Поищите в трубке номера под именем «мама», «папа», ну или что-то в этом духе… — отдал он распоряжение. Подождал и принялся быстро записывать на листе бумаги, который протянул Дергачеву со словами: — Все-таки «мама» и «папа».

Разговор не представлял собой ничего сугубо личного, и Сергей тут же набрал номер Марии Евгеньевны. Представился и услышал в ответ, что родители уже звонили Ольге, ее телефон недоступен, они страшно разволновались, но спасибо Сергею Геннадьевичу… Впрочем, а почему Олечка не выходит на связь?..Как отравилась? Чем? В больнице?! О, ужас! Они готовы немедленно вылететь в Губернск! Не надо? Уже все в порядке? А телефон? Его забрали в больничную камеру хранения и никому, кроме Олечки, не отдают? Сергей Геннадьевич за всем проследит и окажет любую помощь? Он в любое время на связи? Огромное спасибо! Но родители готовы тут же вернуться! И пусть Олечка, как только сможет, перезвонит!..

Ну и еще что-то в том же духе.

— Вы были очень убедительны, — оценил Казик.

— Вообще-то я не привык врать, — хмуро признался Дергачев. — И актерствовать не умею.

— А придется, — «обрадовал» полковник. — Вы, Сергей Геннадьевич, на данный момент единственный в аэропорту человек, который вызывает доверие и который может помочь. Мы вас сейчас введем в курс дела, проинструктируем, но вы понимаете, насколько это секретно.

Дергачев слушал и поражался. Ему казалось, будто ему пересказывают детективный роман, в котором вырваны целые страницы.

— Кондакова не могла покушаться на Егорову. Это просто невероятно! — заявил он твердо. — И разве сложно выяснить для начала ее группу крови?

— Представьте себе, сложно, — сказал полковник. — По крайней мере достаточно быстро и так, чтобы она ни о чем не догадалась. Расспрашивать знакомых? Искать, к примеру, поликлинику, к которой Кондакова приписана? Делать официальный запрос, потому как есть закон о защите персональных данных? Или предлагаете ее малость порезать? Или взять потожировые следы и сделать ДНК-экспертизу?..Это в книжках и киношках все запросто, а в жизни… Вот Аркадий Михайлович предлагает вам вариант, попробуйте. Вы ведь не вызываете у Кондаковой подозрения. Но наверняка придется импровизировать. Уж постарайтесь.

— Я постараюсь, — вздохнул Сергей.

— И еще. Нам нужны все записи видеокамер в течение суток до убийства, причем не только пассажирского терминала, но и со стороны служебных входов, привокзальной площади, перрона, VIP-зала… В общем, широкой панорамой.

— Будет сделано. Но у меня вопрос: я смогу повидать Егорову?

— Сможете, — пообещал Купревич. — Но сначала с ней повидаемся