Книга Щегол - Василий Горъ

тюнинговое ателье «Предел», клиенты которого постоянно обсуждают некоего Михаила Юрьевича, стараниями которого на автомобилях тех, кто собирался улучшить, к примеру, акустику, появляется чип-тюнинг двигателя, новый обвес или та же артефактная защита. Причем не дешевые, а высших ценовых категорий. Ты в Сеть «ни разу не залезал», значит, о такой славе этого места знать не знаешь. Просто остановишься перекусить в нужной кафешке на въезде в Полоцк, восхитишься умопомрачительным звучанием музыки при любой официантке и получишь флаер, дающий скидку в пять процентов на все услуги ателье. Правда, в результате влетишь на девяносто с лишним тысяч, но однозначно не расстроишься…

— Почему?

— Судя по отзывам все тех же страдальцев, парни, хоть и разводят своих клиентов на безумные суммы, но свое дело знают и устанавливают лучшее из имеющегося в продаже.

Я прикинул, какая сумма останется на счету после таких трат, выехал с территории банка, повернул направо, ибо других вариантов не было, и задал БИУС-у следующий вопрос:

— Ладно, допустим, что мне действительно все понравится. Но с чего это вдруг я, мотающийся исключительно вдоль границы Пятна, вообще поеду в этот город?

— По моей просьбе, конечно! — возмущенно воскликнула она, помучила меня небольшой паузой и перестала валять дурака: — А если серьезно, то та грудастая брюнеточка, которую ты гипнотизировал в «Энергетическом Раю», весь завтрак обсуждала с подругой три концерта группы «Счастливый случай» в Полоцке. Сотрудник СБ Имперского банка сидел возле них и это наверняка услышал. А еще он наверняка слышал, как ты повторял это название почти всю дорогу до Ясногорска, а потом вспомнил, что до амнезии фанател с Маши Цветаевой, и решил попробовать попасть на ее концерт, чтобы там вспомнить что-нибудь еще!

— Ну, ты у меня и комбинатор… — уважительно пробормотал я, сообразив, насколько толковый кусочек легенды она для меня создала.

— Ага, я такая! — хихикнула помощница, вывела на экран ИРЦ нужный маршрут и скомандовала: — А вот тут направо. Ибо перед тем, как отправиться в дальнюю дорогу, тебе не помешает подкрепиться.

Возражать я и не подумал, так что поехал по предложенному маршруту. А минут через десять, увидев вдалеке отдельно стоящее здание в стиле «мечта пьяного тополога», поинтересовался, не туда ли я еду. Ответ загрузил:

— Ага! Это самый модный молодежный торгово-развлекательный центр города. Если верить названию, то в нем исполняются любые капризы. А тебе не мешает хоть немного расслабиться, отпраздновав завершение очередного этапа врастания в этот мир.

— И как я буду праздновать? В гордом одиночестве?

— А что тебе мешает с кем-нибудь познакомиться?

— Заикание.

— Зато у тебя классная машина, отличная фигура и довольно симпатичное лицо.

— По меркам БИУС-ов? — съязвил я.

— И по нашим — тоже… — парировала Дайна. — Но вообще это обобщенное мнение полутора десятков девиц, обсуждавших тебя с подружками в области досягаемости моих микрофонов. Кстати, вон в той красной «Симфонии» аж две премиленькие блондиночки в летних платьицах. И если ты догадаешься припарковаться рядом с их машиной, то сможешь себя проявить. Да, чуть не забыла: они, вне всякого сомнения, не аристократки, а из купеческих. Что должно упростить задачу.

«Собственно, а почему бы не попробовать?» — подумал я, пристроился к заднему бамперу недорогой, но яркой «мыльницы»

и катил следом до тех пор, пока она не заехала в подземный гараж. А там приотстал, чтобы, ненароком, не испугать «премиленьких блондиночек», заметил вдалеке одно свободное место и заранее расстроился. Как оказалось, зря: парковаться между дорогих внедорожников особа, сидевшая за рулем, не рискнула. Не замедлилась и у следующего места. Зато, увидев вдали целый свободный блок, поддала газку, зарулила на площадку, на которую, при желании, можно было втиснуть два «Носорога», и начала серию маневров, целью которых было загнать машину в пределы белого прямоугольника.

Я влетел в противоположный блок через соседний проход, остановил «Порыв» чуть в стороне от беснующейся «Симфонии», заглушил двигатель, снял пиджак, расстегнул верхние пуговицы на рубашке, выбрался из салона и с наслаждением потянулся. Само собой, стоя не абы как, а показывая товар… нет, не лицом, а спиной. Но девица, расслаблявшаяся на пассажирском сидении, заметила отнюдь не ее. И, намеренно опустив стекло, решила меня смутить:

— Слышь, Тань, а задница-то у него ничего так, аппетитная!

Для следующего шага меня вполне устраивала и такая реакция, поэтому я повернулся к оторвам в фас и жестами объяснил, что все остальное ничуть не хуже.

— А он не из робких! — довольно отметила та же ценительница мужской красоты, открыла дверь и потеряла дар речи, обнаружив, что я «возник» рядом и галантно протягиваю руку. Впрочем, оклемалась за считанные мгновения, воспользовалась предложением и, утвердившись в вертикальном положении, задала чрезвычайно точный вопрос: — Это ведь стремительный рывок, верно?

Я утвердительно кивнул.

— Тут метров двадцать, значит, ты уже не «десятка» и не «девятка». Хм…

— Сонь, посмотри на «Порыв»: эта модификация посерьезнее, чем у Толи Коростелева… — подала голос ее подруга, почти не удивилась тому, что я в три рывка оказался возле ее двери, и тоже выбралась из салона.

— Получается, ты у нас добытчик?

— Есть т-такое д-дело… — улыбнулся я и сразу же расставил все точки над «i»: — Д-дефект ре-ре-ечи в-в-временный: я н-н-не о-о-очень у-у-удачно по-о-оруби-и-ился со-о с-с-стаей во-во-олков. Н-но м-м-мозги и ч-ч-чу-увство ю-у-умора н-не по-о-острадали…

Глава 24

2 октября 2512 по ЕГК.

…К началу четвертого ночи я начал жалеть, что согласился на уговоры девчонок и не уехал в Полоцк вечером — они безостановочно буйствовали на танцполе

и заставляли отрываться меня. Нет, веселились они, если можно так выразиться, и красиво, и «чисто», то есть, не под воздействием алкоголя или дури, а по велению души. Но меня убивала музыка. Вернее, тексты песен, явно написанные под какими-то очень уж забористыми веществами. Но отключать голову не получалось от слова «совсем», а мощная акустика и, прости господи, «певцы», исполнявшие свои нетленки вживую, впечатывали в сознание этот горячечный бред и вызывали дикое желание заткнуть их чем-нибудь вроде оплеухи или пресса. Впрочем, отдельные моменты этой безумной ночки все-таки радовали. Точнее, становились нешуточным испытанием для моей слабой мужской психики: во время медляков девчата так энергично прижимались ко мне разгоряченными и, что греха таить, аппетитными телами, что голова почти отключалась,