Книга Всё прекрасно. Всё чудесно - Ирина Бондарук

могла бы задавать ему вопросы о том, что с ним и Нарциссой происходит. Но он не ответит ей правдой. Он будет скрывать до последнего, как она в своё время. Будет держать в тайне то, что грызёт его изнутри, внедряясь ему под кожу и кусая мышцы. Он не скажет даже под заклинанием.

Она верила, что всё наладится. Верила, что с этим ребёнком и Малфоем она может быть счастлива. Об этом говорили его поступки. Конечно, она всё ещё злилась на тот факт, что он был способен убить её друга. Рон тоже молодец. Это ведь могло меня убить. Господи, на что готовы люди ради любви?

Она хотела бы написать родителям. О своём состоянии сейчас, о том, что всё же оставила ребёнка, о том, что живёт рядом с тем, кто и был отцом этой крохи. Но стоило ли? Скорее всего, нет. Они могут не ответить. Это было так странно — обрести родителей летом, а потерять их спустя два месяца. Вновь. Может быть, они жалеют о том, что совершили. Она боялась, что когда-то также может отвернуться от своей дочери, которая даже, с одной стороны, и не хотела всего этого.

И она пообещала себе, что не станет бросать своего же ребёнка на произвол судьбы. Может быть, она станет лучшим родителем. А может — и худшим. Исход событий неизвестен. Но она будет рядом с любящими родителями и не будет чувствовать себя странно, когда получит письмо из Хогвартса. Она уже будет приучена к магии. Будет рассматривать, какие чудеса может творить обычная, на первый взгляд, палочка. Просто будет жить.

Она боялась отпускать Малфоя в Хогвартс. Её терзало чувство, что она перестала быть слишком привлекательной и он может найти себе девушку на стороне. Нет, даже, если это и произойдет, Джинни или Гарри скажут об этом. А если так и будет? Что она будет делать с ребёнком, если он посмеет изменить ей? Будет ли она терпеть этот факт и продолжать с ним жить? Нет, определённо, нет.

Она отправиться к Джинни и Гарри. Попросит денег в долг. Снимет квартиру отдельно в Лондоне. А когда самостоятельно поднимется на ноги — вернёт все те средства, что возьмёт в долг у Гарри. И пускай Малфой будет её искать. Она не сможет его простить. Господи, о чём ты думаешь, Грейнджер? Неужели ты не видишь, как он смотрит на тебя каждый день? Но взгляд всегда можно подделать. Можешь ли ты сомневаться в нём, Гермиона? Можешь. Хоть и не смеешь. А может стоило бы?

Глава 33

— Пообещай мне, что приедешь на следующей неделе, — нервно бормочет она, поправляя в который раз ворот его тёплой мантии. Он слышит это уже в который раз. И улыбается. Ему приятно, что Грейнджер так сильно переживает за него.

— Обещаю, — отвечает он, хватая её за руки и продолжает, когда она только было открыла рот. — И буду писать каждый день. Сомневаюсь, что тебе будет интересно читать несколько строк, так как ничего нового не произойдет.

Она нахмурилась. Немного подумала, уставившись на его галстук. А затем — прильнула к нему в объятия. Я понимаю, Грейнджер. Всё понимаю. Ты останешься одна здесь на несколько месяцев. Просто доверься мне. Нарцисса будет рядом. Тебя никто не даст в обиду. Всё будет прекрасно. И чудесно. Обязательно будет. Я не могу тебе обещать, что буду приезжать на каждых выходных. Я постараюсь. Честно.

А пока — прислушайся. Услышь то, что говорит тебе моё сердце. Слышишь? Я вернусь. Обещаю тебе. А сейчас успокойся и продолжай свой временный путь. Пока я не вернусь. Я буду очень сильно скучать. Ты ведь и сама это знаешь.

Он наклоняется к её волосам. Опускает руки на плечи и прижимает её к себе. Чувство расставания тоже гложет его. Но он старательно подавляет его.

— Люблю, — шепчет он неожиданно для себя, выдыхая в её волосы это слово.

Они неловко отстраняются друг от друга. Грейнджер опускает руки себе на плечи, словно хочет оставить эти объятия в своей памяти. Он пытается занять руки и берет клетку с семейным филином. Они выглядят потерянно. Каждый из них хотел сделать что-то другое. Сказать что-то совершенно ненужное. Лишь бы остановить время.

Нарцисса зовёт его с улицы, сообщая, что карета прибыла. Он смотрит на неё, пропуская зов матери мимо ушей. Слишком сложно. Слишком тяжело. Но ему приходится. Ничего не сказав, он оборачивается к ней спиной, чтобы больше не видеть её печальных глаз и уходит.

Даже сидя в карете он словно чувствует её взгляд на себе. И только кольцо, что надела она, не даёт ему возможности остановить чёртов транспорт и кинуться в сторону Мэнора. Чтобы остаться с ней. Рассказать обо всем. Ведь она так нуждается в правде. Чтобы не потерять себя в этом огромном и тёмном поместье.

Чувство, что он обманывает её, не давало Драко покоя. Он смотрел на мать, которая сидела напротив и нервно дергала в руках перчатки. Она тоже волнуется. Ведь в Мэноре остался и Люциус. Но он недостаточно глуп, чтобы рассказать ей обо всём. Ведь это нарушит его планы. Как и убить её он не способен. Возможно, он слишком оптимистичен в своих мыслях. Возможно, и нет. Но он был уверен, что Люциус не тронет Грейнджер.

— Он её не тронет, — шепчет Нарцисса, словно читая его мысли. Она наконец поднимает на него взгляд. Слегка грустный, но с ноткой радости. Нарцисса откладывает в сторону перчатки и протягивает ладонь к его руке. Слегка сжимает предплечье, словно поддерживая, и слабо улыбается.

— Пообещай, что она не будет скучать, пока меня не будет.

— Это я могу тебе пообещать, но гарантировать, что так и будет, увы, не могу.

Он молчит. Старательно скрывает свой страх. Вспоминал, как иступлённо гладил её руки в ночи. Когда они просто лежали и смеялись, ведь она рассказывала столько интересного. Когда она просто улыбалась ему в темноте и он чувствовал эту улыбку. Когда она забегала к нему в душ, чтобы напугать, а он — брызгался на неё водой. Когда она принимала ванну и он приходил к ней, целовал волосы, и опускал руки на плечи. Что я без тебя после всего этого? После твоего взгляда мне не страшно видеть перед глазами непростительные.

После тебя мне не страшно умереть.

* * *

Она вернулась в комнату Драко. Он говорил ей, что теперь она тоже по праву принадлежит Грейнджер. Но