Книга Договор с драконом не предлагать - Ольга Шерстобитова

– Здравствуй, Алекс!

– Агата! – искренне обрадовалась она. – Твое путешествие удалось?

Я улыбнулась, кивнула и вытащила подарок – ракушку. Конечно, Алекс принялась расспрашивать, откуда она взялась, и я честно рассказала о приключениях в Великой пустыне.

Мы так увлеклись, что не заметили, как распахнулась дверь. Замерли обе, словно застигнутые на месте преступления. Алекс ловко запихнула рисунки и карандаши под диван и поднялась, поправляя платье.

– Отец?

– Ты что делаешь за диваном? – раздался строгий мужской голос.

Мне он показался смутно знакомым, но выглянуть я не посмела, опасаясь, что отец Алекс обладает даром художника и сможет меня увидеть. Боюсь и представить, чем это закончится.

– Сережку уронила, – бесхитростно солгала Алекс.

– Пойдем, гости уже заждались, – чуть смягчился голос.

Алекс и ее отец покинули комнату, а я осталась. Подождала немного и выглянула из своего укрытия. На рисунке я поставила срок возвращения через час. По-хорошему, надо посидеть здесь тихо и незаметно.

Чтобы хоть чем-то себя занять, я достала рисунки Алекс и принялась их рассматривать. Оперлась на пол, чтобы сесть поудобнее, как под моей рукой что-то щелкнуло, и одна из досок немного отскочила.

Это не мое дело. И не моя тайна. Но разве можно удержаться от любопытства? Под доской, которая отошла легко и просто, обнаружился свернутый лист. Я развернула его и удивилась еще больше. На выцветшей бумаге оказалась изображена эта комната, только с небольшой перестановкой мебели, и двое стоящих рядом людей – молодая женщина с длинными волосами и мужчина, волосы которого перехватывала лента. На нем были простые штаны и рубашка, на ней – легкое летнее платье.

Рисунок был сделан карандашом, больше напоминал набросок, но в каждой его линии чувствовался невероятный талант создателя. Он вдруг засиял, рассыпаясь на искры. Моя сила отозвалась и выплеснулась наружу.

Засекут! Прямо сейчас появятся стражи и обнаружат меня. Надо бежать, скрываться и… Никого. Может, потому что я в прошлом? Или Алекс наложила на гостиную какие-то чары? Почему стражи не заметили всплеск магии художницы?

Пока я размышляла и приходила в себя, рисунок в руках буквально превратился в искры, которые закружились по комнате, а затем… Знакомое ощущение мира, который превращается в полотно, полыхание искр и… Я оказалась в той же комнате, где и была. Только выглядела она так, как на исчезнувшем рисунке.

А еще я была не одна.

Мужчина и девушка, которые в жизни оказались еще прекраснее, чем на бумаге, пораженно смотрели на меня. У молодой женщины были пронзительные зеленые глаза и миловидные черты лица. Светлые волосы струились золотистым водопадом и слегка завивались на кончиках. Элегантное бирюзовое платье, отделанное кружевом, облегало хрупкую фигурку.

Мужчина был ненамного ее старше. Волосы, перехваченные лентой, светло-каштановые, точь-в-точь как у меня, глаза ясные и синие, словно морская даль. И сам он – изящный, стройный, немного задумчивый – притягивал взгляд. С пальцев обоих слетали искры магии, свойственной художникам, и они не думали ее хоть как-то прятать.

Неужели я попала в прошлое, где еще не действовал запрет на магию?

– Здравствуйте, – решилась я.

Мужчина и женщина переглянулись. Он нахмурился, она растерялась. Незнакомец ласково сжал ее ладонь.

– Видимо, в ее будущем нас уже нет. Не грусти, мой свет.

И столько тепла прозвучало в голосе утешавшего незнакомку мужчины, что я не сразу осознала главное: они меня откуда-то знают.

– Агата, мы твои родители.

Мир покачнулся. Я начала задыхаться, ухватилась за спинку дивана. И воспоминания, заботливо стертые кем-то, забытые, обрушились калейдоскопом.

…Отец раскачивает меня на качелях, и я взлетаю так высоко, что птицы завидуют.

…Мама с палитрой в руках стоит перед полотном. Она так увлечена, что не замечает, как я незаметно разрисовываю ее передник.

…Отец учит меня правильно держать кисть и смешивать цвета, различать оттенки.

…Мама, с которой мы собираем цветы на огромной поляне. В какой-то момент на окраине появляется отец, и мы обе бежим к нему. Счастливые. Забывшие обо всем на свете. Я даже почувствовала тот аромат цветов – неповторимый запах счастья.

– …что бы ни случилось, не снимай его, слышишь? – просит отец, сидя передо мной на корточках. Он кисточкой рисует на моем левом запястье узор-браслет. Когда заканчивает, я киваю, и отец стискивает меня в объятиях.

Я вынырнула из этих воспоминаний, осознавая, что плачу и не могу остановиться. И очнулась, когда два самых родных человека обняли меня и начали говорить утешающие слова.

– Я вас не помнила. Не знаю почему. До этого момента я вас не помнила! – воскликнула отчаянно.

Отец потрогал мое запястье, под его пальцами вспыхнул узор.

– Полагаю, защитная магия сработала как-то иначе. Моя сила должна была уберечь тебя, спасти, защитить…

– Она и уберегла, – улыбнулась я. – Скрыла мой дар от стражей, не дала ему пробудиться рано, и это главное. Разве можно предусмотреть то, что у чар окажется и побочный эффект?

– У всего есть цена, мое сердце, – согласилась мама, приглаживая мои волосы.

– Но теперь я вас не забуду?

– Нет, – хором заявили они.

– Сила моих чар практически истончилась. Значит, рядом есть тот, кто бережет тебя не меньше нас, твоих родителей, – заметил отец.

Я кивнула.

– У вас магия под запретом? – тут же поинтересовалась мама.

– Эриса, мы не должны знать будущее. Не стоит, – мягко остановил ее отец.

– А чей это был рисунок? – не утерпела я.

– Твой, конечно же! – рассмеялся папа. – Ты не очень-то любила гостей, часто на приемах убегала и пряталась, чтобы порисовать. Однажды забежала в эту гостиную, где мы…

– Мы, в общем-то, тоже не особо любим балы, – улыбнулась мама и покраснела.

– Куда лучше целоваться, – подхватил отец, и я хихикнула.

– Он тебя очень любит? – вдруг поинтересовалась мама, резко меняя тему. Взгляд ее стал серьезным и встревоженным.

Как хочется рассказать все! Послушать, что скажут родители. Но… как долго моя сила удержит меня в этом времени? На сколько хватит волшебства в детском рисунке?

– После того как я отправилась в Великую пустыню, чтобы найти ингредиент для волшебной краски, две недели не разговаривал, – пожаловалась я на Ричарда.

Родители переглянулись и поинтересовались:

– А зачем тебе волшебная краска?

– Ричард попал под проклятие. Он… спас жизнь члену императорской семьи во время нападения, – выдала я.