Книга Сказка для взрослых девушек - Арина Ларина

Поплакать всласть не удалось из-за навязчивого вмешательства мамы, желавшей непременно обсудить, кто виноват в произошедшем. Вариантов было мало. Собственно, он был единственный: виновата во всем Галина. Она была плохой женой, непослушной дочерью и не сумела стать матерью. Светлана Николаевна брела за всхлипывающей Галей и смаковала детали. Ее многословность объяснялась только одним – мама не была уверена в собственной правоте. Но даже себе она не признавалась, что зря провела обличительный сеанс. Лучше всех теперь было Жене, избавленному от необходимых объяснений. Галочку вырвали из его жизни как больной, давно нывший зуб. Не выдержав маминых сентенций, Галина вдруг резко вильнула в сторону и позорно сбежала, крикнув напоследок, что скоро вернется. Оторопевшая Светлана Николаевна осталась стоять столбом посреди улицы. Транспорт еще ходил, но редко и неохотно, поэтому она поспешила домой, переживать в одиночестве и копить силы для новых выступлений.

Пугаясь собственной тени, Галочка прокралась в их с Женей квартиру, понимая, что там пусто, поскольку муж, точнее, бывший муж остался с брюнеткой. Но ей было тошно и дурно от страха, словно она шла воровать, а Женя мог оказаться дома. Она вихрем пронеслась по квартире, включив повсюду свет и удостоверившись, что никого, кроме нее, там нет. Распахнув дверцы шкафа, трясущимися руками Галочка стала сваливать в огромную клеенчатую сумку свои вещи. Сумка была Женина, из-под товара. Но выбирать не приходилось. Сначала она попыталась аккуратно складывать вещи, но это лишь затягивало процесс сборов, поэтому через пять минут Галя принялась скидывать тряпки друг на друга. Их оказалось очень много, хотя носить было нечего. Галочка не могла позволить себе оставить хоть что-то, представляя, с какой брезгливостью соперница будет разглядывать и обсуждать ее одежду. Вероятно, она даже найдет над чем посмеяться. Когда обе сумки были набиты, помучившись сомнениями, она все-таки взяла деньги из пачки, отложенной на хозяйство. За окном растеклась чернотой поздняя ночь, и добраться до маминой квартиры можно было только на такси. Своих денег у Гали не было. Невнятно объяснив себе производственную необходимость и содрогаясь от отвращения, она взяла верхнюю купюру, выключила везде свет и быстро ушла. Ей даже страшно было оглядеться, задуматься… Мозг бдительно отрубал все эмоциональные волны, спасая хозяйку от временного помешательства. Галя действовала как автомат. Эти десять минут бессистемных сборов высушили ее душу, как слабый ручей, имевший неосторожность пробежать через пустыню.

Конечно, мама даже не дала ей разобрать сумки. Но Галочка совершенно отключилась от окружающих раздражителей, поэтому все старания Светланы Николаевны пропали даром. А утром пришла Наташка.

– М-да, – протянула Наташка и закусила губу. – Полный отпад. Кто бы мог подумать!

Воздух в маленькой кухне был густым и вязким от слов и эмоций. Светлана Николаевна восседала на хозяйском месте, навалившись спиной на холодильник, и переводила взгляд с Наташки на дочь и обратно. Галочка сидела на табуретке у мойки и молча крутила пуговицу на джинсах. В коридоре стояли две сумки, набитые вещами. Возвращение в родные пенаты состоялось.

Быстро оценив состояние подруги, Скачкова взяла маму на себя. Но, не имея длительного опыта общения со Светланой Николаевной, ранее достававшейся Наталье лишь в малых дозах, она быстро выдохлась и начала подумывать о бегстве. Если бы не безучастная Галя, вызывавшая опасения, она бы уже давно нашла повод и покинула бесновавшуюся Светлану Николаевну. Наташа была согласна, что просто так уйти, не устроив бывшему мужу что-нибудь запоминающееся и не прихватив на память полагающуюся ей часть имущества, нельзя. В отличие от мамы Наташка понимала, что обсуждать меркантильные вопросы с Галиной в ближайшее время бессмысленно.

Однако и позже уломать Галю совершить адекватные ситуации действия, в частности разделить с бывшим мужем имущество, не получилось. Она замкнулась в себе и жила по какой-то только ей понятной программе.

Светлана Николаевна не сразу осознала, чем именно обернулся для нее развод дочери. Переосмыслив и переоценив ценности, она возвела Евгения в ранг народного героя и целиком перешла на его сторону, объясняя Гале, что муж – святой человек, долго и терпеливо переносивший невзгоды совместной жизни с таким недоделанным и убогим экземпляром, как ее дочь. Откатав программу выступлений на Галине, она отважилась позвонить Жене. Но бывший зять, расценивший необременительный развод и полное отсутствие с Галиной стороны материальных претензий как должное, на диалог не пошел. Более того, стремление бывшей тещи, лелеявшей планы воссоединения семьи, пообщаться было воспринято злопамятным Евгением в штыки. Он уже перешагнул этот не совсем приятный этап в своей судьбе, как рытвину на жизненном пути, и желал на хорошей скорости двигаться в светлое завтра. Теща была помехой, такой, как слепни в ясный день или злая собака, гавкающая на прохожих из-за хлипкого забора. Ее хотелось быстрее миновать, не вступая в контакт.

Не сразу дошло до целеустремленной мамы, что мира не будет. Зато когда дошло, это всколыхнуло ее тонкую натуру и имело далеко идущие последствия. Как обычно, в душе впечатлительной Светланы Николаевны что-то щелкнуло, и настроение переключилось с плюса на минус. Мысли, стремительно катившиеся по продуманной колее, были резко переведены на соседний путь. Женя стал врагом номер один, однако Галочка, вопреки логике, не перешла в категорию безвинной жертвы. Место жертвы было стабильно занято мамой. Она, будто начальник станции, продолжала занимать свой пост, невзирая на маршруты проносившихся мимо, словно поезда дальнего следования, событий. С позиции обиженного проще обвинять окружающих. Уж что-что, а обвинять Светлана Николаевна умела.

Добившись развода, Валентина не получила заветного штампа в паспорте. Женя не торопился жениться. Свозив Валентину к маме, он вдруг задумался, так ли необходимо обязательно идти в ЗАГС. Он там был уже дважды: первый раз – когда сочетался браком с Галочкой, а второй – когда разводился. Второе посещение оставило в душе Жени неприятные воспоминания и чувство, отдаленно напоминавшее вину. Конечно, он понимал, что ни в чем перед Галей не виноват, более того, это она была виновата, обманув его в лучших ожиданиях. Никакой семьи у них не получилось, поскольку Галина не смогла подарить ему ребенка, а то, что она хлопотала по хозяйству, норовя угодить, являлось лишь жалкой попыткой искупить вину. Он сам никогда бы до этого не додумался, не открой ему Валентина глаза на истинное положение вещей. Наверное, осадок мог быть менее пакостным, если бы бывшая жена хоть как-то проявила себя с плохой стороны, учинив скандал или затеяв раздел нажитого добра. Но Галина отнеслась к процедуре расставания с обидным равнодушием. Женя, мучительно складывавший слова в прощальную речь, которую все-таки надо было произнести, даже немного оскорбился, когда Галина, бросив «Пока!», вышла из кабинета и выбежала на улицу. Он понесся следом, забыв про Валентину. Та навязалась идти вместе с ним, объяснив свой порыв желанием поддержать любимого в трудную минуту. На самом деле Валя опасалась, что без нее Евгений обязательно напортачит в бракоразводном процессе, и хотела убедиться, что развод все же состоялся. Он стоял посреди улицы и растерянно смотрел, как Галина заходит в парфюмерный магазин. В этом было нечто обидное и нелогичное. Вместо того чтобы убиваться и оплакивать потерю, Галя повела себя несообразно постигшему ее горю. Запыхавшаяся Валентина, выскочившая следом, злобно дернула его за рукав: