Книга Новая жизнь, или обычный японский школьник - Виталий Хонихоев

— Извини. — снова потупила взгляд Шизука: — в следующий раз я буду стараться лучше.

— …? — наклонил голову я. Так и есть — улыбается уголком рта. Она надо мной издевается! Ну, хорошо, есть подвижки.

— Надеюсь, что следующего раза не потребуется, но всему что я умею сам — я тебя научу — обещаю я. Серьезно так обещаю. Потому что тут опять как с кунг-фу — надо научить человека всему и уже обученный — он сам поймет, что ему этого не надо. Не говоря о том, что в первую очередь человеку, который берет на себя такую ответственность — необходимо самому быть психологически и эмоционально устойчивым. Вот так я и заманиваю юных и невинных молодых убийц в свои сети, чтобы на выходе сделать из них гармоничных и успешных членов общества, которым не надо никого убивать. Ну, или на худой конец, если им все-таки понадобится кого-то убить, они сделают это хорошо.

— Мне все-таки немного непонятно — говорит Шизука: — что значит в твоем понимании «любовь». Ты говоришь про гарем? Я в гарем не собираюсь!

— Начать с того, что тебя пока никто никуда и не звал… — начинаю было я, но краем взгляда вижу вспыхивающую ярко-красным надпись «ВНИМАНИЕ! ТРЕВОГА!» на внутреннем интерфейсе обычного японского школьника. Тревога вызвана изменениями в лице и взгляде Шизуки и надо срочно исправлять ситуацию.

— Ээ… я неправильно выразился — осторожно говорю я, начиная отслеживать, где у Шизуки находятся руки и есть ли в этих руках что-нибудь режущее или колющее, а заодно прижимая ее к себе с тем, чтобы контролировать эти самые руки. Хорошие объятия на самом деле могут быть очень похожи на захват с целью контроля.

— Я хотел сказать, что я лично очень хотел бы видеть тебя рядом с собой, но в силу своих недостатков — увы не могу — поясняю я: — как раз зная о том, что ты не согласишься на гарем, и тебе нужно все внимание твоего любимого человека. Увы, но я лично не создан для семейной жизни и моногамных отношений. Я — кобель и извращенец и потому всегда буду стремиться к тому, чтобы поддерживать отношения с другими девушками. А зачем тебе вот такой? Так что никакого гарема… по крайней мере никакого гарема с тобой.

— Это еще почему? — хмурится она, все еще настороженная после слов «никто тебя и не приглашает». Мне очень хочется ответить «да потому, что ты перережешь там всех, включая меня», но вслух нужна более мягкая версия. Кроме того, моя задача прямо сейчас — увести наши отношения от предположительно сексуальных в опутанную колючей проволокой с вышками, прожекторами и лающими немецкими овчарками — френд-зону. В ту самую безнадежную черную дыру, в которую и попадают парни «про запас» и «настоящие друзья». На самом деле для знающего, умелого, бывалого обитателя френд-зоны совершенно не проблема сделать подкоп или наладить сексуальный траффик прямо в камеру несмотря на все эти вышки и пулеметы. Как говаривал Гудини — не бывает замков, которые могут удержать целеустремленного человека. Однако пока моей задачей является плавно перейти в эту самую зону, а не выбираться оттуда. И так, в силу ненужной фиксации фокус внимания Шизуки слегка сместился от объекта ее вожделения и повис в воздухе, рыская в поисковом режиме. Я появился на карте «возможных объектов интереса» в силу того, что показал свое безусловное преимущество именно в физическом противостоянии, женщины такого типа подсознательно тянутся к физически сильным и ловким представителям противоположного пола, особенно тем, чью силу они почувствовали на себе. В наш век социальной дистанции и личного пространства люди редко взаимодействуют на физическом уровне — а уж девушки с парнями и вовсе только если они уже в «отношениях». Драка же резко опускает индивида на землю. Только что она искренне считала, что мы равны, или даже (по социальному статусу в классе) — она имеет преимущество надо мной. Но я без стеснения дал почувствовать свое преимущество в физической силе и технике, уверенность и спокойствие в критической ситуации, и это — было реально. Все ее чувства к Акихиро — всего лишь иллюзия, все это выдумано в горячечном девичьем бреду одинокими вечерами, об этом прекрасно мечтается, сидя на подоконнике, закутавшись в одеяло и попивая горячий кофе. Но столкновение с реальностью не выдержал еще ни один воздушный замок. Парадокс женщины в этом и состоит, что она сама должна быть сильной — иначе как отстоять себя и свое потомство. А с другой стороны, она нуждается в ком-то еще сильнее чем она, а значит в генетическом коде особым шрифтом прошито и удовлетворение от подчинения сильному — но только если он действительно сильный. Оттуда же обязательно будут и эпизодические проверки на эту самую силу, потому многие девушки любят «плохих парней», путая силу с хулиганством.

— Ты куда опять уплыл? — трясет меня Шизука: — завис?

— А, извини, задумался — отвечаю я, приходя в себя: — я имею в виду, что ты у нас не рождена для гарема. Ты — сильная, независимая, ты в состоянии игнорировать социальные маркеры и жить по своим правилам.

— С этой точки зрения — говорит Шизука, прищуриваясь: — я могу делать все, что захочу, верно?

— Вот! Совершенно верно! — торжествующе вздымаю я указательный палец: — именно!

— И если я захочу быть в гареме — то я буду в гареме — делает совершенно нелогичный вывод Шизука. Я вздыхаю.

— По крайней мере давай не будем называть это гаремом — предлагаю я: — если тебе так уж хочется — заведи себе собственный.

— Хм! — в глазах у нее что-то мелькает: — А ведь верно! Я могу не ограничивать себя только одним парнем!

— Алилуйя… — говорю я: — и раз уж мы все решили — может пойдем назад? А то у меня мама будет волноваться. Скажет, что я бедную девочку охмурил, заморочил и все такое прочее.

— В чем-то она права — задумчиво говорит Шизука: — у меня все в голове перевернулось с ног на голову.

— С головы на ноги — отвечаю я: — и это только первый раз. Впереди еще много чудесных открытий.

— А я всех узнала — говорит Шизука: — это ж наша староста с нами была. Вот на кого бы ни в жизнь не подумала.

— Не, не, не. — отвечаю я: — все что происходит в бойцовском клубе — остается в бойцовском клубе. Хочешь такие вещи обсудить — подожди следующего раза.

— Ну между собой-то можно — удивляется она: — а с кем я еще говорить о таком могу? Только с тобой.

— Хм… ладно, со мной можешь. — разрешаю я, понимая, что мне нужен постоянный контакт с ними. Во избежание.

— У нас шкафчики в раздевалке рядом — объясняет она: — я ее по родинке узнала. И по … другим достоинствам. А когда у нас в следующий раз сбор?

— Посмотрим… — говорю я: — ну, что, пошли домой?

— Как-то неловко получилось — я как девчонка какая-то убежала… сама не знаю, что на меня нашло — говорит Шизука. Я разворачиваю ее к себе и смотрю ей в глаза.

— Вот уже несколько лет мы ходим в одну школу и один класс — говорю я: — но по-настоящему узнавать тебя я стал только сейчас. В тебе столько внутренней силы, что ты можешь горы своротить. Твоя проблема в том, что ты сама с собой борешься. Прекрати это немедленно, и ты сможешь все. Тебе не нужно бороться с собой. Ты — достойна любви и уважения и именно это я к тебе и испытываю. Вот сейчас, например. Ты не сделала ничего предосудительного. Мои родные будут только рады тебя видеть. Так что пошли, хотя бы попрощаешься как должно, раз уж ты такую кашу заварила.