Книга Берег мертвых незабудок - Екатерина Звонцова

рукав, потом другой. Там не было ножей. Бледные пальцы дрожали так, что прочие слова ― шутливые уверения в ответном безоружии, утешения, что угодно ― померкли. Хотелось приблизиться еще. Коснуться лбом лба, как они иногда делали, когда один утешал другого, вместо того чтобы в очередной раз ударить. И долго-долго молчать под серым небом. Каково отсчитывать собственное угасание? И почему угасающему никак не отдать немного своего огня? Что-то похожее Эльтудинн чувствовал лишь раз ― стоя над отцом. И не понимая, что, возможно, для его спасения достаточно вырвать мокрую тряпку из дядиных рук.

– Во избежание новых нарушений, ― Вальин собрался, глянул в упор и заговорил тем бесцветным металлическим тоном, каким зачитывал приказы солдатам, ― мы возведем здесь крепость. Мы не верим ни в какие подачки пиролангов, не станем ничего искать и, по крайней мере, не пустим сюда тех, кто верит. Эти земли мертвы, и даже у гробниц должна быть стража. Пока могильником не стал весь мир.

А Эльтудинн неожиданно понял, что почти не слушает: перестал, еще когда прозвучало: «Возвести крепость». Он вспомнил, как однажды увидел Вальина в тихой бухте: там он пытался строить замки из песка, но все рассыпáлись. Нынешние форты Крапивы стояли незыблемее, были, по рассказам, стройны и прекрасны. Интересно, помнил он те, что оставил в руинах в день Соляной бойни?

– Стройте. ― Не ответить было нельзя, но не стоило и обещать лишнего. ― Правда, не обещаю, что мои люди не сравняют эту крепость с землей или не решат построить свою. Не всем нравится миротворчество, Вальин, и не все доверяют тебе…

«…как я». Этого не требовалось произносить.

– Я знаю. ― Вальин кивнул, снова немного ожил. ― Довольно и этого, благодарю за понимание. ― Тон все еще был печальным, а брови вдруг сильнее сдвинулись. ― Хотя, знаешь, порой я думаю… может, правильнее внять советам некоторых графов? Просто взять и сжечь все это, чтобы соблазнов не было ни у кого? ― Он повел рукой вокруг.

Больной лес. Холодные холмы. Еще один фрагмент общей истории.

– «Помни, ― Эльтудинн снова поймал его взгляд и удержал, ― даже если ничего не получится, тебе есть куда вернуться». Эти слова оказались для меня когда-то очень важны. Ты не думаешь, что они важны…

–Им? ― легко угадал Вальин. Отсюда, конечно же, не было видно далеких Силльских гор, поэтому он запрокинул лицо к небу. ― Может быть. Но никто их не сказал. Может, решись Бьердэ прямо поговорить со мной, я…

Заканчивать он не стал. Помедлил, пожал неопределенно плечами и признался:

– Я все еще порой злюсь на него, поэтому не хочу об этом. ― Взгляд опять потеплел. ― Но ты прав в главном: наши соблазны ― чей-то дом. А нам, пожалуй, стоит как можно скорее возвращаться по своим, и…

Говоря, он стал было подниматься, но не смог встать: ноги подогнулись, он снова тяжело упал на колени и осекся.

– Я… ― Закрылись глаза, голова начала клониться. ― Прости, я…

Он теперь все шарил, шарил вокруг, словно ища что-то ― так близорукие люди ищут упавшие очки. Но раз за разом пальцы лишь в судороге стискивали траву, резались об нее: на пироланговых холмах во многих местах росла жесткая неприветливая осока.

– Стой. ― Эльтудинн снова подался навстречу, коснулся его предплечий, останавливая судорожные попытки найти опору в пустоте. ― Стой… ― Слабый свет из-за туч блеснул на серебряной вышивке плаща, на влажных от мороси волосах. Вальин с трудом вскинулся. Крови на его платке стало намного больше, в глазах проступили слезы боли. ― Слышишь меня? Можешь дышать? Говорить?

Но, не успев ничего ответить, он просто застонал, обмяк и упал вперед. Его пришлось поддержать, осторожно приклонить голову к своему плечу.

– Вальин…

Он задрожал, не в силах даже отстраниться. Ладони были ледяными, а лоб пылал.

– Можешь?..

Все это тоже было, было не раз, и всегда Эльтудинн боялся прочитать в глазах, полных бессилия, «нет» или не прочитать вовсе ничего. Но Вальин собрался, наконец посмотрел в ответ ― мутно, точно и прикосновения, и вопросы мучили его, ― и кивнул.

– Не бойся. ― Он поднял трясущуюся ладонь, закрыл здоровый глаз. К Эльтудинну обращена была теперь только мутная пустота над алой полоской несуществующей улыбки. ― Даже я давно не боюсь, просто устал… ― Слеза все же потекла по щеке. ― Прости. Бесконечно повторяю это сегодня, снова прости, но…

…других слов нет.

– Знаю, ― шепнул Эльтудинн и в который раз ужаснулся еще одной привычной мысли. ― Ты становишься все больше похож на своего прежнего бога.

«А я все больше хочу, чтобы ты мог быть человеком». Но он промолчал. Сжал руку на чужом плече крепче, понял, что, как всегда, правильнее отвлекать, говорить о чем угодно ином, о самом далеком от боли, и потому просто, не поясняя ничего, спросил:

– Ди Рэсы?..

Вальин, конечно, понял, снова кивнул, и голос его опять смягчился.

– Да. Я уже возвожу стены. И я выбрал Вудэна и Дараккара, в память о…

Эльтудинн молчал. Снова вспоминал почему-то хрупкие замки из песка.

– О месте, где встретил тебя, и о том, чьими глазами смотрю на мир, ― Вальин говорил рвано, с паузами, но упорно говорил. ― И пусть все повторится, пусть меня убьют, как отца, тогда я пойму, что руки пора опустить. Но пока море, звезды и разум говорят, что это не так, что мы все нужны друг другу. Ты… слышишь их?

Море. Звезды. Разум. Лишь последний еще хранил верность, и то не всегда.

– Я слышу тебя, ― просто сказал Эльтудинн. ― Этого довольно.

Они немного помолчали. Над головами бежали серые плотные тучи, в редких прорехах между ними серебрился свет. Ветер обдувал лица, но, кажется, Вальину больше не приносило облегчения даже это. Он смог отдышаться, отстраниться, но сгорбился и закрыл лицо руками. Тоже казался статуей, как роющие могилы солдаты.

– Кого выбрал ты? ― все же спросил он хрипловато. ― Как идут дела?

– Луву и Варац, уже пишутся фрески. ― Даже получилось усмехнуться. ― Я скучен, но я просто люблю красивых женщин. Их лики идут моей столице.

Вальин отвел вдруг ладони от лица, опять глянул в упор. Тонкий нос его сморщился, а взгляд просветлел. Ответ явно развеселил его, а в чем-то и удивил. И можно было даже угадать, что он сейчас скажет:

– Красивых? Черепаха с этим