Книга Если он неотразим - Ханна Хауэлл

Мысль о семье, к которой теперь благодаря браку принадлежал и он, напомнила ему об Алтее. Он все еще видел ее, свернувшуюся клубком в их постели, пресыщенную наслаждением, щеки розовые от испытанной страсти. Этот образ придал ему сил и помог отбросить страх. Судьба не может быть такой жестокой — дать ему все необходимое для полной жизни, а потом позволить какой-то змее забрать все это, просто ради пополнения своего кошелька.

Хартли покачал головой, и его затошнило. Плотно закрыв глаза и медленно и глубоко дыша, он боролся с тошнотой. Меньше всего Хартли хотелось бы, чтобы его сейчас вырвало. По крайней мере пусть уж его вырвет на кого-нибудь из врагов. Такой вид защиты был бы жалким, но хоть какое-то удовлетворение.

Понадобилось некоторое время, прежде чем он смог избавиться от желания освободить желудок, но Хартли понял, что ему помогло ощущение холодного влажного воздуха, осушившего пот на лице. Дверь отворилась, и вошла Клодетта в сопровождении пятерых здоровых мужчин. Похоже, ему по-прежнему не везет. Тошнота прошла, а тут появились те самые мишени, которые он надеялся поразить.

— Так вы проснулись, — сказала Клодетта и улыбнулась, останавливаясь перед ним.

— Ну, думаю, да, — протянул он. — Как вы проницательны!

— Не испытывайте моего терпения, Редгрейв. Вы же видите, сейчас сила на моей стороне.

Да, молча согласился он. Клодетта выглядела настолько довольной собой, что у него руки чесались дать ей пощечину, а он никогда в своей жизни не поднимал руку на женщину и не желал этого. Он знал, что она задумала в отношении его. Видение Алтеи предупредило Хартли, и он был подготовлен к предстоящему. Вот только огорчало, что Клодетта будет наслаждаться своим превосходством.

— Пока, — сказал он и улыбнулся, когда она нахмурилась.

— Никто не знает, где вы находитесь, Редгрейв. Вы же не так глупы, чтобы думать, будто все примчатся спасать вас.

Он пожал плечами:

— Не так глуп. Я женился на Алтее, а вместе с ней придет вся семья, включая Уэрлоков.

К его удивлению, в глазах Клодетты мелькнул страх. Она из тех, кто верит в демонов и ведьм, понял Хартли. В ее угрозах Алтее содержалась правда о собственных чувствах. Да Хартли и сам был готов признать: некоторые способности этого семейства заставляют его чувствовать себя неловко. Но пока он еще не встречался с таким даром, который бы испугал его. Его удивило, что в просвещенный век кто-то все еще верит в существование демонов в человеческом обличье и ведьм, наводящих чары или способствующих сатане. Просто позор, он только сейчас увидел, чего боится Клодетта, а теперь слишком поздно использовать это во благо. Но подразнить ее этим можно.

— Кучка глупых, эксцентричных и замкнутых людей, вообразивших, будто они обладают какой-то силой, — насмешливо сказала она и пренебрежительно отмахнулась.

— Но у них действительно есть сила. И очень большая, не сомневайтесь.

— Значит, я должна поверить, что повесу Хартли соблазнила маленькая деревенская девчонка, напустив на него чары?

— Именно так. Чары честности и невинности. Две вещи, которые, думаю, вам незнакомы уже очень давно. — Он увидел, что она разозлилась — глаза сузились, а щеки вспыхнули. Ему придется заплатить за это замечание, но это ерунда.

— Ты должен был принадлежать мне, — отрезала она. — Я тебя выбрала.

— В качестве очередной жертвы? Как Петерсона и Роджерса?

— О чем ты говоришь? Не знаю никакого Петерсона и никакого Роджерса.

— Яго говорит другое. Он видел их призраки возле тебя. И призраки герцога и его семьи. Все злились и требовали мести.

Она побледнела, и он понял, что попал в точку.

— А дети, Клодетта? Ты чувствовала угрозу от мальчика, который еще и говорить не умел, и от крошечной пятилетней девочки? Ты подумала, что они вырастут и отберут у тебя драгоценности, которых ты так жаждала? Меня удивляет, что ты носишь их, что смрад этого греха не жжет твою кожу всякий раз, как ты надеваешь их.

Она дала ему сильную пощечину, от которой голова покачнулась и снова появилась тошнота. Он хотел выплюнуть рвоту прямо в Клодетту, но мучительница была уже далеко. Она расхаживала перед ним, подбоченившись. Хартли снова подавил тошноту и посмотрел на мужчину, стоявшего в стороне от остальных. По его выражению лица казалось, что он оказался замешанным во что-то, в чем больше не хочет участвовать.

Это из-за разговора об убитых детях, подумал Хартли. Когда он заговорил о детях герцога, этот человек сделал шаг назад. Очевидно, он готов был взять деньги за пытки и убийство взрослого мужчины, но убийство детей пробудило в нем остатки совести.

Хартли задумался, как воспользоваться этим, но Клодетта повернулась и снова встала к нему лицом. Он видел, что она нервно потирает ладони, как будто пытаясь стереть что-то. Клодетту зацепил разговор о призраках жертв, цепляющихся, за нее. Миазмы ненависти и злости, как называл это Яго, и Хартли мог поклясться, что видит их слабое мерцание.

— Ты говоришь ерунду, — сказала она. — Мертвые остаются в земле. Думаю, хорошо, что Яго не продолжил отношения с моей сестрой. У него не все в порядке с головой.

— Он прекратил отношения с твоей сестрой, потому что почувствовал ее холодную пустоту. Пустоту бездушного убийцы, — сказал он. — Сама Маргарита, может быть, и не убивала, но ей было безразлично, кто из-за нее умрет, возможно, она даже сама выбирала жертву. Меня удивляет, почему она хотела заполучить Яго. Вы обе выбирали себе любовников среди мужчин, имеющих отношение к правительству или военному ведомству. Он с ними никак не связан. Думаю, сестра несколько разочаровала тебя, выбрав в любовники мужчину только за его красивую внешность.

— С Маргаритой все в порядке. Я больше не хочу слушать эту чушь. Ты пытаешься задеть меня и запугать, но тебе не удастся. Я сильнее и гораздо умнее большинства из вас.

— Почему? Потому что, будучи бедной деревенской девушкой, ты смогла добиться признания в светском обществе? Этим ты обязана своему лицу и телу, и ты это знаешь. Глупые мужчины, любители красоты, вытащили тебя из сточной канавы, только и всего. Но скоро ты снова окажешься там. Даже если ты убьешь меня, если даже каким-то чудом мои союзники не смогут доказать, какая ты кровожадная тварь и предательница, ты все равно не будешь больше блистать в обществе.

— Ты совершил ошибку, отвернувшись от меня. Ты мог бы избежать всего этого, если бы сделал меня маркизой.

— Лучше я переживу все это, чем увижу тебя в своей постели. И не считай меня дураком. Ни за что не поверю, будто, имея с тобой что-нибудь общее, я был бы в безопасности. С самого начала все было запланировано именно так. Я знаю, моя жена все это уже предсказывала. Ты сама виновата в том, что я нашел женщину, на которой захотел жениться. Она приехала в Лондон, чтобы спасти меня от тебя.

— Но у нее это не получилось, — прошипела Клодетта. — Теперь ты в моих руках, и ты расскажешь то, что мне нужно. Может, я и лишилась своего места в кучке жалких идиотов, которую ты называешь высшим обществом, но я намерена покинуть эту страну с полным кошельком. Ты дашь мне нужную информацию.