Книга Государство Сократа - Андрей Сандаковский

– Хватай! – сказал сосед по парте.

Клаус протянул руку, их запястья сцепились в замке, и Курт, тужась и краснея, вытащил тушку сокомандника на площадку. После этого Курт молнией слетел вниз и зафиксировал от раскачивания веревочную лестницу для Клауса. Далее надо было в висячем положении, перехватываясь руками по перекладинам металлической лестницы, закрепленной на длинных шестах горизонтально земле, преодолеть расстояние около десяти метров. Внизу под лестницей было небольшое углубление, наполненное водой, в которое неудачливый спортсмен должен был плюхнуться, замочив штаны. Те, кто сорвался, должны были начинать этот этап сначала.

Курт, быстро перебирая перекладины цепкими пальцами, в два счета оказался по ту сторону лестницы. Справа от спортивного снаряда стояла чаша с магнезией. Это было очень кстати, так как у Клауса все ладони были потные. Он погрузил руки в белый порошок, стряхнул лишнее, похлопав в ладоши, тем самым временно создав небольшое белое облако. Тем временем все те, кто был позади него, успели повиснуть на перекладинах и дружно перебирали руками по ним. Он тоже поднялся по ступенькам и ухватился за первую перекладину, свесив ноги в пустоту. Тут же руки почувствовали, насколько тяжело его тело.

«Худеть, надо срочно худеть», – пришла в голову мысль.

Не теряя времени, Клаус начал перехватывать перекладины руками. Получалось даже при движении хватать не ту же перекладину, на которой уже зафиксирована первая рука, а следующую за ней. Он уже прошел больше половины пути, как очередное перехватывание через перекладину не получилось, рука сорвалась, и пришлось ее поставить там же, где была и другая рука. Дав себе пару секунд отдыха, он сделал усилие и переместился вперед еще на один пролет. Руки стали как чугунные, он их почти не чувствовал. Если бы не магнезия, он бы уже давно соскользнул вниз.

«Давай, хомячок, ты сможешь, – подбадривал он себя, – осталось совсем немного».

Вот он с усилием преодолел еще два пролета и почувствовал, что пальцы разжимаются и сделать что-либо он не в силах.

– Клаус, мы в тебя верим, давай, чуть-чуть поднажми! – в конце лестницы его уже с нетерпением ждали ребята. На их лицах было написано столько страдания, словно это они, а не он тут пыхтел и краснел, болтаясь над манящей к себе лужей.

«Давай, тряпка, еще одна перекладина!» – Со злобой на себя он стиснул зубы, и, чудом зацепившись кончиками пальцев за следующую железку, переместился еще на один пролет вперед. Теперь уже одеревеневшие пальцы соскользнули с перекладины. Но Клаус почему-то упал не в воду, а на траву, и не пятой точкой, а лицом вниз. Это одноклассники, к которым он приблизился на расстояние вытянутой руки, схватили его за одежду и вышвырнули вперед, подсобив тем самым пройти испытание.

– Молодец, дружище, ты это сделал! – услышал Андрей слова похвалы в свой адрес.

– Вперед, не мешкаем! – послышался новый призыв, и команда пустилась на преодоление последней полосы препятствий.

Напоследок надо было пробежать по бревну, а потом пятьдесят метров по прямой до финишной черты.

Тем временем Том и Ян, переправив всю команду через забор, помогли друг другу. Сначала Том подставил другу плечи, а тот, забравшись наверх, протянул ему руку помощи и помог подтянуться до края забора. Так же взаимодействуя, они прошли канат и веревочную лестницу. Они могли обогнать Клауса и встать на бревно первыми, но все же пропустили его вперед. Спрыгивая с бревна, он услышал их сопение по правую и левую руку от себя. Клаус рвался из последних сил, пытаясь преодолеть последние пятьдесят метров, когда почувствовал, как сильные руки подхватили его под локти, тем самым дав ускорение. Он еле успевал перебирать ногами. Том и Ян практически донесли его до заветной черты.

Прозвенел финальный свисток, и герр Мориц огласил общее время преодоления второго этапа. Теперь оставалось дождаться результатов других команд.

– Клаус, молодчина, ты смог! Ты нас не подвел! – слышал Андрей обращенные к нему слова.

– Да, спасибо, ребята, – растерянно отвечал он.

Его наполняла гордость. Но не за свои достижения, а за весь класс. Оказывается, такой дружный, сплоченный коллектив! Прямо как у Дюма: «Один за всех, и все за одного». И Ян с друзьями вовсе неплохие парни. Как самоотверженно они подставляли всем руки и плечи, как несли его к финишу, как Курт помогал ему с канатом и веревочной лестницей! И никто ему и слова не молвил о том, какой он мешок, хотя вполне могли бы, поводов сегодня было предостаточно. Он посмотрел на одноклассников с другого ракурса. Каждого хотелось обнять, расцеловать, такими милыми и родными они ему сейчас казались.

– Неплохо сработано, Клаус! – Эмма по-дружески похлопала его по плечу.

– Ты о чем?

– О переходе на руках по лестнице.

– Раньше было хуже?

– Ну, как тебе сказать. Раньше было никак.

– Никак?

– Ты никогда не мог дойти до конца.

– И что, вся команда меня ждала до понедельника, пока не начинались уроки?

– Нет, конечно. Если участник третий раз срывается в воду, можно продолжать гонку. Просто судьи делают отметку, что кто-то не смог пройти один из рубежей. Плюс потеря времени для команды.

– Поэтому наш класс ни разу не выигрывал?

– В этом испытании – да.

Класс фрау Кац встал в сторонке наблюдать за другими командами. Клауса удивило, что они так же болели за других, подбадривали их, подгоняли кричалками и веселым скандированием.

Герр Мориц объявил, что второй раунд закончился победой воспитанников фрау Ланге, которые были лучше всего на одну секунду.

– Здорово! Мы вторые! – обрадовала Эмма Клауса. – Все решит последний раунд.

Последним испытанием были прыжки в длину с места. Сначала от каждой команды прыгали по одному участнику, их результаты записывались, потом по второму, по третьему и так далее. Выигрывала та команда, которая суммарно набирала большее количество очков, вернее, дальше прыгала по совокупности всех результатов.

Команды собрались на мягкой прорезиненной дорожке, где была разлинована разметка для прыжков в длину…

Судьи записывали результаты и объявляли их после каждого прыжка третьей команды всем участникам соревнований. Подошла очередь Клауса.

– У тебя три попытки, записывается лучшая, – напомнила Эмма.

Размах, толчок, полет и приземление. Еле-еле удержал равновесие, чтобы не упасть назад.

– Сто шестьдесят пять сантиметров, – отчеканила судья, худенькая маленькая женщина, помогавшая герру Морицу.

«На троечку, – подумал Андрей, – ничего, сейчас улучшим».

Размах, толчок, полет, приземление и… Его потянуло назад, он замахал руками, чтобы выровняться, но это не помогло, и он сел.

– Сто тридцать сантиметров. – Судья была невозмутима. – Последняя попытка.