Книга Князь моих запретных снов - Оливия Штерн

- Мне надо идти, - процедила я, вертя головой и пытаясь понять, где же я видела Винсента.

Ощущение взгляда еще не пропало, но силуэта в толпе я больше не видела.

- Вот так торопишься, курочка?

И тут случилось то, чего я, в общем-то, ожидала, но надеялась, что ничего подобного не случится. Дэвлин сгреб меня лапищей в охапку, дернул на себя и потащил к ближайшему проему меж домами.

- Пусти! – взвилась я, - подлюка! Отвали!

Больно наступила ему каблуком на ногу, но он лишь зашипел, зажал мне вонючей ладонью рот и нос.

- Ах ты, маленькая стерва. Что, думаешь, я с тобой просто так расстанусь? Даже не пощупав тебя, такую чистенькую?

Он прижал меня к себе спиной, так что я даже умудрилась ткнуть его локтем под ребра, как учил мастер Брист. Но страх, липкий, мерзкий страх отнимал силы. Наверное, я ткнула его недостаточно сильно, Дэвлин лишь хрюкнул и в очередной раз пробормотал ругательства, фантазируя о том, что он со мной сделает. Я выронила пакет с бельем, вцепилась ногтями ему в предплечье, повисла всем весом, мешая ему… А он меня волок без особых усилий. Здоровый деревенский вол, чтоб его хорши разорвали. И никто, никто не счел нужным вмешаться, я видела, как люди отводят глаза, словно им не хочется видеть того, что происходит у них под носом.

До прохода между домами остались считанные шаги, я все еще упиралась, молотила руками по толстому предплечью Дэвлина, давилась собственным дыханием, перед глазами темнело…

А потом вдруг свет померк, меня словно окунули в темноту – но не кромешную, я мягкую, бархатную… Я с трудом сообразила, что перед глазами попросту черная рубашка, серый бархатный сюртук. Подняла взгляд, и силы окончательно меня покинули. Дорогу нам преграждал Князь Долины, который неведомо откуда взялся в мире живых и который… был в ярости. О, даже глаза, его прекрасные серые глаза, в которых я так привыкла тонуть, светились парой холодных монет.

- Руки, - надменно бросил он, едва разомкнув губы.

- Что? – хрюкнул Дэвлин.

Меня начинало ощутимо тошнить от ужаса. Винсент… он же не такой здоровяк, как Дэвлин. Дэвлин его просто раздавит весом, он огромный и тяжелый, как мельничный жернов.

- Руки убери от нее, - повторил Винсент, не глядя на меня.

Да, он на пол-головы ниже Дэвлина. Нельзя, чтобы Винсент пострадал, нельзя!

- А ты кто такой? – меня мотнуло из стороны в сторону, словно тряпку на ветру, - это моя баба, понятно?

Я тихо завыла. Винсент, миленький, пожалуйста, не связывайся с этим придурком. Я… как-нибудь…

Но додумать о том, что именно «как-нибудь», я уже не успела.

Движение Винсента оказалось настолько стремительным, что, казалось, он весь размазался в воздухе, превратился в серое размытое облако. Я лишь успела вдохнуть, в тот миг, когда толстенные пятерни Дэвлина разжались. А еще через мгновение – гулкий, чавкающий звук падения тяжелого тела на брусчатку, и меня подхватывают уже другие руки, и я прижимаюсь лбом к шелковой рубашке, пахнущей лавандой и лимонником, и одержимо шепчу его имя…

- Ильса, - он выдохнул мне в волосы, - маленькая. Не пугайся… Так мало времени… Сегодня ночью приду к тебе в спальню, дождись меня.

- Не уходи, - пробормотала я, - Винсент… не уходи, прошу.

- Прости.

Он резко поставил меня на ноги, еще миг – и рядом пустота. Я судорожно хватал ртом воздух, голова кружилась. Мои покупки… Дэвлин…

- Ильсара! – обеспокоинный крик Альберта.

Кажется, он подбежал, обхватил за талию, потому что ноги не держали.

- Какого Урма тут случилось?!!

Я поморгала на свет, глубоко вдохнула и, чувствуя себя почти в безопасности, привстала на цыпочки и заглянула Альберту за плечо. Дэвлин валялся на земле и был, похоже, без сознания. Кожа на лбу и на щеке лопнула, и по брусчатке стремительно расползалась ярко-красная блестящая лужа.

- Ильса, - Альберт требовательно заглянула мне в глаза. Затем, кивнув собственным мыслям, скомандовал, - пойдем отсюда. Идти можешь?

Я закивала, засуетилась, перебирая ногами. Альберт, все еще поддерживая меня, ловко подхватил выроненным мной пакет.

- Идем в «Поваренка», - сказал тихо, - что это за здоровяк был?

- Мой сводный братец, - шепнула я. Перед глазами все еще плясали надоедливые мошки, и дыхания не хватало.

- Ясно, - Альберт уверенно тащил меня к таверне.

И больше ничего не спрашивал. Я почему-то ожидала, что он начнет расспросы о том, кто этому здоровяку надавал по мордасам, но Альберт молчал и больше ничего так и не спросил.

Внутри оказалось людно, шумно, но… все равно уютно. Глиняная статуя поваренка, давшего название таверне, раскрашенная глянцевыми масляными красками, стояла у самого входа. Кончик розового носа был безжалостно отбит, толстые, словно вареники, красные губы улыбались. В пухлой руке поваренок сжимал настоящий половник, и этим половником он указывал по направлению к прилавку, где дородная тетушка разливала по тарелкам суп и с грохотом метала на подносы керамические горшочки.

- Посиди с Аделаидой, - шикнул Альберт, - а я схожу за Габриэль. Вечно на тебя всякие идиоты кидаются. Интересно, Ильса, когда-нибудь к тебе нормальный парень прибьется?

Я быстро пошарила взглядом по залу, у окна и вправду расположилась Аделаида. Перед ней были расставлены большой фарфоровый чайник, сахарница и огромная просто кружка, исходящая паром. Аделаида нас увидела и помахала мощной рукой. Я кое-как высвободилась из дружеской хватки Альберта и поковыляла вперед, к столику.

Коленки все еще подгибались, перед глазами рябило. Альберт прав! Наверное, у меня вид такой, жертвенный, привлекательный для таких, как ар Мориш и Дэвлин. Не хотелось бы больше видеть ни одного, ни другого, но… неудавшееся герцогство живет в замке, никуда не денешься, и вряд ли меня простил.

Я через силу улыбнулась Аделаиде. Как не думать о плохом? Мы ведь приехали немного развлечься, на ярмарку, как-никак. А невеселые мысли все равно в голове крутятся, никак их оттуда не выжать.

- Ну что, скупилась?

Стоило только сесть за стол, как Аделаида подвинула ко мне тарелку с разными сырами, виноградом и маленькой плошкой меда.

- Ты ешь, прозрачная вся. Еще в обморок грохнешься.

Я покачала головой. Аделаида, конечно, не видела происшедшего, но оно и к лучшему. Поэтому я взяла кусочек твердого сыра, макнула его в мед и положила себе в рот.

- Только белье, - ответила, уже жуя.

- Пойдем со мной, выберем мыло и кремы. А, еще пудру.

В этот момент передо мной уже ставили столовый прибор, фарфоровую чашку и тарелочку с мелко нарезанным салатом. Я по привычке взялась за ложку, но потом в памяти пронеслись те моменты, когда Винсент заставлял меня изображать прием пищи с ножом и вилкой. Вилку здесь подали, и я неловко взяла ее. Для девчонки, которая и ложку редко в руках держала, применение вилки было умением высшего уровня.