Книга Путь истины - Герхард Терстеген

13. «Моисей говорит: Итак, Израиль, чего требует от тебя Господь, Бог твой? Того только, чтобы ты боялся Господа, Бога твоего, ходил всеми путями Его, и любил Его, и служил Господу, Богу твоему, от всего сердца твоего и от всей души твоей (Втор. 10, 12). Это доставляло славу человеку, восполняя то, чего ему не доставало, то есть дружбу Божию; а Богу ничего не доставляло, ибо Бог не нуждался в любви человека. У человека же не доставало славы Божией, которой он никак не мог получить иначе, как чрез повиновение Богу»[191]. – Именно эти заповеди остаются незыблемыми также и для христиан, и чрез явление Христа во плоти они не только не отменены, но приумножены и расширены. – Ириней продолжает: «Заповеди рабства, пригодные к образованию и вразумлению народа, Бог отдельно дал чрез Моисея. Эти заповеди, данные народу в рабство и как предзнаменования, Христос всесторонне отменил Новым Заветом свободы. Сущностные же (естественные), благородные и всем общие заповеди Он расширил и умножил, независтно и щедро даровав людям чрез усыновление познать Бога Отца и любить Его всем сердцем, и без противления следовать Его Слову, воздерживаясь не только от злых дел, но и от худых пожеланий. Он умножил страх Божий; ибо сыны должны больше бояться Отца и иметь к Нему большую любовь, чем рабы. И потому Пётр говорит: мы должны иметь свободу не для прикрытия зла (1 Петр. 2, 16), но для засвидетельствования и обнаружения веры»[192].

14. О необходимости постепенного продвижения к совершенству в деле нашего освящения святой мученик говорит так прекрасно и выразительно, что я не могу удержаться от того, чтобы не привести здесь некоторые его слова по этому поводу.

«Как мать может доставить младенцу совершенную пищу, но он ещё не может принять пищи старшего возраста, так и Бог мог вначале даровать человеку совершенство, но человек не мог принять его, ибо он был ещё младенец. Посему и Господь наш в последние времена, восстановляя в Себе всё, пришёл к нам не так, как Он мог, но как мы могли Его видеть. Ибо Он мог прийти к нам в неизреченной славе Своей, но мы не могли вынести величия Его славы. И поэтому Он, совершенный Хлеб Отца, представил нам, младенцам, Себя Самого как молоко – таково было Его человеческое пришествие, – дабы, как бы вскормленные от сосцов Его плоти и чрез такое млекотворение приученные есть и пить Слово Божие, мы могли содержать в себе самих хлеб бессмертия, который есть Дух Отца. Посему Павел говорит Коринфянам: Я питал вас молоком, а не твёрдою пищею, ибо вы были ещё не в силах (1 Кор. 3, 2) принимать такую пищу. То есть: вы узнали пришествие Господа как человека, но Дух Отца ещё не почивает на вас по причине вашей слабости». Ибо чувства их были ещё не приучены навыком к хождению перед Богом (Евр. 5, 14). «И поэтому, – продолжает Ириней, – совершенный Сын Божий сомладенчествовал человеку, и не ради Себя, но ради младенчества человека Он соделал Себя доступным таким образом, каким человек мог принять Его»[193].

15. «И вот каким порядком сотворённый и созданный человек становится образом и подобием несозданного Бога: Отец изволяет и повелевает, Сын действует и исполняет, Дух питает и возращает, человек же постепенно преуспевает и восходит к совершенству, то есть приближается к Несозданному, ибо Несозданный – Бог – совершен. Человеку надлежало сперва произойти, произшедши – возрастать, возросши – возмужать, возмужавши – умножаться, умножившись – укрепляться силами, укрепившись – прославиться, и прославившись – видеть своего Владыку. Ибо Бог есть Тот, Которого должен узреть человек; видение же Бога производит нетление, а нетление приближает к Богу»[194].

16. «Итак, как будет Богом (подобным Богу) тот, кто ещё не сделался человеком? Как будет совершенным только недавно сотворённый? Как будет бессмертным, кто в смертной природе своей непослушен Творцу? Ибо надлежит тебе прежде соблюсти чин человека, а потом приобщаться славе Божией. Не ты творишь Бога, но тебя творит Бог. Посему, если ты творение Божие, то жди руки твоего Художника, всё делающего в надлежащее время – в надлежащее именно относительно тебя, предмета Его творения, время. Предоставь же Ему твоё сердце мягкое и покорное и соблюдай образ, который дал тебе Художник, имея в себе влажность, дабы, огрубевши, тебе не утратить следов перстов Его. Соблюдая свой состав, ты достигнешь совершенства, ибо художество Божие скроет твою глину. Рука Его соделает из тебя прекрасное существо; она обложит тебя изнутри и снаружи чистым золотом и серебром и так украсит тебя, что Сам Царь возжелает красоты твоей (Пс. 44, 12). Если же ты, скоро загрубев, отвергнешь Его искусство и окажешься неблагодарным к Нему за то, что ты создан человеком, то чрез свою неблагодарность ты лишишься и Его искусства, и жизни твоей. Ибо творить свойственно благости Божией, а быть творением есть свойство человеческой природы. Посему, если ты отдашь Ему твоё, то есть веру в Него и послушание Ему, то примешь Его искусство и станешь совершенным делом Божиим. Если же ты не будешь веровать в Него и убежишь от руки Его, то причина несовершенства будет в тебе, неповиновавшемся, а не в Том, Кто призвал тебя»[195].

17. Теперь выпишем несколько мест, как нельзя лучше иллюстрирующих то, о чём мы говорили в нашем трактате, из творений святого учителя Церкви и мученика Киприана.

«Наши тела, – пишет он[196], – суть храмы Божии, которые никем не должны быть растлеваемы и оскверняемы. Сих-то храмов строители и настоятели – мы; послужим же Тому, Кому уже мы принадлежим. Прославим и будем носить Господа в чистом и нескверном теле, соблюдая всевозможную осторожность. Искупленные Кровию Христовою, подчинимся воле Искупителя своего во всех действиях нашего служения Ему; постараемся о том, чтобы ничего скверного и нечистого не было вносимо нами в храм Его, дабы Он, оскорбившись нашим поведением, не оставил жилища, в котором теперь обитает. Вот слова Господа, исцеляющего и поучающего, одновременно врачующего и наставляющего: се, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже (Ин. 5, 14). Даровав здравие, Он предлагает затем и образ жизни и закон непорочности, воспрещая на будущее время жизнь беспорядочную и распутную»[197]. «Неприлично христианину гоняться за славою и почестями плотскими, а надлежит внимать слову Божию и в нём искать благ, во веки пребывающих. Или, если уже и гордиться плотию своею, то разве тогда только, когда она бывает мучима за исповедание имени Христова»[198].