Книга Задорная мандаринка - Амалия Март

Пацаны рубятся в какую-то настолку на полу, рядом Аня поглаживает мохнатого монстра. Я киваю в их сторону.

— Лед тронулся?

— Я сказал ей о племяннице… Аня старается. — Пожимает плечами Летунов.

— Так уже известно, что будет девочка? — улыбаюсь, как дурак, рад за друга.

— Нет, но мы так думаем. — Расплывается он в ответной.

Когда садимся за стол, чувствуется небольшое напряжение в воздухе, но Мандаринка быстро его снимает красочной историей о Живило-мудило.

— Ну так вот, перевела я деньги его матери. И тут начался новый поток звонков, смс с угрозами и оскорблениями. Припомнил даже, что я у него пять тысяч одалживала и не отдала! — эмоционально размахивает руками. — Ну я и пишу ему: окей, милый, сегодня жди, тебе занесут на работу. И, короче, я этим не так, чтобы горжусь, но есть у меня один знакомый трансвестит…

Народ начинает смеяться. Но они ещё не слышали лучшую часть этой истории! Смотрю на Мандаринку с благоговением, она потрясающая! Крутая! Несносно креативная!

— Ой, а при детях можно рассказывать? — расширяет она глаза.

— Дети, — командует Аня, — сгоняйте наверх за подарками.

Все трое послушно встают из-за стола. Не дети, образцово-показательные экземпляры! У Летуновых, видимо, это в крови.

— И вот, написала я ему от имени Живило, — продолжает рыжая. — Мол, так и так, приходи под конец рабочего дня туда-то — дала его рабочий адрес — люблю необычные места и ролевые игры… — хохочет Мандаринка, а вместе с ней и все за столом. — Я буду такой весь неприступный, а ты меня должен соблазнить, написала я! — Инна утирает слезы от хохота. — И перевела ему сразу те пять тысяч, что была должна Живило. Ну, чтоб не зря мужик катался, жалко его как-то стало. И долг, вроде как, возместила!

— И что было? — спрашивает Марк.

— Что, что, говорят, настоящее представление! Сама я не присутствовала, конечно, но одна девчонка с его работы засняла часть и выложила у себя в Инстаграме. Короче, попросили его с работы. Там чисто мужской коллектив в их отделе, типа, дискредитирует их. Ну, а я следом ему смсочку: больше я тебе ничего не должна!

— Не боишься, что он отомстить захочет? — испуганно спрашивает Оля. Хм, Мандаринка и боится…даже смешно!

— Не, я ещё и родителям его пожаловалась. Сказала, переживаю за его психическое здоровье… Ой, такую слезливую речь вообще выдавила, типа, не чужие люди, все дела…Короче, забрали они сынка из Москвы к себе в Питер. Они там в гимназии преподают. Мама его вообще директор этой гимназии. Интеллигентные люди, обеспеченные, адекватные, а сынок, вот…не в родителей пошел.

Мандаринка знает, как смягчить атмосферу. Она знает миллион смешных историй и миллиард дурацких. Большей частью все они произошли лично с ней! Когда часы бьют полночь, она все же притрагивается к шампанскому, хотя клятвенно обещала больше никогда, ни-ни. "Один глоток" — говорит она. — "Традиция".

Я наливаю ей на донышко искрящуюся жидкость, протягиваю бокал, и мы радостно встречаем новый год. Звенит хрусталь, все радостно поздравляют друг друга, а Мандаринка давится кольцом, которое я кинул на дно ее бокала. Ну что за женщина! Не могла как все пить? Как вообще можно проглотить кольцо???

Вот и сделал, блин, предложение!

Многим позже, мы сидим с ней в гостевой спальне и ухахатываемся от "чудесной" новогодней ночки. Подумать только, провести ее рядом с туалетом, в ожидании выхода обручального кольца. Думал, придется вести это ходячее несчастье в полюбившийся нам травмпункт, но Мандаринка и здесь удивила — достала из сумочки капли специального назначения.

— Даже не спрашивай, — сразу отреагировала она на мой вопросительный взгляд.

А я и не спрашивал! Вообще не удивлюсь, если у нее там болторез какой-нибудь валяется и электрошокер заодно. Ближе к утру кольцо было добыто, но так и не заняло положенного ему места. Мы с Мандаринкой застыли в объятиях друг друга. Она сидит у меня между ног, прислонившись ко мне спиной. Все время рассматривает кольцо, заботливо примостившееся на прикроватной тумбе.

— Оно идеально! — выдыхает она. — Совершенно. Крышесносно! Жаль из задницы вышло…

— Купим другое. — Утыкаюсь ей в макушку подбородком.

— А с этим что будем делать?

— Продадим на Авито? Подкинем ненавистной тебе Кононовой? — перебираю я варианты, пока она хохочет. — Думаю, ты что-нибудь придумаешь!

— Неужели, мы правда поженимся? — поворачивает ко мне голову, шепчет на ухо. — Неужели я согласилась?

— А были другие варианты? — удивляюсь я.

Она поворачивается в моих объятиях, смотрит в глаза, очерчивает пальцем левую бровь.

— Меня дико возбуждает твоя вечно изогнутая бровь. — Целует меня. Нежно, мягко, многообещающе. — Кажется, пора вручить тебе твой подарочек? Он ужасно неприличный! — смеётся, паршивка, начиная стягивать с себя мое любимое платье.

— Э, нет. Платье — это упаковка, хочу снять её сам. К тому же, у меня есть ещё один подарок для тебя! — вспоминаю я.

— Ещё один? Блин, Хромов, не зря я согласилась выйти за тебя! Она радостно хлопает в ладоши, в предвкушении.

Я достаю из внутреннего кармана пиджака два билета. Мандаринка смотрит на них широко раскрытыми от восторга глазами.

— Мы поедем на море, да? На море, море, морюшко??? — радостно подпрыгивает она.

— Лучше, — улыбаюсь я. — К океану.

Вручаю ей билеты и жду реакции. Сейчас я официально стану лучшим из мужчин. Сейчас меня ждет та-а-акая благодарность…

— Австралия? — морщится рыжая.

— Иногда я ненавижу то, что ты не умеешь врать, Мандаринка. — Негодую я. — Что не так? Ты же обожаешь всех этих коал, а твоя фотография на стеллаже…

— Вот блинский ты блин… — тянет она смущенно. — Надо было ее сжечь! В общем, я на самом деле, не люблю этих дурацких медведей. — Смотрит на меня смущенно. — Понимаешь, когда мне было шесть, мама на день рождения подарила мне Чаки, ну того, которому мы лапу оторвали, помнишь? Денег тогда особо не было, и я изобразила дикий восторг, хотя плюшевые игрушки мне никогда не нравились. В общем, таскалась с ним везде, лишь бы мама не поняла, как я расстроена. Я ведь хотела приставку Денди!

И с тех пор она каждый год дарит мне что-нибудь с их символикой. Это, типа, традиция такая… Не признаваться же ей, что я ее двадцать лет обманывала! А когда мне было десять, на новогодний утренник она сшила мне тот дурацкий костюм коалы. Все девочки были принцессами, а я — коала, представляешь, как надо мной ржали? Но это любимая мамина фотография и мне пришлось поставить ее на самое видное место…

Прости, Илюш, — строит мне глазки. — Я их терпеть не могу. И Австралии вообще боюсь! Там столько летучих тварей. Бррр.

— Так и знал, что надо было брать билеты в Бразилию. Карнавал, голые женщины, тепло…