Книга Пустышка. Что интернет делает с нашими мозгами - Николас Дж. Карр

Сторонники аутсорсинга также путают рабочую память с долгосрочной. Если человек не может кон­солидировать факт, идею или опыт в долгосрочную память, он не «освобождает» пространство своего мозга для других функций. В отличие от рабочей памяти и присущей ей ограниченной мощности, дол­госрочная память расширяется и сжимается с практически беспредельной эластичностью, благодаря способности мозга выращивать и подавлять синап­тические терминали и безостановочно адаптировать силу синаптических связей. «В отличие от компьютера, - пишет Нельсон Коуэн, эксперт в области памяти, преподающий в Университете Миссури, - нормальный человече­ский мозг никогда не достигает точки, при которой наши впечатления не могут более превращаться в воспоминания. Мозг невозможно запол­нить на 100 процентов».

По словам Торкеля Клинберга, «объём информации, который может хра­ниться в долгосрочной памяти, практически безграничен». Более того, опыт показывает, что по мере того, как мы выстраиваем свой личный склад вос­поминаний, наш разум становится более проницательным. Сам по себе акт запоминания, как объясняет клинический психолог Шейла Кроуэлл в книге «Нейробиология обучения. Перспективы приобретения второго языка», видоизменяет мозг, а точнее, упрощает для него возможность научиться новым идеям и навыкам в будущем.

Перенося на свой «склад» новые долгосрочные воспоминания, мы не ограничиваем собственную умственную силу. Напротив, мы её укрепляем. С каждым расширением нашей памяти приходит расширение интеллекта. Сеть предоставляет нам удобное и привлекательное дополнение к личной памяти, однако когда мы начинаем использовать Сеть в качестве замены памяти, игнорируя внутренние процессы консолидации, то рискуем опусто­шить свой мозг.

Когда в 1970-х годах школы разрешили учени­кам пользоваться персональными калькуляторами, многие родители беспокоились, что слишком сильно полагавшиеся на машины дети перестанут понимать суть математических концеп­ций. Как показали последующие эксперименты, их страхи были, в основ­ном, безосновательны. Не будучи вынужденными тратить много времени на рутинные вычисления, многие школьники смогли гораздо лучше усвоить принципы, лежащие в основе заданий. В наши дни история с калькулятором часто используется для поддержки мнения о том, что растущая зависимость от онлайновых баз данных не опасна, а напротив, способствует нашему высвобождению.

Считается, что освобождая нас от излишнего запоминания, Сеть позво­ляет нам уделять больше времени творческим размышлениям. Однако это сравнение некорректно. Карманный калькулятор снижал напряже­ние в рабочей памяти, что позволяло использовать краткосрочные мощ­ности для более абстрактных размышлений. Как показал опыт множества студентов-математиков, калькулятор помогает мозгу упростить передачу идей из рабочей памяти в долгосрочную и кодировать их в виде концепту­альных схем, важных для выстраивания знания. Сети присущи совершенно иные эффекты. Она усиливает напряжение на рабочую память, не только забирая ресурсы, необходимые для рассуждений, но и препятствуя консоли­дации долгосрочных воспоминаний и развитию схем. Калькулятор - мощный, но специализированный инструмент, оказался помощником нашей памяти. А Сеть - технологией забывчивости.

* * *

Каким образом определяется, что мы помним, а что забываем? Ключе­вым условием консолидации воспоминания является внимательность. Хра­нение явных воспоминаний и (что не менее важно) формирование между ними связей требует значительной умственной концентрации, которая может усиливаться за счёт повторения или интенсивного интеллектуального и эмо­ционального вовлечения. Чем сильнее мы концентрируем внимание, тем лучше запоминаем. «Для того чтобы воспоминание сохранилось, - пишет Кандел, - входящая информация должна обрабатываться тщательно и глу­боко. Это достигается за счёт внимания к информации и систематического выстраивания осмысленных связей со знанием, хорошо укоренившимся в памяти». Если мы неспособны уделить достаточное внимание информа­ции, находящейся в нашей рабочей памяти, то информация будет жить ровно столько, сколько хранящие её нейроны смогут удерживать свой электри­ческий заряд, - в лучшем случае, несколько секунд. Затем она пропадает, не оставляя в нашем мозге ни малейшего следа.

Внимание может показаться эфемерным - подобно «привидению в голове», по выражению физиолога Брюса Маккандлисса, - но на самом деле это вполне явное физическое состояние, оказывающее важное воздей­ствие на весь мозг. Недавние эксперименты на мышах показали, что, когда мы обращаем внимание на идею или событие, по всему нашему мозгу прохо­дит цепная реакция. Сознательное внимание возникает в лобных долях коры головного мозга и начинает формировать руководящий контроль по прин­ципу «сверху вниз» над фокусом нашего мышления.

Появление внимания заставляет нейроны коры направлять сигналы нейронам в средний мозг, что приводит к образованию мощного нейроме­диатора дофамина. Аксоны этих нейронов проходят длинный путь до гип­покампа, создавая канал продвижения для нейромедиатора. После того как дофамин попадает в синапсы гиппокампа, он резко начинает консолидацию явного воспоминания, вероятно, за счёт активизации генов, связанных с про­изводством новых белков.

Огромное количество мешающих друг другу сообщений, которые мы начинаем получать всякий раз, выходя в Сеть, не только перегружает нашу рабочую память. Нашим фронтальным долям становится гораздо сложнее сконцентрировать внимание на чём-то одном. Порой процесс консолидации воспоминания вообще не может начаться. А вследствие пластичности ней­ронных путей, чем больше мы пользуемся Сетью, тем больше приучаем наш мозг к состоянию отвлечённости - то есть быстрой и эффективной перера­ботке информации без удержания на ней внимания.

Это помогает объяснить, почему нам бывает так сложно сконцентриро­ваться, даже находясь вдали от компьютера. Наш мозг привыкает забывать и забывает, как запоминать. Не исключено, что наша растущая зависимость от информационных запасов Сети может быть продуктом самовоспроизводя- щегося и самоусиливающегося цикла. Так как пользование Сетью усложняет возможность фиксации информации в биологической памяти, мы вынуждены всё сильнее полагаться на мощный и легкодоступный механизм фиксации информации в Сети, даже если это и приводит к опустошению нашего мозга.

Изменения в мозге происходят автоматически, вне нашего сознания, однако это не должно освобождать нас от ответственности за то, какой выбор мы делаем. Одно из наших отличий от животных состоит в том, что мы можем управлять своим вниманием. «Обучение мышлению, по сути, пред­ставляет собой обучение механизмам контроля над тем, что и как мы обдумы­ваем, - сказал писатель Дэвид Фостер Уоллес в своём приветственном слове в Кенион-колледже в 2005 году. - Это означает, что мы должны сознательно выбирать, на что стоит обращать внимание, и как найти смысл в происходя­щем». Если мы откажемся от такого контроля, то нас постоянно будет пре­следовать тягостное ощущение «того, что мы забываем что-то важное». Уоллес, сам бывший человеком с определёнными умственными проблемами (он повесился через два с половиной года после того, как произнёс эту при­ветственную речь), очень хорошо представлял себе, как много стоит на кону, когда мы выбираем (или отказываемся выбирать), на чём концентрировать своё внимание. Мы уступаем контроль над вниманием на собственный страх и риск. В пользу этого свидетельствуют все открытия неврологов в области клеточных и молекулярных механизмов работы человеческого мозга.