Книга Страна затерянных душ - Нил Шустерман

Вернувшись к трону, он первым делом запустил клешню в плевательницу. Достав печенье, он раскрошил его, ударив о ручку трона. Достав листок с предсказанием, он некоторое время смотрел на оборот клочка бумаги, предвкушая, а затем прочел слова. Увидев, что там написано, Макгилл сразу понял смысл. И впервые за много лет испугался…

«Победа ждет у причала поражения». Не обращая внимания на страх, побуждавший его бросить опасную затею, пока не поздно, Макгилл отдал приказ взять курс на Атлантик-Сити.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ТЫСЯЧА ДУШ

Глава двадцать четвертая

Путешествие Ника

Ник бодро маршировал по Нью-Йорку. Выйдя из Рокавей Пойнт, он благополучно перебрался на другой берег по опасному мосту и теперь шел по Бруклину. Он не знал о том, что Элли попала в колокольную камеру.

Зато Ник точно знал, что нужно сделать, хотя пока не представлял себе, как убедить Мэри помочь им. Ему уже не казалось, что Мэри бросит все силы на спасение его друзей по первому зову. Элли успела рассказать Нику о том, как Мэри отказалась подвергать риску своих подопечных, когда она просила ее помочь вызволить его из лап Шамана. Нику было больно сознавать, что Мэри отказалась прийти ему на помощь, но он понимал, насколько альтруистичным было ее решение, и уважал его. Мэри не была сторонницей подхода «пленных не оставлять». Ее доктриной было скорее «не рисковать попусту». Нику было ясно, что получить от нее помощь будет нелегко.

По пути к башням-близнецам Ник не встретил ни единого призрака. Естественно, по дороге попадались мертвые места, и, возможно, в мертвых зданиях кто-то прятался, но времени на поиски не было. Ник бросил все силы на решение одной задачи.

Выбирая кратчайший путь, Ник маршировал прямо по середине Флэтбуш-авеню, не обращая внимания на автомобили, проезжающие прямо сквозь него, и пешеходов, переходивших дорогу. В отличие от Элли, Ник не имел связи с миром живых и обнаружил, что чем меньше он его замечает, тем больше он уходит в тень. Мир живых стал для него нереальным, как пляшущие по экрану лучи кинопроектора. Жизнь людей напоминала ему фильм: стоит отвлечься, и происходящее на экране теряет остроту. Он начал понимать, как Мэри пришла к выводу о том, что реальность Страны затерянных душ первична. Реальный мир. Было бы нетрудно убедить себя в том же, но хотел ли этого Ник?

Он попытался сосредоточиться и «взглянуть на экран». Вот мать с ребенком перебегают дорогу, чтобы успеть на автобус, вот идет степенная пожилая женщина. Водитель такси предупредил ее гудком о своем приближении, но бабушка отреагировала агрессивно — ударила по капоту машины палкой. Ник засмеялся. Хотя он больше не был частью мира живых, пришлось признать, что в нем все кипело и искрилось, в отличие от Страны затерянных душ. Нет, конечно, игнорировать мир живых нельзя. И ему впервые пришло в голову, что Мэри, возможно, старается сделать вид, что не интересуется жизнью только потому, что завидует живым.

Чем ближе был Манхэттен, тем громче стучало сердце Ника от предвкушения встречи. Что сделает Мэри, увидев его? Начнет ли она с ходу ругать его за то, что он ушел, нарушив данное ей слово? Ник знал, что по-прежнему неравнодушен к девушке и чувства его не изменились, несмотря ни на что. На них не повлияло ни сидение в бочке, ни заключение в трюме корабля. Но испытывала ли Мэри что-то подобное? Он хотел научиться у Шамана чему-нибудь такому, что могло бы принести пользу Мэри. Но так уж случилось, что раскрыть в себе какой-то талант мальчику так и не удалось. Зато он стал бесстрашным. Быть может, Ник просто убедил себя в этом, но убедил настолько сильно, что и вправду ничего не боялся. Оказавшись на Манхэттене, Ник перешел на бег и не останавливался, пока не достиг башен-близнецов.

* * *

Мэри сразу поняла — случилось что-то ужасное. Одного взгляда на лицо Вари, полное мучительной тоски и боли, было достаточно. Она никогда не видела кудрявого скрипача в таком мрачном состоянии.

— Вари, что случилось? В чем дело?

— Он вернулся, — только и сказал Вари и пошел прочь, подволакивая ноги. Голову он опустил так низко, что сразу было понятно — внезапное поражение заставило его страдать так сильно, что он был не в состоянии справиться со своими чувствами. Мэри не успела его больше ни о чем спросить — в дверях стоял тот, кого она уже не чаяла увидеть вновь.

— Ник?

— Привет, Мэри.

На лице Ника шоколада теперь было больше, чем раньше. Как это иногда случается с призраками, изменения не всегда приобретают желаемый характер. Но Мэри было все равно, потому что Ник был рядом, а под слоем шоколада скрывалась улыбка, предназначенная лично ей. Мэри редко теряла самообладание, но случай был особым, и ее хваленое хладнокровие улетучилось само собой. Она подбежала к Нику и крепко обняла его. Ей не хотелось снова расставаться. Именно тогда Мэри поняла, что в привязанности, которую она давно уже испытывала к Нику, кроется нечто большее. Это была любовь — чувство, которое она не испытывала с тех пор, как попала в Страну затерянных душ. Его было легко подавить, пока Ника не было рядом, пока, как казалось Мэри, он был потерян для нее навеки, но вот он вернулся, и чувства распрямились, как сжатая пружина. Она покрыла поцелуями его лицо, наслаждаясь исходящим от него ароматом молочного шоколада.

Ник этого не ожидал. Разве что в самых бредовых мечтах он представлял себе такое, но особенность иллюзий как раз в том и заключается, что они редко становятся реальностью. На секунду он подумал, что вот-вот упадет на пол от избытка чувств, как опоссум, притворяющийся мертвым, но справился с собой, обнял Мэри за талию и крепко прижал к себе. Ему пришло в голову, что, раз им не нужно дышать, они могли бы стоять так целую вечность. Если призракам не суждено избежать рутины, то пусть его рутина заключается именно в этом.

Но счастливый момент прошел, как это обычно и случается, и Мэри отступила назад. Хладнокровие вернулось к ней.

— Ух ты, — сказал Ник. — Ты, похоже, скучала по мне.

— Я думала, мне тебя уже не увидеть, — призналась Мэри. — Ты когда-нибудь простишь меня за то, что я не пришла на помощь? Ты понимаешь, почему я не могла этого сделать?

Ник не спешил с ответом. Он понимал, но это не означало, что он был готов полностью простить Мэри.

— Я бы не хотел об этом говорить, если ты не возражаешь, — сказал он.

— Как тебе удалось сбежать? — спросила Мэри.

— Это долгая история, но сейчас это не важно. Мне нужна помощь.

Ник сел в кресло и рассказал Мэри о Макгилле, его призрачном корабле и грузе, хранившемся в колокольной камере.

— Понимаю, ты никогда не верила в его существование…

— Ничего подобного, — прервала его Мэри. — Но, подобно Шаману, он ко мне не лез.

— Элли придумала, как его победить.

— Элли! — воскликнула Мэри, и Ник услышал неприязнь в ее голосе. — Элли — глупая девочка. Она ничему не научилась после того, что произошло в доме Шамана?