Книга Наследство Мираль - Ирис Ленская

— Ты спасёшь меня? — попыталась произнести, но слова почему-то застревали в горле.

Он не ответил… или просто не услышал. Может быть, меня уже нет, раз никто не слышит?

— Мы теряем её. Есть только один способ… — рыцарь отвернулся, а я вдруг осознала, что лежу на чём-то мягком и тёплом, а не на холодном полу… Отчего же тогда такая внутренняя дрожь?

Эта мысль, пробившаяся откуда-то из глубин сознания, заставила его всколыхнуться. Дом фейри, сражение, прорвавшиеся твари… Сон или явь?!

Вместе с остальными чувствами зрение прояснялось всё больше. Теперь я отчётливо видела, что потолок светлый, совсем как в больнице. Может, происходящее мне лишь приснилось, и сейчас со мной работают врачи?

Нет-нет, я должна спасти Ранею! Теперь я узнала голоса моих спасителей: низкий бархатистый — Рихта, и второй, который звучал подобно журчанию весеннего ручейка — Мариуса.

Со стоном я попыталась пошевелиться, но не могла двинуть и пальцем. И не смогла бы открыть рот, даже если бы от одного моего слова зависела судьба целого мира. Я могла только слушать, о чём говорили два великих мага.

— …Я ничего не смог сделать, ничего… Не хватило ни сил, ни магии. Рихт, на коленях прошу лишь об одном: спаси любовь всей моей жизни! Я готов на всё!

— Тебе прекрасно известно, Мариус, есть только один-единственный способ спасти Мираль, но при этом ты потеряешь её навсегда. Только если мы сольёмся с ней в единое целое, иначе никак не передать такое количество магии, чтобы остановить действие разрушающего яда. После этой ночи она будет только моей.

— Рано или поздно ты бы всё равно забрал её у меня. Так пусть это будет сейчас, когда её жизнь висит на волоске. Спаси мою любимую!

После этого заявления несколько секунд, казавшихся вечностью, царила мёртвая тишина.

— Прикажи служанке раздеть Мираль и закрыть дверь. Я немедленно начну лечение, — наконец, произнёс Рихт, и оба мужчины отошли в сторону, оставив меня наедине со своими мыслями.

Блондин на самом деле любит меня, его слова шли от самого сердца. Моё же обливалось кровью, а на глазах выступили слёзы бессилия. Другого не дано… судьба сделала выбор за нас. Всё это время душа тянулась к ним обоим, столь непохожим друг на друга братьям. Я чувствовала, что люблю каждого по-своему. И рано или поздно должна буду сделать выбор. Он бы всё равно пал на Рихта, именно его поцелуи заставляли меня дрожать, а сердце биться сильнее и чаще…

…Наверное, прошло не больше минуты, но с каждой секундой становилось всё холоднее и холоднее. Наверное, потому что с меня сняли покрывало. Яркий свет постепенно гас, убаюкивая медленной пульсацией. Ещё немного, и я усну… Веки смыкались, будто на них повесили тяжёлые гири.

— Открой глаза, Мираль!

Я повиновалась, сделав огромное усилие. У склонившегося надо мной Рихта глаза сияли, как две луны.

— Это бы всё равно произошло, — утвердительно произнёс он, поднося к губам мою ладонь. Лёгкий поцелуй обжёг кожу, огненной струйкой побежал по позвоночнику, заставив сердце биться быстрее. — Я хотел сделать тебя своей с того момента, когда впервые увидел. Теперь, наконец, мы станем одним целым.

Страха не было, я знала, что он прав. Всё это время мы хотели одного и того же, но никто так и не смог сделать шаг навстречу.

Маг водил руками вокруг моей левой груди — кажется, именно туда вонзилась стрела, но боли я не чувствовала. Лишь лёгкое жжение. Затем он чуть отошёл, внимательно рассматривая моё обнаженное тело. Кажется, его зрачки расширились, и глаза засверкали ещё ярче. Всматриваясь в них, я уже забыла, что ещё недавно очень хотела спать. О каком сне может идти речь, когда на тебя, не отрываясь, смотрит такой желанный мужчина? Широченная грудь, мощный торс… О господи, какой же он красивый!

Сердце замирало от одного его взгляда. Всё вокруг словно перестало существовать, кажется, время на какой-то момент остановилось. И вот я уже снова чувствовала горячее прерывистое дыхание тёмного мага.

— Красивая… Желанная… Моя! — прошептали красивые губы, прежде чем прикоснуться ко мне.

Кто бы мог подумать, что от этих слов низ живота скрутит в тугой узел?

Рихт провёл горячей ладонью по моей груди. Жаркие волнительные прикосновения пробудили всплеск ответного желания. По телу побежали тёплые покалывающие волны, разгоняя кровь. Руки мага легли на мои бёдра, плавными движениями дотянулись до талии, обхватив её целиком, а губы уже ласкали шею. В кровь будто впрыснули дозу жидкого блаженства, по телу прошёл электрический разряд. Ещё один, и ещё… Я выгнулась ему навстречу, а ведь ещё совсем недавно не чувствовала ни одной мышцы. Рихт прищурился, от глаз побежали морщинки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вот такой ты мне нравишься всё больше и больше, моя послушная девочка!

И, словно дразня, чуть отстранился.

— Ещё! — выдохнула я одними губами, чувствуя, как пересохло в горле.

И вновь последовал поцелуй — страстный, голодный, головокружительный.

— Расслабься, Мираль, и прими меня!

Реальность исчезла в яркой безумной вспышке. Я рухнула в горячий океан, увлекая за собой тёмного мага. «Мы стали одним целым», — молнией промелькнула в сознании мысль, и это было последнее, что я помнила связно.

***

Проснулась я с ощущением счастья… такого тотального и всеобъемлющего, какое бывает только в детстве. Мне снился прекрасный сон, в котором не было места страхам и сомнениям. Рихт оказался прав: мы ждали друг друга слишком долго — целую вечность. Всё это время я мечтала о нём и никак не могла решиться прыгнуть в омут с головой, чтобы больше уже ни в чём не сомневаться.

Хоть бы это был не сон!

Меня охватило волнение. При мысли о том, что все это было лишь грёзой измученного болезнью рассудка, гордо сдавило тугим спазмом. Я с трудом вздохнула и огляделась.

Вокруг царил приятный полумрак, который лишь немного рассеивали небольшие светящиеся шары и плясавшее отблесками на стенах пламя камина. Чуть повернув голову, я увидела лицо своего спасителя и успокоилась. Ярко-синие глаза смотрели на меня с тревогой и необычной нежностью.

— Сама тьма сегодняшней ночью благословила наш союз. Ты приняла моё семя, и произошло зачатие, — неожиданно произнёс Рихт. — У нас будет ребёнок, Мираль, и я уже знаю, что это мальчик.