Книга Опасная ложь - Меган Миранда

Сэмюэль улыбнулся:

– Видишь? Илай не такой, как ты. Он не такой слабак. Он нас не предаст.

– Хочешь узнать, что они с тобой сделают, если ты передумаешь? Когда ты узнаешь, чем они на самом деле занимаются, и захочешь от них уйти? – Она оголила плечо, показывая шрамы. Наклонилась к Сэмюэлю и закричала: – Когда я пыталась уйти, ты выжег мне спину! Лил на меня горящее масло по капле! А после запер в подвале! На много месяцев. Там не было ничего, кроме холода и баллонов с чистящим средством по углам. И пауков. Чертовых пауков повсюду. – От воспоминания у нее исказилось лицо.

– Сама виновата, – буркнул Сэмюэль, теряя самообладание; черты его лица обострились, морщины вокруг глаз стали глубже. – Нечего передумывать, когда тебе заблагорассудится.

Мама покачала головой:

– Ты сказал, нам просто нужно немного денег. Только одно дело, чтобы встать на ноги. Ложь. Останавливаться ты не собирался. Я не знала, что ты делаешь с людьми. Не знала, что я… – Она прижала руку ко рту, на глаза навернулись слезы, а слова застряли в горле.

– Что ты точно так же виновна? – Он улыбнулся. Пригнулся, чтобы быть на ее уровне. – Не знаю, на что ты надеялась, когда планировала удрать. Думала, пойдешь домой, скажешь, что сбежала добровольно, совершила пару преступлений, но ничего такого? Ты бы нас сдала, у тебя просто не было другого выхода. Я не мог поступить так с собственным братом. Ты не оставила мне выбора.

Все посмотрели на Мартина.

– Ты взяла чужое, Аманда, – сказал Сэмюэль. – И пора вернуть должок.

– Я не знала, – твердила она. – Я не хотела.

– И тем не менее вот мы здесь, – сказал он и повернулся ко мне: – Она угнала нашу машину. И забрала все, что было внутри, все наши деньги. И знаешь, что она нам сначала сказала? Куда дела деньги? Она их закопала. Представляешь, Келси? Все-таки она прирожденная лгунья, твоя мать. Да ты и без меня это знаешь. Ну теперь-то она запела по-другому.

Его слова закружились у меня в голове. Как заклинание, они проникали все глубже и не хотели уходить.

– Деньги в полиции, – прошептала я, и Мартин изверг поток ругательств. Я показала на убежище. – Они были там, но полиция их забрала.

– Сколько? – спросил Мартин, а потом еще громче: – Сколько?

– Двадцать тысяч, – ответила я.

– Где остальное, Аманда? Что ты с ними сделала? – спросил Сэмюэль.

– Я их правда закопала, – ответила она, посмотрела на меня и стала говорить тихо, как будто нет никого, кроме нас двоих, и это просто сказка на ночь. – Я сбежала в пятницу – они пришли пьяные, что-то праздновали и не стали меня проверять. Не знали, что я наконец развязала веревки и сняла болты с дверных шарниров при помощи прута из матраса. Ключ лежал на кухонном столе, а они были в соседней комнате, и я его взяла.

Мартин рванул ее за волосы, мамина голова запрокинулась назад, но рот лишь растянулся в улыбке от воспоминания.

– Я рванула на машине, на предельной скорости, пока у меня чуть не закончился бензин. Я открыла багажник, потому что они обычно возили бензин с собой. – Она задрожала, и я поняла, зачем им был нужен бензин. – И увидела деньги. Краденые деньги, машина вся в моих отпечатках… Я не знала, что делать. Рядом был лес, так что я просто столкнула машину с обрыва, а деньги закопала. Там-то меня и нашли – я бежала по обочине… Мне было так страшно, я впервые осталась совсем одна. Но потом, совершенно неожиданно, нас стало двое. – Она повернулась к Сэмюэлю. – После рождения Келси, когда я знала, что за мной точно никто не следит, я вернулась в лес, просто проверить. Деньги были на месте. Я тебе сказала: я закопала деньги, а потом забрала их. Я не соврала. – Она посмотрела на меня с мольбой. – Разве у меня был выбор?

Единственное, о чем она не сказала и о чем знала только я, что кроме денег, она в качестве доказательства забрала номер машины. След, который вел к его машине, где бы она ни находилась. След, который вел ко всему, что она сделала, и ко всему, что с ней произошло. Способ сбежать, если он когда-нибудь ей пригодится. Выход есть всегда.

Она снова засмеялась. Подняла руки:

– Хотите свои деньги? Я сказала, что приведу вас к ним. Вот они. Вы на них смотрите.

Бетонные стены, чугунные ворота, пуленепробиваемые окна… все это построено на их деньги. Этот дом никогда нам не принадлежал. Этот дом всегда был ложью. Мы жили в доме, построенном на кровавые деньги.

Мартин снова дернул ее за голову, но Сэмюэль вытянул руку.

– Мартин, – предостерег он его.

– Нет, – огрызнулся Мартин. – Она всегда была твоей слабостью. Ты сказал, что деньги у нее. Ты обещал.

Но Сэмюэля, судя по всему, это мало беспокоило. Даже если остальные пришли сюда за деньгами, по-моему, у Сэмюэля были планы посерьезнее. Из своего укрытия наверху я слышала, как он говорил, что у мамы не может быть того, что он действительно от нее хочет. Ему было нужно большее. Он хотел нас.

– Ты такая маленькая, – сказал Сэмюэль маме. – Я всегда тебя недооценивал.

Из заднего кармана он извлек нож и шагнул к ней. Я увидела пистолет у Мартина за поясом. И Илай… что было у Илая? Запах сигарет… Мне не нужно мериться с ними силой. Мне не нужны мышцы и двери. Выход есть всегда. Она им уже однажды воспользовалась. Он был неидеален, возможно, даже ошибочен, но она увидела возможность и воспользовалась ей. Построила нашу жизнь на кровавые деньги, и я существовала только благодаря им. Все в моей жизни – от стен вокруг до крови, текущей по венам, – пришло из мрака и лжи. Но кое-чего никто не понимал, кроме меня. Она сама построила себе клетку с решетками, бетоном и замками. Отсиживала свой срок. Семнадцать лет. Пожизненный приговор. Ради меня.

Истории живут собственной жизнью, но эта история была моей.

Я бросилась на Илая, схватила его за пояс и потянула вниз, пытаясь повалить нас обоих на пол. Послышался крик – кто-то велел Илаю остановиться, кто-то приказывал остановиться мне, но я не остановилась. Он запнулся, прижался к стене и без труда меня скинул. Но бить не стал, не стал применять слишком много силы – видимо, потому что смотрел Сэмюэль.

С земли я увидела, как Сэмюэль и Мартин переглянулись. Нахмурились. Комнату заполнило напряжение, а я лежала, скорчившись на полу, пытаясь отдышаться, прижав руку к животу. Мне нужно было только одно. Единственный предмет. И теперь он у меня был.

– Ты что делаешь? – спросил Сэмюэль, когда я резко встала. Лицо выразило замешательство.

Я издала звук, похожий на смех. Пыль и грязь подвального пола охлаждала кожу. Синяки будто подначивали меня, а страх шептал мое имя.

– Надо связать ей руки, – гавкнул Мартин Илаю.

– Стойте, – сказала я, и все застыли.

Все уставились на мою руку, на то, что я держала перед собой над открытым ящиком. Рука у меня дрожала – то ли от страха, то ли от чего-то еще. Какого-то мощного чувства, закипающего в крови.