Книга Больше не промахнусь - Жиль Легардинье

Видимо, надеясь вывести слушателей из полудремы, лектор внезапно переходит к «интерактивной» фазе семинара. Он предлагает нам разыграть сценки из жизни предприятия. Звучит многообещающе…

– Крупные или мелкие происшествия помогают коллективу сплотиться. Например, если вашему коллеге станет плохо, как вы его успокоите? А если ему будут нужны не только слова, а, скажем, укол, что вы будете делать?

И на каком же предприятии бушуют такие страсти? У наркоторговцев во время ломки? Кому еще, кроме Пастера, приходилось использовать шприц на рабочем месте?

– Это очень важный момент, – продолжает он. – Вот вы, например, да, вы, мадам, которая опоздала, разыграйте эту сцену вместе с вашим соседом.

У меня ощущение, что я снова вернулась в лицей. И почему он называет меня «мадам», когда с сегодняшнего утра я официально «мадемуазель»? Я не могу предложить ему выбрать Эмили, потому что ее здесь нет. Чувствую себя не готовой к уроку девочкой, которую вызвали к доске. Кевин идет за мной. Сандро с Александром прыскают со смеху, даже не стараясь это скрыть. Лектор командует:

– Месье, будьте любезны, лягте, пожалуйста, на пол. А вы, мадам, представьте, что обнаружили своего коллегу в плачевном состоянии. Предположим, у него приступ, необходимо срочно сделать укол. Вы оба напуганы. Важно успокоить больного, но при этом сохранить присутствие духа: так между вами возникнет крепкая связь, которая впоследствии поможет вам эффективнее обмениваться информацией. Приступайте.

И за этот маскарад контора платит деньги! В детском саду нас, по крайней мере, учили жизни на куклах… Я опускаюсь на колени возле Кевина, который с трудом сдерживает смех, и восклицаю:

– Ой-ой-ой! Моему коллеге стало плохо! Ему нужен укол!

Думаю, даже бывший преподаватель драматического искусства Эмили меня бы не похвалил. Хотя наверняка поучил бы «владеть телом»…

Лектор кладет руку мне на плечо:

– Очень хорошо, но вы не с того начали. Сперва следует с ним поговорить, чтобы расположить к себе.

Кевин откровенно развлекается. Я чувствую, что дальше будет хуже. Пока лектор объясняет проснувшейся аудитории, что нужно сказать, чтобы создать эту необыкновенную связь, Кевин шепчет мне:

– Ты умеешь делать уколы?

– Я тренировалась на пончиках.

– На чем?

– На пончиках. Клубничных, яблочных, малиновых, черничных. Лучше меня никто не сможет нащупать вену под начинкой.

Мы фыркаем от смеха, а лектор продолжает что-то говорить людям, которые его не слушают, потому что безмерно рады видеть своих коллег в нелепой ситуации.

Кевин знаком просит меня наклониться.

– Поскольку мы здесь, чтобы передавать информацию, что ты делаешь в субботу вечером? – спрашивает он.

– Ничего особенного.

– Приходи ко мне в гости, мы празднуем десятую годовщину свадьбы. Будут Сандро, Александр и моя сестра.

– Поздравляю с годовщиной, но это я должна вас приглашать.

– Одно другому не мешает, ты сделаешь это позже, а в субботу приходи к нам, будет здорово.

– Хорошо. Спасибо за приглашение.

– Класс.

Лектор возвращается к нам:

– Что вы только что говорили своему коллеге, который нуждается в помощи?

– Выслушивала его последнюю волю, потому что я не умею делать уколы. Если его жизнь зависит от меня, бедняге можно только посочувствовать. И вообще, обычно это он с друзьями меня спасает!

Все покатываются со смеху.

Бедному лектору с трудом удается закончить семинар.

51

Виржини показывает мне письмо, которое месье Дебле лично вручил ей при свидетелях. Ее рука дрожит, и мне трудно читать.

– Временное отстранение от работы и выговор?

– Он имел наглость сказать мне, что в эти неоплачиваемые дни я смогу без проблем забирать детей из школы. Что теперь со мной будет? Нет сомнений, он собирается меня уволить. Я следующая в списке.

– Мы без боя не сдадимся. Как вел себя Нотело?

– Молчал. Мужественно отводил взгляд всякий раз, когда я к нему поворачивалась.

– Ты позволишь, я сделаю копию письма? Хочу позвонить в инспекцию по труду, у меня там есть знакомый. Возможно, он что-нибудь посоветует.

– Мари, скажи мне правду. Ты действительно думаешь, что все обойдется?

– Нельзя опускать руки. Дебле испытывает тебя на прочность. Он считает, что женщина, одна воспитывающая двоих детей, – легкая добыча. Но он не представляет, с кем связался! Докажи ему, что он недооценивает силу твоего характера. Не сдавайся, не делай ему такого подарка, он только этого и ждет. И раз ты хочешь услышать правду, я скажу тебе, что думаю по этому поводу. Да, он хочет тебя уволить, но не только тебя. Всех нас. Он уже вышвырнул на улицу Магали. Ты – его новая мишень.

Мы не дадим ему этого сделать, но, пока мы готовимся к войне, ты должна быть безупречна. Не давай никаких поводов для порицания. Я знаю, это непросто, но ты должна улыбаться и выглядеть так, словно у тебя все замечательно. Воспользуйся передышкой, чтобы отдохнуть и провести время с детьми. Об остальном я позабочусь.

– Ты ведь знаешь, что я тебе доверяю. Если ты меня бросишь, я пропала.

Я смотрю ей в глаза.

– Виржини, я не утверждаю, что у меня есть чудодейственное решение, но пара-тройка козырей в рукаве имеются. Если мы не сможем тебя спасти, значит, мы все последуем за тобой.

Кажется, мне удалось ее немного успокоить. Наверное, потому, что я сказала чистую правду. Мне приходит в голову одна мысль. Таблица, которую я должна подготовить для Дебле, нужна ему, чтобы найти слабые места в наших трудовых договорах. При этом он явно предпочитает в первую очередь использовать информацию о личной жизни сотрудников. Я могу последовать примеру Дебле – но не для того, чтобы помочь ему, а для того, чтобы предупредить его удары. Я прекрасно понимаю, почему он взялся за Магали, а теперь изводит Виржини. Будь я на его месте, кто стал бы моей следующей жертвой и с какого конца я бы к ней подобралась?

Появляется Эмили. Она вся сияет, пышет энергией и одета так, словно на улице лето, хотя по-прежнему стоят холода.

– Ты снова виделась с Жюльеном…

– Пока нет, но мы созваниваемся по сто раз на дню.

– Ваш опрос по поводу парковки продвигается?

– Потихоньку, но я надеюсь, что мы быстро перейдем к пункту, касающемуся заднего сиденья его автомобиля…

– Эмили, тебе следует быть романтичнее.

Она переводит разговор на другую тему:

– Ты видела Нотело сегодня утром?

– Еще нет.

– Представляешь, у него на лбу огромная повязка, как у моего преподавателя из театрального клуба. Клянусь, я тут ни при чем. У меня есть алиби!