Книга От винта 3! Приручить императора, полюбить дракона - Ясмина Сапфир

две, три.

Зато раздались ругательства нашего врага.

Я открыла глаза. Теперь он был в магическом куполе, более мощном чем наш, что подтверждало – его поддерживают извне. И осколки, огненные шары бились о его защиту.

– Помогите! Эти твари меня убивают! – визжал трусливый Шенг.

– Сейчас или никогда! – покосился на меня Руд. – Давай поднажмем!

Я снова зажмурилась и, кажется, вложила всю себя… Даже в голове зазвенела какая-то странная пустота. Магическое истощение? Или его близость?

Раздался крик, затем хрип…

Я открыла глаза.

Мюллер лежал на каменном языке, израненный, но еще живой.

Потому что Руд остановил магию сразу как враг был повержен.

Осколки и огненные шары растворились в воздухе, как небывало.

– Мы победили! – выдохнула я. – Ты император! – посмотрела на Рудэя.

Он улыбнулся, обнял меня и… внезапно перед нами материализовались буквально из воздуха несколько магов. Они висели на какой-то странной платформе – чем-то среднем между ковром самолетом и пожарной люлькой без поддерживающей ее «руки» от машины.

Я сразу поняла – они. Те самые, причем.

Их было пятеро. Одетые во все серебристое, они были сиятельными внешне. Худощавые, смуглые, все, как один, черноволосые, с какими-то странными желтоватыми радужками глаз.

– Не спешите праздновать! Вы опоздали! – объявил один из них.

– Мы успели вовремя! – выпалила я, хотя Руд одергивал меня. – Как вы нас ни задерживали, мы прилетели вовремя!

– Вы были в Лабиринте почти сутки. Можете проверить по времени Аллизии. Так что да, вы опоздали! – твердо заявил маг. – И любой в Аллизии, кто знает, когда отправился император в дорогу, это подтвердит. Если вам нужен публичный суд и порицание лживости претендента на трон – ради бога. Если же вы хотите сохранить достоинство, Рудэй, и жизнь вашей женщины, вы честно признаете поражение. Вы не успели совершить кругосветку. И значит, вы не можете занять престол.

Дальше все происходило быстрее, чем я ожидала.

Откуда ни возьмись рядом с Лейсом на куполе Лабиринта появился Корнуэлл. Дракон подлетел к нам, маг втянул нас в кабину…

Мы взмыли к облакам. Вокруг начали образовываться воронки, и нас стало мотать, затягивать.

– Они пытаются вас поймать! Я потом все объясню! Сейчас спасайтесь! – крикнул Корнуэлл.

– Ка-ак! – взвился Руд. – Ка-ак?!!

– Есть только один способ и я давно готовил его. Я предполагал, что потребуется путь для отхода. Лейс, поднажми. Нам туда!

Корнуэлл указывал в облака, туда, где, по факту, ничего не было.

Однако дракон рванул что есть мочи. Его буквально рвали воронки на части, но золотой не подвел – выстрелил в нужное место… и… мы вывалились на трассу…

Я оглядывалась и глазам не верила.

Я сидела за рулем роскошной иномарки, того самого «мерина», которым окрестила машину, едва увидев ее. Рядом обнаружился Рудэй.

Мы ехали по платной дороге с такой скоростью, словно собирались взлетать.

Я ударила по тормозам, мы замедлились, я знала, что метров через триста будет специальная стоянка, раньше тут останавливаться нельзя. Мы проехали вперед, свернули и, наконец-то, затормозили.

Я выдохнула.

Мы сбежали…

Но что дальше?

Где Корнуэлл?

Что там он планирует нам объяснить?

И еще… есть ли у меня с собой права и где документы на машину? Потому что на выезде с платной трассы всегда стоят «дэпээсники» и нашего золотого друга они точно остановят!

Глава 39

Рудэй

– Я есть хочу!

– Женщина! Подожди две минуты!

– Это пельмени, они давно готовы!

– Нет, тесто еще сырое, не мешай, лучше на стол накрой!

– Ты меня будешь учить пельмени варить?

– Женщины не умеют готовить!

– Неужели? И как это я раньше об этом не знала? Сказала бы Коленьке и сидела, сложив лапки, а он бы впахивал на кухне вместо меня.

– Что бы делал?

– Впахивал, работал, короче.

– Коленька? – я иронично усмехнулся, вспоминая этого хмыря. Как её вообще угораздило выйти за это… недоразумение. Ну правда! Их рядом не поставишь! Уже диссонанс!

– Он на гитаре играл классно, и пел, – ответила Джас, словно прочла мои мысли.

В последнее время с нами это частенько случалось. Мы словно проникали в голову друг друга. И знали всё, что там происходит. Ну, почти всё.

Может быть это какая-то особенная земная магия, недоступная нам на Аллизии работала? Или… Или просто любовь?

Ну, когда начинаешь чувствовать любимого человека как часть себя, проникаешь в него, начинаешь понимать его потребности и желания. Хочешь сделать ему хорошо.

И очень хорошо.

Я посмотрел на Джас и увидел, что она тоже смотрит на меня и улыбается.

– Сначала пельмени, Руд!

Я ухмыльнулся – да, да, понимаешь без слов и хочешь сделать хорошо. Точно любовь. Никакая не магия.

Увы, магии на Земле нет.

А может и не увы? Может и к лучшему? Как-то… спокойнее без неё.

Вообще, на Земле мне в этот раз даже нравилось. Я больше не смотрел на все вокруг с пренебрежением. И «все вокруг» словно понимало – тоже показывало мне не свою задницу из вредности, а лучшие стороны.

Машины, самолеты, телевизоры, компьютеры – это же всё очень и очень круто!

Когда-то боги отняли у этих людей возможность использовать магию. С чем это можно сравнить? Это всё равно что… всё равно что убить, наверное. Или… оскопить мужчину, лишить его возможности получать удовольствие и продолжать род. У тебя словно отнимают важную часть – да, я испытал это, когда моя магия на Аллизии превратилась чёрти во что. Врагу такого не пожелаешь! Но при этом магия у меня всё-таки была! Да, кривая, косая, но магия.

А тут…

Тут люди остались без неё совсем, даже без намека! И что? Они выжили, они создали свой уникальный мир.

В общем, я стал уважать местных. И даже подумал о том, что не зря я когда-то у себя на родине увлекся земными опытами, пытался понять, как они тут выживают, какие тут законы естественных наук.

Да, ведь еще бабуля когда-то говорила о том, что Зад…Земля очень интересный мир, к которому стоит присмотреться хорошенько! Именно Екатолизия увлекла меня этими земными идеями! Только сейчас я задумался – а ведь она знала, что это мне может помочь!

Знала, что мне предстоит. Готовила меня.

Жаль, что я не оправдал надежд бабушки.

Провалил миссию. Проиграл. Чудом остался на свободе, и то, исключительно