Книга Взлет - Николь Уильямс

Ну нет, меня туда тягачом не затащишь, пока я все не выясню!

– Ты не можешь выбирать за нас обоих. – Я сверлила его взглядом. – Не хочешь быть моим другом – прекрасно, очень мило с твоей стороны. Но ты не вправе указывать мне, могу я быть твоим другом или нет. Смирись с этим и иди на хрен!

Привет, ярость, давно не виделись, как здорово, что ты снова поднимаешь свою кошмарную голову.

Его лицо ничуть не смягчилось, хотя обычно, стоило мне слегка вспылить, все было иначе.

– Люди вроде нас с тобой, Люс, не могут быть друзьями. И ты это знаешь.

– Что я знаю? – Понятия не имела, что Джуд имеет в виду.

Молчание. Я не выдержала, подошла к нему.

– Ну давай же, говори! Что я знаю?

Он сжал губы, пытаясь отстраниться, но я заступила ему дорогу.

– Ну же, Райдер! Что, черт тебя побери, я знаю?

Глаза Джуда вспыхнули.

– Нельзя дружить с тем, с кем тебе предназначено провести всю жизнь. – Он помрачнел. – Так что живи дальше своей жизнью и оставь мою, к дьяволу, в покое.

Оттерев меня плечом, Джуд вышел из мастерской и исчез.

Если, испортив все, что только можно было испортить, я о чем-то и жалела, так это о том, что не побежала за ним.

21

Каждый день из тех, что оставались до конца учебы, я жалела, что дала Джуду уйти. Надо было броситься следом, поймать и заставить все объяснить – подробно, короткими предложениями, чтобы я смогла понять.

Но шли месяцы, и я жалела о нашей прежней игре в молчанку, потому что теперь Джуд не просто не замечал меня. Он демонстративно меня игнорировал. Шикарный прогресс.

Мне исполнилось восемнадцать, и на следующей неделе у меня выпускной. А осенью я стану первокурсницей в колледже «Мэримаунт Манхэттен». Мне следовало смотреть в прошлое с ностальгией, а в будущее – с надеждой. Но я ощущала себя кораблем, потерявшимся в ночи. Я разучилась различать правильное и неправильное, разучилась верить в мир, где существовали доверие и любовь.

– Предлагаю сегодня временно послать к чертям все наше благоразумие! – крикнула Тейлор, легко перекрывая своим воплем динамики, изрыгавшие дурацкую песню про лето, друзей и вечеринки. – Сегодня мы просто убиваем время и наслаждаемся моментом!

О да, и эти мудрые слова я слышу от девушки, которая в последнее время говорит исключительно о своем светлом будущем.

– Ты имеешь в виду нажраться в хлам и обжиматься с первой же вонючей задницей, которая подвернется под руку?

Тейлор застонала:

– А я-то себя считала циником.

Убавив громкость, я критически оглядела платье, в которое меня засунула Тейлор. Подтянула лиф повыше, а юбку опустила пониже. Ну вот, теперь прикрыта половина сисек и большая часть задницы.

– Ну извини. Это самой собой получается, когда ты одеваешь меня как уличную проститутку.

– Да ради всего святого, Люси, у тебя жемчужные сережки, – возразила Тейлор. – Насколько мне известно, уличные проститутки такого не носят.

– Замечательно. Значит… – Я в третий раз оглядела себя в зеркале. Интересно, по мнению Тейлор, туши на моих ресницах по-прежнему недостаточно? Того и гляди переломятся. – …Значит, буду уличной проституткой в церкви.

Тейлор засмеялась, разглядывая меня, – мы как раз остановились на красном светофоре.

– Значит, дело дошло до драгоценностей? Однако кто-то слишком о себе возомнил, раз дарит на выпускной жемчужные сережки.

– Твоя порочность не перестает меня удивлять. – Я показала Тейлор язык. – Сережки на выпускной мне родители подарили, а не Сойер.

И слава богу, что у нас не дошло до ювелирки, – по моим прикидкам, до побрякушек оставалось еще три уровня обязательств.

Загорелся зеленый, и маленький «фольксваген» Тейлор аккуратно двинулся вперед.

– И в этом виновата только ты сама. Парни дарят девушкам драгоценности в благодарность за секс. Это проза жизни.

– О господи, Тейлор, – вздохнула я, опуская окно. Где мне на самом деле сейчас хотелось быть – так это в студии, а меня запихали в маленькую машинку на пару с первой школьной стервой и склочницей и везут на вечеринку в честь выпускного, где без ограничений все – и алкоголь, и мораль. А вишенка на торте – платье, на фоне которого полная оторва показалась бы тихой скромницей.

– Поскольку я не вижу на тебе бриллиантовых кулонов и золотых браслетов, то делаю вывод, что ты все еще дразнишь и обламываешь беднягу Сойера.

Как всегда, попала в точку. И это было бы смешно, когда бы не было так грустно.

– Не твое дело.

– Значит, нет, – подытожила она, сворачивая на грунтовку.

– Значит, черт побери, нет, – поправила я, раз уж Тейлор решила делиться своими умозаключениями, не заботясь, подтвержу я их или нет.

– А почему? – спросила она, словно нарочно направляя колесо машины в выбоину. – Вы вместе ходили на танцы Сейди Хокинс, а официально встречаетесь с зимнего бала. Решили не торопиться или придумали еще какую-нибудь хрень в том же роде?

– Мне торопиться незачем, – сказала я, когда в поле зрения появился знакомый особняк.

Родители Сойера умотали на какой-то автомобильный аукцион, и он решил замутить самую эпическую вечеринку, которая войдет в анналы Сауспойнта. Его слова, не мои. Отсюда, с дороги, казалось, что вокруг дома Даймондов кишат пьяные вдрызг муравьи.

– А Сойеру? – с тщательно скрытым интересом спросила Тейлор.

– Сойер – парень. Разве кто из них медлит, когда речь заходит об этой теме?

Да, риторические вопросы – моя слабость.

– Никто, – откликнулась Тейлор. Найдя на газоне свободное место, она выключила зажигание и еще раз провела по губам блеском. Можно подумать, без дополнительного слоя сверкающей липкой фигни она выглядит недостаточно ярко.

– Тейлор, – я схватила ее за руку, – что-то я совсем не в настроении. Давай просто зайдем и выйдем. Все равно там нет никого, кроме озабоченных фетишистов, которые только и ищут, с кем бы переспать.

Вздернув бровь, она губами послала мне воздушный поцелуй:

– Именно это мне и нужно.

– Тогда, может, пора обсудить взаимоотношение между девушками с низкой самооценкой и парнями, которые используют это в своих целях, а? – предложила я, выбираясь из машины и одергивая платье. Но чем ниже я его тянула, тем сильнее вырисовывалась грудь.

– Куда ты клонишь, Дебби Даунер?[23] – поинтересовалась Тейлор, беря меня под локоть.