Книга Лисий перевал : собрание корейских рассказов XV-XIX вв. - Антология
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На престоле услышали эти мольбы, но молчали. Наконец, тот, которого называли государем Ёмна, что-то сказал судье, и тот обратился к молодому Ли:
— Значит, ты раскаиваешься в своих грехах и говоришь, что исправишься, станешь хорошим человеком и не будешь огорчать родителей, старшего брата и жену?! Хорошо, если бы ты действительно так поступил. А вдруг после воскрешения ты снова примешься за старое? Нет, лучше уж тебя сейчас не выпускать! Разве можно верить твоим словам? Если ты хочешь снова жить, то должен сделать одну запись, в которой поклянешься не нарушать своих обещаний. Говори скорей, согласен ли ты на это?
Услышав, что ему возвращают жизнь, Ли стал непрерывно кланяться, выражая горячую благодарность, и поклялся, что не нарушит своих слов. Потом, записав эту клятву в Книгу человеческих деяний, он поставил под ней свое имя.
На престоле взяли книгу, прочитали, и государь Ёмна грозно обратился к Ли:
— Тебя, конечно, следовало бы сурово наказать, но раз ты говоришь, что грешил по недомыслию, я прощаю тебя и возвращаю в земной мир. Впредь будь осторожнее! Убрать его! — приказал он слугам.
Бесы, как прежде, набросились на Ли, схватили его и, как буря, умчали куда-то. При этом они опять выли изо всех сил, а откуда-то, будто из чащи леса, доносились ужасные вопли. Возможно, это стонали грешники, подвергавшиеся страшным пыткам, или люди, раздираемые дикими зверями!
Молодой Ли ничего не видел, но и того, что он слышал, было достаточно, чтобы прийти в ужас. Поэтому дух его был сломлен, а силы истощены. Разве мог он разобрать что к чему и понять, как он снова попал в трактир?! Слуги притащили его туда и осторожно уложили. Он был без сознания и выглядел, как мертвый. Слуги сказали кисэн:
— Этот молодой господин потерял сознание. Непременно позаботься о нем и окажи ему помощь. Ты ведь тоже выполняешь приказание его милости и поэтому знаешь — ни звука молодому господину Ли о том, что с ним произошло! Утешь его добрым словом да скажи, что ночью он было умер, а теперь снова ожил!
И они вернулись в Пхеньян.
В это время молодой Ли мало-помалу протрезвел и, открыв глаза, осмотрелся. Еще не рассвело, и горел огонь. А трактирщица, поглаживая ему руки и ноги и плача горькими слезами, причитала:
— Увы! Разве будет опять так хорошо! Молодой господин спал, как вдруг среди ночи в его руках и ногах стала исчезать жизнь, и через три-четыре часа он стал совсем как мертвый! Я испугалась, приготовила лекарство и влила ему в рот. Ах! Если бы он сейчас снова ожил! Какое бы это было счастье! — несколько раз повторила она с надеждой. — Ну, где у него болит? Он пил только вино и, наверно, проголодался! Ой! Ведь если молодой господин умер в моем доме, то еще могут подумать, что это я убила его! Правда, вряд ли по моему виду можно предположить это! — успокоила она себя.
А Ли уже пришел в себя и, услышав ее речь, вспомнил все происшедшее ночью и подумал, что он действительно было умер. А тут еще во рту он ощущал вкус, а в носу — запах выпитого лекарства. Разве мог он усомниться в словах трактирщицы?
И вспомнив, как его схватили бесы, и какие ужасные крики раздавались там, куда его притащили, а также клятву, которую он дал государю Ёмна, молодой Ли ужаснулся и задрожал.
Однако обо всем этом он, конечно, ничего не сказал трактирщице и лишь пробормотал:
— Когда я хвачу лишнего, со мною частенько это случается. Откуда мне знать — почему? Тогда я очень устаю, страдаю и нет покоя моей душе!
Он встал и позвал слугу.
Но откуда взяться слуге и ослу, если он прогнал их в Пхеньян?
Женщина рассмеялась и подробно рассказала ему о том, как он вчера вечером, выбранив слугу, отослал его в Пхеньян, а сам остался с нею пить вино. Бедняга ничего не помнил!
Тем временем совсем рассвело. Женщина вышла и вскоре принесла много всяких закусок и хорошего вина.
Наполнив чашку вином до краев, она поднесла ее Ли.
А Ли подумал: «Эх, если бы это было прежде, разве я бы отказался?»
Он опять вспомнил подробности ужасной ночи и похолодел. Ну, как тут выпьешь?!
Он отодвинул вино, отвернулся и сказал:
— Я очень благодарен тебе за то, что ты угощаешь меня, но пить не буду. Я дал клятву. Не смей больше предлагать мне!
Потом он встал, оделся, вышел за дверь и сказал себе: «Ни к вину, ни к женщинам ты, щенок, теперь и близко не подходи! А то сдохнешь в двадцать лет где-нибудь на улице, и тело твое станет пищей ворон и сорок, а душа, попав в преисподнюю, будет ужасно страдать!»
Потом он обратился к кисэн:
— Послушай-ка! Ты ведь жила в деревне и знаешь толк в сельском хозяйстве! Брось торговать вином, перемени свое поведение и займись хотя бы прядением! А потом, почему бы тебе не найти честного простого мужчину и не выйти за него замуж?! Ты бы стала совсем иным, хорошим человеком. Сделай, как я тебе говорю, и перестань завлекать своим прекрасным лицом молодых мужчин! Исправься, как исправился я.
И он, не оглядываясь, ушел в сторону Пхеньяна. Радостно встреченный своим слугой на дороге, он въехал в город и явился к своему старшему брату губернатору.
Тот очень обрадовался, спросил, все ли в порядке дома, и, выставив заранее приготовленные вина и закуски, предложил Ли отведать их. Но Ли отказался.
Губернатор удивился:
— К твоему приезду я нарочно припас хорошего вина! Почему же ты отказываешься от него?
Ли ответил:
— Мне нездоровится, да и вообще что-то не хочется пить. И я очень прошу вас, пожалуйста, не предлагайте мне больше!
Однако губернатор, мысленно усмехнувшись, продолжал настаивать на своем. Но Ли был тверд в своем решении.
Тогда губернатор отодвинул столик с вином и предложил брату поесть. Позднее губернатор каждый день проверял молодого Ли. Скоро он убедился, что у того нет на уме ни вина, ни женщин, и очень обрадовался.
Однажды Ли приготовил вещи в дорогу и стал прощаться.
Губернатор спросил:
— Ты куда это
