Книга Когда нельзя умирать - Максим Пачесюк

— Теперь можно. Логан, вскрой эту тварь, вытащи сердце, потом хватай Вильяма и догоняй. А мы пошли.

В Неттоне взорвалась крыша одного из еще не горящих домов, потом вторая и третья и вскоре пылало каждое здание проклятой деревушки. На корабле, наконец, поняли, что лучше всего будет уйти. Ну, хоть не стреляли, и на том спасибо.

Я подставил дяде правое плечо, с раненой рукой, на левое повесил «Улыбку» и повел его к машине. Обратно мы ковыляли раза в четыре дольше, чем добирались до Неттона. Ноги путала высокая трава, Брайс с трудом держался на ногах и мы плелись как черепахи. Любой блохастый мог легко нас выследить, но, к счастью, никто не пошел по следу. Вскоре нас обогнал Логан с трупом соклана на плече. Он добрался до машины, положил свою ношу на заднее сидение и вернулся за нами. Ехать «Купером» побоялся из-за множества камней, спрятанных в траве. Налетишь на такое и если не перевернешься, то, как минимум, колесо погнешь. Благодаря своей силе, дядю до машины он бережно пронес на руках. И все же глава не выдержал дороги, вырубился еще до того, как мы усадили его рядом с трупом.

Жизни Брайса, похоже, ничего не мешало, но к утру мы были в столице графства Пэйл и заглянули в первую попавшуюся больницу, чтобы его подлатал профессионал, а заодно и на мою руку посмотрел, а то она распухла и стала похожа на синюшную отбивную, не смотря на то, что я принял зелье. Пришлось немного поугрожать врачам, чтобы нас с дядей в одну палату определили и лучшего целителя вызвали. На меня, сильно обиделись, но, по крайней мере, требование с палатой выполнили. Правда через несколько минут прямо оттуда пытались в полицейский участок увести, и мне снова пришлось ругаться, угрожать и тыкать копам в лицо баронский перстень.

Логан к тому времени нашел телефон и отзвонился домой. Николас обещал разобраться с копами и организовать охрану из ООП. Пара бойцов оттуда, к слову, уже прибыли, стоило мне только превратить пару патрульных в статуи «окаменением».

Разговор с перевертышами ООП сразу не заладился, я уже стал подозревать их в связях с вампирами или оборотнями, но появившийся из ниоткуда мужчина в дешевом костюме, продемонстрировал бойцам удостоверение Секретной Службы и велел перезвонить начальству для получения инструкций. После короткого разговора с начальством бойцы ООП, скрипя зубами, извинились и стали на охрану под палатой. Суслик же исчез так же неожиданно, как и появился.

Вскоре нам предоставили опытного целителя-чародея: высокого смазливого брюнета с длинными музыкальными пальцами и недовольной рожей. Коллега был крайне раздосадован тем, что его вытащили из постели, грозил всем обширными связями и даже пытался нам с Логаном наше место указать. Какой-то там провинциальный барон его не впечатлял, к нему клиенты из самой столицы ездят, если верить словам.

Чтобы остановить этот словесный понос, я попросил братца продемонстрировать вампирское сердце, которое он так в кармане куртки и таскал.

— Знаешь что это? — спросил я его.

— Вампирское сердце, — буркнул чародей. — Мусор!

— Ты в тонких материях присмотрись, — посоветовал я.

У чародея мгновенно округлились глаза, и обвисла челюсть.

— Сколько вы за него хотите?! — тут же сориентировался коллега. Обычное вампирское сердце, даже сердце мастера — действительно мусор, а вот сердце грандмастера, древнего вампира, это уже совсем другое дело. Этот кусок плоти способен подчинять других кровососов и это только часть его уникальных свойств. В медицине его тоже можно было применить.

— Не продается, — отрезал я. — Но если ты сейчас же не приступишь к работе, во второй карман мой брат положит твое сердце.

Чародей проникся: рефлекторно сглотнул слюну и приказал медсестре привезти его набор, куда входил толстый фолиант книги заклинаний и целая тележка зелий, амулетов, накопителей и медицинских инструментов.

За всеми манипуляциями, которые чародей проводил над дядей, я наблюдал лично. Больше создавал вид, чем реально понимал, что же он творит. За работой коллега оказался куда более приятным человеком, по крайней мере, он молчал. Как чародей, целитель был развит неплохо — кроме третьего глаза имел открытое духовное сердце, откуда черпал «кровь» для быстрого диагностического заклинания. Вообще, большинство его заклинаний опирались на магию крови, а она убивает так же быстро, как и лечит. Быстро, но не легко. Смерть от магии, сама суть которой — жизнь, бывает очень мучительной, так что я считал не лишним постоять рядом и понаблюдать, как растекаются энергии заклинаний по тонкому телу дяди и как они воздействуют на плоть.

К чести целителя, работал он больше шести часов кряду: накладывая заклинание за заклинанием, меняя накопитель за накопителем. К концу работы бедняга взмок, словно вагоны разгружал. Зато у дяди выровнялось дыхание, пропали хрипы, сошли волдыри и короста, кожа приобрела естественный цвет и даже волосы на голове и бровях стали прорастать. Очень долго целитель работал с глазами, но этот аспект его работы я оценить не сумел, поскольку старался не мешать. Один раз я сильно напрягся, когда чародей пинцетом вытащил из глаза Брайса кусок толстой мутной пленки, но сразу заметил, что под ней необычайно яркая молодая роговица и заставил себя сесть на попу ровно. Второй раз заглянуть не удалось, поскольку веки закрывались, как только целитель перестал воздействовать на нервы, чтобы держать их открытыми.

Как бы ни был этот человек неприятен, его работа с плотью напоминала мне Гарри и его амулеты, которые никогда не взрываются. Он был профессионалом, мастером своего дела. Надеюсь, однажды и я стану в чем-то мастером.

Пока чародей латал дядю, я его почти зауважал, а потом он выкатил счет в тридцать три тысячи восемьсот фунтов и я понял, как жестоко ошибался. Еще мне внезапно показалось, что боль в руке утихла, вернулась подвижность, по крайней мере, кулак точно сжался, чтобы подровнять мерзкую ухмылочку уникального специалиста. Впрочем, руке действительно стало легче, и я решил, что до дома она точно дотянет, а там ее Юджин и Салли посмотрят. По факту выйдет не хуже и куда дешевле. Вон, синюшность уже сходить стала, хоть стрелять я все еще не мог.

После обеда в больницу заглянули кузен Эван с дедом Патриком. Старик был в полном порядке, а вот Эвану порядком потрепало правую ногу — он хромал. Но руке досталось больше: когда мы встретились, она висела на перевязи и была бледной как кожа вампира.

Логан занимался отправкой трупа домой, дед Патрик взялся организовать обед в палату. Есть больничную еду не хотелось категорически, а уж если учесть местные цены, могло получиться дороже любого ресторана. Мы с кузеном, как самые больные, остались у дядиной постели и смогли поговорить.

— Это ты в Неттоне так поразвлекался? — спросил я.

— Да уж, поразвлекался, — поморщился кузен и кивнул на руку. — Чуть не оторвали. Снова. У тебя, я вижу, тоже правая пострадала.

— Ну, мне оторвать не пытались. Но как, черт подери, ты вообще выжил? Там такой вой стоял… На пару дюжин блохастых как минимум. Неужели ни одного с отводом пуль не было?