Книга Лорд Системы 5 - Яростный Мики

—Прошу, я больше не хочу каждый день думать о смерти! Умоляю вас!

—Лорд Спарты, пощадите! Не оставляйте нас позади!

—Лорд Спарты…

—Лорд Спарты…

—Лорд!

—ЛОРД!— Майор невольно выдёргивает меня из транса, тронув за плечо.

Рабы изКраснодара падают ниц, тыча лицами в болотную трясину.

Кто-то проливает слёзы, кто-то молится, надеясь на то, что я ихуслышу.

Гомон стоит ужасающий.

Отчаяние, что испытывают эти игроки, поражает воображение. Никогда я ещё не видел такого коктейля из ужаса и слабой надежды.

Которая сейчас не столько лечила, сколько травила их души. Ведь всего одно моё слово и ихпоследний шанс на нормальную жизнь оборвётся. Ведь вместе с тем, что я обещал им свободу, они видели, как я поступил с пленными охранниками.

Как с балластом, который нам только мешал. Те, кто не видели сами, услышали от других. Да иМайор не привёл пленных, значит, рассудил так же.

В мире Системы никто не умирал по-настоящему. Но оттого стало только страшнее.

Каждый осознавал, что с перерождением не придёт конец страданиям, мукам и тяжёлой жизни. Веры в рай с ангелами, гуриями или чем-то там ещё больше нет.

Впереди всё может быть только хуже того, что ты имеешь сейчас.

Ведь ты снова станешь новичком. Полным нулём. Ничем в мире Системы. И отношение к тебе будет соответствующее.

Лишив людей шанса на смерть, Система не сделала их жизнь хоть сколько-нибудь лучше.

Быть может, убрав столь важную грань, Система только усугубила ситуацию?

Что лучше, надеяться на чудо, или твёрдо знать, что ничего хорошего после смерти не будет? Не только для тебя, но идля твоих погибших друзей или для тех, кого любишь и кто тебе дорог?

Чем выше росли средние уровни у большинства, тем сильнее игроки цеплялись за жизнь. Паршивую, тяжёлую, но ужтакую, какая есть.

Но бывшие пленники ждут моего ответа. Они верят в меня, как в какого-то мессию.

Недавние рабы готовы на всё, только бы покинуть болота иКраснодар. Они желали спастись от гнева своего Лорда.

И вправе ли яобрывать эту надежду?

—Мы никого бросать не будем,— сухо заявляю я, обращаясь, как к своим людям, так и пленным,— Я обещал вам свободу, и выеё получите. Таково моё слово, и оно твёрдо.

Рёв облегчения и счастья проносится волной по собравшейся толпе. Подобно послушной химере эта орда рабов готова была едва ли нена руках меня нести, чтобы выразить свои чувства.

—Майор, сажай рабов на баржи,— отдаю приказ,— фалангисты и валькирии пойдут пешим порядком.

—Будет исполнено, Мой Лорд,— кивает вояка.

—Малой,— продолжаю раздавать указания,— На тебе и твоих ребятах — разведка. Мне нужно знать заранее, если за нами будет погоня. Двигайтесь сзади и едва заметите «хвост», сообщите мне.

—Принял, Мой Лорд!— восклицает тот и натягивает поводья своего кабана,— считай, что мы уже там.

* * *

Мы успели отъехать довольно далеко. Приключения настигли наши задницы через несколько часов, когда мы уже прилично углубились в степь.

Об ихприближении объявил Малой, подъехав ко мне на запыхавшемся кабане.

—Отряд степняков. Не меньше пяти десятков, может, даже больше. По крайней мере, столб пыли они поднимают приличный,— сообщает он,— мы нестали мелькать перед ними, но идут они прямо, как по навигатору. Через пару часов будут тут.

Ещё бы неидти. Наши тяжело гружёные повозки оставляют даже в твёрдой степной почве след, который не заметит только слепой. Тем более что их целых четыре. Последней можно даже особо не управлять, она катит по колее, пробитой тремя идущими впереди.

Что-то подобное я иожидал. Пехоту в погоню за нами Брага не бросит. Её уЛорда Краснодара мало, она нужна на стенах и для личной безопасности. Значит, пошлёт в погоню степняков.

Наёмников не жалко, да ине рассчитывает он насерьёзное сопротивление с нашей стороны. Мы для него — воры, которых прихватили с поличным. Вот степняки и несутся следом, не разбирая дороги, в расчёте на щедрую награду за наши скальпы.

А мы, вроде как убегаем, угу. Оставляя хороший такой, и глубокий след, который не увидит только идиот. Прямо игра в казаки-разбойники.

—Ваши предложения,— спрашиваю я усвоих командиров.

С того момента, как я понял, что добыча превышает наши возможности, я непрерывно размышлял о том, что делать дальше. И теперь мне интересно, сойдутся ли мои выводы с тем, к чему пришли военспецы.

—Баржи не предназначены для прямого столкновения,— высказывается первым Гюнтер,— это не фургоны, и защиты они не дадут. А сами рабы не всостоянии сражаться. Брага держал их едва ли нев состоянии полусмерти. Даже выдай мы импо копью, то ито они не удержат его в руках!

—Это правда,— мрачно подтверждает слова всадника Майор,— Рабы сейчас больше помеха, чем какая-либо подмога в бою. На них нельзя рассчитывать.

—Если степняки догонят караван, то необязательно пойдут в атаку,— дополняет Пирра.— Они могут просто задержать нас до прихода основных сил, не давая двигаться дальше.

Умная девочка, такой вариант я даже не учитывал. Хотя в общей раскладке это ничего не меняет.

—Баржи движутся дальше вСпарту,— говорю,— прибавьте ходу, теперь никто вас не будет сдерживать. Малой, ты итвои разведчики отвечают за охрану каравана. Твоё дело, довести его до форпоста.

—А как же остальные⁈— едва ли некричит он.

—Мы остаёмся,— говорю.

—Лорд Шурик,— Майор неожиданно встаёт на одно колено,— позвольте мне с добровольцами остаться здесь. Мы выиграем для вас время.

—Для меня честь служить с тобой, Майор,— произношу я, положив руку ему на плечо, а потом фыркаю от смеха,— всегда мечтал сказать что-то подобное. Уйти и пропустить всю потеху? Вот уж нет! Мы принимаем бой!

Глава 21

Шик насмешливо фыркнул, когда его сосед неловко покачнулся в седле.

—А яговорил тебе не пить, как алкаш, который дорвался до спасительного опохмела,— рассмеялся мужчина.

—Пошёл ты,— потряс головой бледный Рик,— И без тебя тошно. Кто же знал, что нас дёрнуть с такой срочностью?

—Я быс удовольствием,— ответил тому Шик,— Да вот только как с тобой в атаку идти, если ты бухой в хлам⁈

—Не ори, чтоб тебя,— хмуро выдал Рик и приложился к бурдюку.

Невероятно удобная вещица для быта степняков.

Не нужно проводить никаких распаковок багажа и шариться в своих вещах, чтобы просто утолить жажду.

Хоп, нацепил себе на пояс и радуйся.