Книга Мгла над миром - Всеволод Алферов

Газван прикрыл глаза рукой и мысленно выругался. Проклятье! Ему нельзя проявлять слабость: ни перед кем в Круге, даже перед ней. Сейчас – особенно нельзя.

– Приготовь ванну, – выдавил он. – И погорячее. Чтоб обжигала.

Может, кипяток прогонит из костей холод той осени? Девица не тронулась с места.

– Это советник, мудрый. Прибыл посыльный из Железного двора. Вас ожидают во дворце.

Ах, Бездна! Кажется, они все сговорились против него.

– Когда? Когда ожидают?

– Где-то через звон…

Асма бросила взгляд в окно, и старый маг поступил так же. Солнце стояло высоко, выше, чем ему хотелось. В небе над обителью стремительно сновали ласточки.

– Да, через звон. Собирается коллегия, вас ожидают вместе со всеми.

Единственная известная ему коллегия состояла из жрецов, но это вовсе не имело смысла. Что ж, придется выяснить, увидев собственными глазами.

Когда он выбрался из постели, едва слышно кряхтя и ругаясь, Верховного уже ждал умывальник с горячей, как он хотел, водой и скромный завтрак. Газван к нему даже не притронулся. Подлинный завтрак бледно мерцал и наполнял воздух гулом в соседней комнате.

Доковыляв до кабинета, Верховный сложил руки на неровной друзе хризолита и застыл. Идти никуда не хотелось. Можно часами стоять так, чувствуя, как сила покалывает пальцы.

Хороший маг откладывает на потом, чтобы позже, когда возникнет нужда в серьезном деле, под рукой было больше, чем может вместить хрупкое тело. Когда-то Газван славился своей силой… Увы, теперь то могущество тратилось на твердый шаг, на не слишком сонную память и на то, чтобы не ломило суставы. Молодежь в Круге ворчала, что Первый засиделся на своем посту. Знали бы они, насколько – его бы вышвырнули из башни уже назавтра. Да нет – сегодня. Где-то ближе к вечеру…

Когда Газван, слабый и полный дурных предчувствий, вошел в Палату Бесед, где Царь Царей распекает чиновников, коллегия уже заждалась.

– Первый-в-Круге не значит первый во всем, – у дверей приветствовал его князь Семеди.

Это был жесткий, говорили даже, жестокий человек, с грубыми чертами лица. Он поддержал восстание еще юношей, и теперь вошел в самый возраст, чтобы руководить Железным двором.

– Путешествие по городу небыстрое занятие, – просто ответил чародей. Можно сделать ответный выпад, но зачем ему перепалка? Коротко кивнув, Газван направился туда, где оживленно беседовали два других советника: Золотого и Бумажного дворов.

Мауз из казначейства был щедр и на улыбку, и мягкое слово, но оттого, как ловко он вертелся при дворе, Верховному становилось не по себе. Одевался толстяк так, что рябило в глазах, и думал только о монетах, но лучшего союзника у мага не было.

– Наш старый друг Газван… – Советник развел руки, будто собираясь заключить его в объятия. – Вы заставили нас беспокоиться, все ли с вами в порядке.

Первый нахмурился, не понимая, и Камран из Бумажного двора пояснил:

– Я говорил Маузу, что в город съехалось слишком много народу, больше, чем в прошлые годы. Многие из дальних провинций, от них можно ожидать всего.

– Камран хочет сказать, неотесанные крестьяне считают магов бесами, – толстяк ухмыльнулся и коснулся локтя вельможи. – Мой дорогой советник… То, что люди съезжаются к празднику, значит, что их мошна потяжелела. Когда люди сыты и довольны, они не нападают на носилки. Особенно если знают, что в них сидит демон.

Сухой и чопорный Камран выразился бы иначе, но не стал перечить.

– В городе полно Черных Братьев. Уверен, они предотвратят волнения, – вежливо ответил Газван.

– Скорее, подавят, – раздался тихий женский голос. – Кнутом подавляют, а не предотвращают.

Его обладательница сидела в тени на укрытой ковром скамье, Верховный ее поначалу не приметил. Единственная, кто имел отношение к коллегиям, жрица Усира лишь недавно сменила при дворе желчного старого ревнителя. Газван не слышал о ней ничего худого, но так и не разобрался, друг она ему, враг – либо ни то, ни другое.

– Мертвый бог воплотился в вас… – Он замялся, почтительно коснувшись лба.

– Неджра, – улыбнулась она. – Не терзайте память, я приехала из Гиллу Тхан. Мы ни разу не встречались.

– Теперь, когда все поздоровались, мы можем начать? – Похоже, Семеди привык здесь распоряжаться, и Газван внес разлад в местные порядки.

– Усопший… – начал Камран, но князь с раздражением его прервал:

– У Усопшего дела в городе.

– Либо он не различил, где сон, а где явь, – хохотнул Мауз. – Представьте, ему может сниться наша компания!

Юмор советника никто не оценил, но тот продолжал посмеиваться в бороду, пока все рассаживались.

Чародей давненько не был в этой комнате и в этом обществе – и не сказать, чтобы соскучился. Во всяком случае, это была не Палата Прошений, подавлявшая, кажется, даже узурпатора. Здесь было по-своему уютно: мягкие сиденья вдоль стен, ковры, а посредине, в тонкой чеканки жаровне, безмолвно перемигивались угли. Что магу действительно нравилось – так это фрески: тут отплясывали толстые сановники, там лев загнал жреца на дерево, а вот медный богатырь из детских сказок улепетывал от кого-то за спиной у Неджры.

Заказавший эту прелесть не мог к ним присоединиться – выложенный подушками помост Царя Царей пустовал.

– Думаю, нужно просветить Верховного, куда он попал, – первым подал голос Мауз. – Из башни слоновой кости плохо видно, как копошатся простые смертные.

Газван сжал зубы. Что же, это не последний укол за сегодня, просто ужалил на удивление больно. Заключение окончилось лет семь назад, но и сейчас маги не были полностью свободны в передвижениях.

– Я поясню, – вызвалась жрица.

Неджра наклонилась вперед и отбросила за спину свесившиеся на грудь косички. Чародей вдруг понял, что она немолода. Даже он затруднился бы определить ее возраст – хотя полагал, что она подошла к рубежу пятого десятка.

– Вы ведь видели, что лучезарный хворает, – она сделала неопределенный жест рукой. – Цари прошлого на его месте выбрали бы соправителя. Это нередко помогало, но…

– Мы в Круге тоже ведем хроники, – кивнул Газван.

– Тогда вы знаете, как часто это приводило к войнам, – усмехнулась жрица. – Царь Царей… назовем это «суеверен». Владыка намерен поправиться и не готов делить маску, как будто уже вступил в костер. Но и приказывать, как прежде, и дворам, и храмам, и ложе торговцев – он сейчас не может. Так что он собрал нас и велел решать самим. Так, будто мы – мы четверо – и есть Царь Царей.

– Это и есть коллегия?

– Как жреческая, – объяснил Камран. – В храмах нет владык, кроме богов, и, как и в храмах, мы не приказываем друг другу.

Такое уже было, вдруг вспомнил маг. На заре истории, когда Царство было одним городом, а вместо царя в нем правила горсть чиновников. Как же это называлось? А впрочем – какая разница?