Книга Безумыш - Андрей Олегович Рымин

не видел. Всем добычам добыча, а радости нет. Мы в последнее время лишь самого крупного зверя вскрываем. Такого, в каком может семя найтись. Бобов недобрали немеряно. Но тех и так у нас тьма. Все, кто жив по сей день, троерост свой едва в потолок не упёрли. У меня по триадам полсотни долей подтянуть до предела осталось по кругу. Специально не ем больше, чтобы имелся зазор. Забью под завязку, и силы уже не пополнить бобами.

А силы нужны. Ло сказал, что под вечер я слажу на высокое дерево, и, если с верхушки лоскут не увижу, придётся и ночью бежать. И понятно — скачок ждать не будет. Сейчас уже время терять — точно верная смерть. Упустим мы этот полис, и всё — искать новый сил уже точно не хватит. На кону в этой гонке стоят наши жизни и судьба человечества. Последнее интересует лишь Ло. Мне же просто очень хочется жить. И ещё отдохнуть. Я безумно устал.

* * *

— Вот тварь! Вот же тварь!

Звонкий крик Домовихи разносился на несколько вёрст вокруг. Ло даже пришлось зажать бабе рот.

— Йокова гадина, — в разы тише бормотал Матвей, обрабатывая нанесённую женщине рану. — И чего не сиделось в норе? Искал смерти, тупая зверюга.

Росомаха, выскочившая из-под корней строго дуба, мимо которого мы проходили, валялась рядом куском мертвечины. Удар Ло запоздал на какой-то миг. Дурной зверь перед тем, как подохнуть, успел полоснуть Домовиху когтями, достав ногу женщины аккурат под колено, над краем высокого сапога.

— Сухожилие порвано, — прошептал Матвей Сёпе, закончив перевязывать рану. — Всё плохо.

В отличие от меня, женщина не слышала свой приговор. Бережно опущенная Ло на землю у соседнего дерева, Домовиха сидела, опёршись спиною на ствол и, косясь на нас, что-то торопливо шептала колдуну, притянув его за шею поближе к себе.

— Йока с два он её тут оставит, — скривился Метла. — Дело дрянь.

— И кто будет тащить? — так же шёпотом возмутился охотник. — Нас по пальцам осталось. Сам Дерхан на закорках?

— Барсука не тащили… — вздохнул Матвей.

— То Барсук, а то — его баба, — фыркнул Сепан. — Начинайте ладить носилки. Добегались.

Я молчал. В отличие от товарищей, я слишком хорошо знал Ло, чтобы сомневаться в его предстоящем решении. Как не жаль Домовиху, а нести её, тратя бесценное время, для нас слишком опасно. Всего один день остался в запасе. Если вечером с дерева не увижу лоскут…

Погодь, Китя! А зачем мне ждать вечера? Дуб, в корнях которого пряталась росомаха, жуть какой здоровенный. Древний великан возвышается зелёной горой над соседями.

— Командир, я сгоняю наверх, огляжусь? — окликнул я Ло, тыча пальцем на дуб.

— Хорошо. Только быстро.

Фух… Колдун дал шанс бабе. У меня есть возможность спасти её. Белкой лезу наверх. Одна ветка, другая, ещё одна. По деревьям карабкаться руку набил — любой хорт обзавидуется. Двух минут не прошло, как я уже был на вершине.

Беда… Это рядом с соседями дуб великаном стоит, а чуть дальше деревья уже начинаются как бы не выше него. Ни шиша мне не видно. Полверсты в лучшем случае худо-бедно просматриваются. Всё… Колдун теперь точно убьёт Домовиху. Своими руками, или оставив на растерзание зверю — неважно. Её дальнейшая судьба решена. Ло рисковать не станет. Вот, если бы полис был рядом…

А, к йоку всё! Не могу я так! Через сколько мы с Домовихой прошли… Одного уже товарища бросили. Но там раны серьёзные были — скорее всего и так помер бы. Да и путь наш тогда концом даже не пах. Но сейчас… Мы наверняка уже близко к полису. Хромота — не приговор. Донесём! Что тут уже осталось нести?

Я стрелой слетел с дерева. На лицо радость, в голос побольше волнения.

— Есть! Есть край леса! До полиса вёрст двадцать всего! Спасены!

Ло 7

Нанесённая женщине рана не была смертельной, но ходить с порванным сухожилием невозможно. К сожалению, даже такая незначительная травма в нашей ситуации фатальна. Фиона обречена. И всё из-за отсутствия возможности оказать медицинскую помощь.

В команде, которую я поведу на Твердь, будет минимум пара лекарей. В идеале же самому получить такой дар. Глупый предз оставил меня без возможности проверить теорию, и пока я не знаю, зачтёт ли управляющая планетой программа пройденное испытание Бездны именно мне. А ответ на этот вопрос нужно получить как можно быстрее. От него будет зависеть стратегия моей подготовки к переходу на следующий пояс.

Пока же имеем на выходе потерю ещё одного члена и так уже ужавшегося до предела отряда. Без Фионы нас остаётся всего пять человек. Слишком мало, непозволительно мало. До скачка уже меньше двух суток. Отделяющее же нас от лоскута расстояние оценить очень сложно. Нам придётся ускориться.

— Ты лучший мужчина из всех, кого знаю и знала. Во всех смыслах лучший. Во всём. Ты мне не поверишь, да и не к месту оно, не ко времени… Не так я хотела об этом сказать. И не здесь…

Торопливое бормотание женщины мешает сосредоточиться. Бессмысленные слова отвлекают. Добить её, как Глист поступил с Барсуком — будет неудачным решением. Оставшиеся трое бойцов мне нужны. Я не должен упасть в их глазах. Мне необходимы преданность и доверие, а не презрение и страх. При этом я не могу позволить нам терять время. Значит придётся засунуть её в опустевшую нору росомахи, забаррикадировать вход и пообещать, что вернёмся за ней, как только отыщем лоскут. Это лучше, чем ничего.

— Я люблю тебя! Влюбилась, как последняя дурочка, как сопливая девка. Ты — мой идеал. Сильный, смелый, расчётливый, умный и мудрый. Ради тебя я готова на всё! Нужно — нарожаю детей. Нужно — перегрызу врагам глотки. Нужно — умру за тебя. Но не хочется так… Не обузой. Не загнанной лошадью. Не помехой.

Жаль. По-хорошему здесь не получится. Сейчас шепчет в ухо, но стоит мне сообщить ей, что мы её оставляем, как вся эта ложь полетит уже криком. Не хочется превращаться в глазах соратников в бесчувственное чудовище. Матвей и Охотник с Метлой не оценят поступок. Как и Китар, чьё мнение для меня важнее всего. При всех минусах данного решения, выгоднее сейчас «проявить милосердие» и свернуть врунье шею.

— Командир, я сгоняю наверх, огляжусь?

Спасибо мальчишке. Это выход из положения.