Книга Фотостудия Таккуда - Хо Тхэён

а ведь мой малыш был здоров, у него были глаза, и я все равно не смогла!

Чеби подняла взгляд на мать Ёны – женщину, которая воспитывала девочку с серьезным недугом. И она не отказалась от дочери. Чеби поняла, что ее начинает охватывать сильная апатия. Все внутри заболело так сильно, как в тот день, когда она оставила своего ребенка в доме малютки. Чеби стала проклинать себя тысячью ругательств. Вдруг сзади послышался вскрик. Первым вскочил Согён, за ним все остальные. Оказалось, что Ёна упала, пока гонялась за Хёчжэ вместе со щенком.

– Она ударилась вот об это. – Мальчик указал на барную стойку.

– Нужно быть аккуратнее, Хёчжэ, – строго сказала ему Янхи.

Мальчик сморщился, готовый вот-вот расплакаться, и всхлипнул:

– Мы и были…

– Ёна, как ты себя чувствуешь? С тобой все нормально? – взволнованно спрашивал отец, сжимая дочь в объятиях.

Вся краска сошла с его лица.

– Да, все хорошо. Я просто немного устала и хочу спать. Тетя, – девочка обратилась к Янхи, – Хёчжэ ни в чем не виноват.

– Раз устала, нам пора выдвигаться в отель, – сказала мать Ёны.

Девочка попыталась вырваться из объятий отца.

– Не хочу! Хочу остаться здесь и играть с Хёчжэ!

– Я тоже! Мам, я тоже хочу еще чуть-чуть поиграть.

Мальчик схватил мать за край одежды и заглянул ей в глаза.

– Если хотите, можете переночевать здесь, – предложил Согён.

– Здесь? – удивилась мать Ёны.

– Ну да. Помню, в детстве мы с ребятами ночевали в школе. Ставили посреди класса палатку и спали. Было весело.

– Да, мы тоже так делали! – поддержал отец Ёны.

– Но все равно… Мы ведь даже не взяли сменную одежду, – сомневалась мать девочки.

– Мне кажется, дети будут довольны. Представляете, можно не мыться целый день!

Согён и Чеби поднялись на второй этаж и принесли мягкие пледы и одеяла. Дети тут же взяли себе по парочке, сделали из них некое подобие подушек и вскоре заснули.

– Раз уж так получилось, останемся здесь. Будем спать все вместе, – предложила мама Ёны.

– Нет, я… – Янхи покачала головой.

Было видно, что решение оставить Хёчжэ в студии далось ей нелегко. Мать девочки схватила Янхи за руку.

– Подумайте сами. Завтра с утра, когда Хёчжэ откроет глаза, как он будет себя чувствовать? Он ведь так обрадовался, что будет ночевать здесь. В особенном месте и спится лучше. Но вот он просыпается, а мамы нет рядом. Каково ему будет? Думаю, Хёчжэ будет рад, если завтра утром первым делом увидит вас. И это станет прекрасным воспоминанием, которое будет греть вас весь этот год.

Янхи задумалась и наконец кивнула. Она опустила сумку, которую держала в руках. Когда все решилось, Согён покраснел так сильно, что это бросалось в глаза. Ныряльщица скатала плед и устроилась рядом с Чеби, после чего фотограф нажал кнопку на пульте, и свет в помещении погас. Согён лег рядом с отцом Хеён. Компания разместилась на полу недалеко от зоны с фотографиями. Каждый устало тер глаза – все утомились, но почему-то заснуть никак не выходило. Воспоминания прошедшего дня поглотили их, и взрослые думали обо всем, глядя на звездное небо за окном. Они почувствовали, будто на мгновение стали большой семьей, и ощутили спокойствие.

– Вы очень хорошие родители, – вдруг произнес Согён.

– Хватит уже это повторять. Такое ощущение, что, раз у нашего ребенка нет глаз, мы сразу какие-то необычные, – пробормотал отец Ёны, поворачиваясь на другой бок.

Фотограф тут же вскочил и принялся оправдываться:

– Я не имел это в виду!

– Да знаю. Просто привык делать из себя жертву.

Мужчина тяжело вздохнул и посмотрел на дочь. Девочка крепко спала, тихо посапывая.

– На самом деле… я сбежал, – произнес отец Ёны еле слышно. – Когда дочке было пять, я ушел. Тяжело свыкнуться с мыслью, что у твоего ребенка нет глаз. Мне было страшно. Целый месяц слонялся по барам и жил отдельно от семьи. И потом жена вдруг позвонила и сказала, что специалисты признали нашу дочь одаренным ребенком.

Стояла гробовая тишина – все ждали продолжения рассказа.

– Когда вернулся домой, жена ничего не произнесла. Мне хотелось верить, что она поняла и простила меня. Но сейчас знаю, что нет.

Янхи и Чеби легли ровно и посмотрели на мать девочки. Та тут же нервно воскликнула:

– И зачем сейчас про это вспоминать?

– Извините. Видимо, ваш напиток все же ударил в голову. – Мужчина отвернулся.

Последовавшая тишина сильно давила на нервы.

Наконец мать Ёны произнесла:

– Вы восхищаетесь нами, но, если так посмотреть, мы не делаем ничего удивительного. К тому же все не так сложно: мы оба прекрасно видим, у нас нет других заболеваний. А вот Ёна… Когда-нибудь она станет мамой…

Чеби представила ситуацию, которая могла случиться лет через двадцать, и ей стало страшно. Она посильнее натянула на себя одеяло.

Женщина продолжила:

– Часто думаю, что будет с ней, если нас не окажется рядом. Если у нее появится ребенок, ей будет еще тяжелее, чем нам. Но я все равно не хочу опускать руки, сейчас моя главная цель – вырастить ее сильной. Конечно, не знаю, согласен ли со мной муж.

Отец девочки тихо всхлипнул:

– Я просто хочу, чтобы наша дочь была счастлива. Не будет внуков – ничего страшного.

– Да не во внуках дело! – резко возразила его жена. – Дело в Ёне. Я хочу, чтобы она ощутила, каково это – иметь своего ребенка. Хочу, чтобы у нее была любящая семья.

В конце женщина не смогла сдержаться. Вместе с ней плакала и Янхи, прикрыв глаза рукой. Единственный, кто сдержал слезы, – Согён.

Мать девочки продолжила говорить:

– Но, дорогой, я все равно благодарна тебе. За то, что ты вернулся, за то, что рядом. Ты придаешь мне сил… Спасибо, что любишь нашего ребенка. И я вовсе не перестала тебя любить, не держу зла.

– Дорогая!

В порыве эмоций мужчина попытался обнять жену, перегнувшись через детей. Мать Ёны, застигнутая врасплох, оттолкнула мужа.

– Будет тебе! Спи давай!

Еще несколько секунд назад все плакали, теперь же громко смеялись. Напряжение, висевшее в воздухе, исчезло, и вскоре раздался громкий храп отца девочки. Согён закрыл глаза, вслушиваясь в сопение детей. На душе у него было тяжело. Он вдруг понял, как заблуждался, когда считал, что станет прекрасным отцом. Теперь его одолевали сомнения. Почему он вдруг решил, что у него все получится? Все благодаря Хёчжэ? Неужели Согёну не были страшны никакие трудности, пока он мог быть рядом с этим мальчиком?

Согён ворочался, терзаясь страшными мыслями. А если бы он стал отцом Ёны? Он даже не мог предположить, каким становится мир родителей, чей ребенок ничего не видит. Согён верил, что иметь детей – самое большое счастье. Ему вдруг вспомнилось лицо отца, который ушел совсем молодым. Фотографу стало интересно, что тот ощущал, когда думал о нем, своем сыне. Согён считал, что сам он, как ребенок, не смог осчастливить отца.