Книга И имя мне - легион - Владимир Мясоедов

Принять решение и добраться до причала было легко. Куда больше времени ушло на выбор судна. Галеры отвергли сразу, а то мало ли, вдруг песенная культура гномов распространена среди гребцов, — лучше лишний раз не рисковать барабанными перепонками. Слишком маленькие корабли я тоже пропустил: только рыбаков и сборщиков жемчуга на таких лодчонках грабить, на что-то большее у команды сил не хватит. Чересчур пузатые корабли однозначно принадлежали купцам, а не пиратам, так что выбор в общем-то был невелик. Внимание Веры остановилось на изящном бриге длиной около тридцати метров, с двумя высокими мачтами и с флагом флота Побережья на одной из них. Подумав, остальные решили, что это именно то что надо. Достаточно быстрый и вместительный корабль, к тому же флаг указывал на то, что командует им дворянин на военной службе, а таких, если что, берут в плен куда охотнее, чем пиратов. Впрочем, нет, джентльменов удачи тоже стараются брать живыми. Для показательной казни.

Завербоваться оказалось на удивление просто. Капитан брига «Раковина», светловолосый молодой человек лет двадцати пяти, отыскался в одном из дорогих городских трактиров и, несмотря на то что был пьян как сапожник, в лишнего боевого мага, предлагающего услуги, вцепился как клещ. Мы выпили за контракт, за море, за дам, за успешный поход. За что пили еще, помню плохо. Тело Сардаса банальным образом развезло, а холод алкогольное опьянение не убирал. Единственным запавшим лично мне в память моментом застолья был страшно оскалившийся капитан, приговаривающий, что «черта лысого они его убьют, он их сам всех перевешает». Судя по тому, что фраза запомнилась мне как минимум в пяти вариациях, повторена она была неоднократно.

Причина столь странного поведения первого после бога на палубе открылась наутро, когда мы, зеленея кожей не хуже чистокровных орков, поднялись на корабль. Впрочем, надо быть честным, веревочный трап, который скинули нам в лодку, мы бы не осилили. Пришлось левитировать при помощи силовых нитей. Головную боль я убрал холодом себе и Ардесу, именно так назвали капитана при рождении, но вот с общей интоксикацией ничего поделать не смог. Пока не перебрались через борт, нас мутило от похмелья. После — от вида уголовных рож и вони от лохмотьев. Тот факт, что кое-где мелькали форменные куртки, подозрительно напоминавшие одежду стражи, впечатление сильно не исправлял. Обладатели униформы не выглядели более добрыми, щеголяя пустыми глазницами, татуировками и толстым слоем грязи не меньше пугал, составляющих большинство экипажа.

— Это чего? — спросил у капитана осипшим голосом Максим, опомнившийся первым.

Ардес не стал делать вид, будто не понял вопроса.

— Команда, — с тяжким вздохом сознался он. — На три четверти всякий сброд, выловленный в столице во время облавы, на четверть ополченцы какого-то провинциального барончика, подвергнутого гражданской казни. То есть такой же сброд.

— Только не говори, что ты принял командование буквально вчера и это твой первый самостоятельный рейс, — осипшим голосом попросил я.

— Не настолько все плохо, — заверил меня Ардес. — К сяньцам я уже пару раз водил корабли, поменьше этого, правда, но было дело. Большинство офицеров весьма опытны в своем деле, имеется полтора десятка матросов с прежнего судна во главе с боцманом… м-да, боцманом… а плотник у меня так вообще просто замечательный. Можешь себе представить, настоящий подгорный гном! Плавать не умеет, но божится, что, пока он жив, «Раковина» не утонет. Хотя корабль этот мне и в самом деле передан всего неделю как, но кое-какой порядок я успел навести, повесив самых отъявленных смутьянов.

— И много их было? — заинтересовался Василий Иванович, которому такой метод наведения дисциплины, кажется, импонировал.

— А я считал? Человек двадцать, думаю, но потери мне возместили из городской тюрьмы. Ну что ж, обустраивайся, каюту боцман тебе покажет, вот он уже сюда идет… м-да… а я пойду к себе покемарю.

И с этими словами Ардес испарился. Причем у меня возникло ощущение, будто сделал он это, отнюдь не желая как можно быстрее распластать свое пропитанное алкоголем тело на какой-нибудь горизонтальной поверхности, а банальным образом прячась от боцмана, здоровенного мужика, почти двухметрового, мускулатура которого позволяла свернуть шею какому-нибудь терминатору без помощи гидравлического пресса, от боцмана, в чьем выдающемся вперед животе могла бы увязнуть очередь крупнокалиберного пулемета.

— Так, — гулко выдохнула эта живая гора. — Кто?

— Маг. — Я решил, что профессия важнее, чем имя. — А ты боцман?

— Ну, — согласно колыхнулся подбородок, ударом которого можно было пробить стальной шлем. — Гидромант?

— Боевик, — поправил его я. Действительно, в море по понятным причинам лучше всего использовать стихию воды, а значит, и маг соответствующей направленности самый полезный. Но, увы, я гидромагией не владею. Гм… а может, кто-нибудь в амулете умеет ею управлять?

— Ну и ладно, один водоплюй у нас уже есть. Стихия?

— Не твое дело, — окоротил я его. В конце концов, если я правильно представляю себе систему званий, то он всего лишь морской аналог сержанта.

— Не мое, — не стал упираться громила. — Но когда к тебе полезет отребье, а оно полезет, то не смей поджигать корабль. А то станет моим!

Последнюю фразу боцман не проговорил, он ее прорычал, оскалив острые зубы. Любопытные матросы, собравшиеся вокруг нас, отшатнулись в стороны, как от выстрела, да и мне, признаться, стало слегка не по себе. Интересно, к какой расе принадлежит эта груда мускулов? Если бы не слишком человеческое лицо, я бы решил, что это точно тролль. Или полутроль. Наверное, квартеронец. Фигурой пошедший в дедушку.

— Хм… — Для предотвращения нежелательных ситуаций требовалась небольшая, но убедительная демонстрация. Вот только чего? А что, если…

«Макс, ты телекинетически в реальном мире энергию контролировать можешь?» — спросил я.

«Запросто», — ответил парень.

«Тогда покажем им Барьер Мечей! — пришла мне на ум идея воссоздать одно из понравившихся заклинаний из компьютерной игры. — Я создаю энергетические клинки, а ты заставляешь их вокруг меня вращаться. Понял?»

«Понял, но больше пяти штук не делай, а то уронить могу».

Четыре больших светящихся лезвия, имевших крохотные декоративные рукоятки, начали неспешное движение по кругу перпендикулярно полу. Наклонившийся ко мне для командного рыка боцман разогнулся. Медленно. Внушительный лик разминулся с нематериальным, но очень острым оружием буквально чудом. То ли нервы у морского волка стальные или даже железобетонные, то ли реакция замедленная.

— Так ты думаешь, кто-то рискнет напасть на мага? — наивно уточнил у него я.

— Рискнут, — прогудел гигант. — Крысы своих привычек быстро перебороть не могут. Дурачье. Не понимают, что от жизни каждого члена экипажа зависит жизнь корабля, а от жизни корабля зависят их жизни.

Точно квартерон. Полутролль такую сложную фразу бы не осилил.