Книга Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314 - Ален Демурже

«Правосудие дома»

Предостерегая тамплиеров, епископ Акры также намекнул на естественную склонность всякого объединения замкнуться на самом себе и держать свои дела в тайне. Все общие, а также дисциплинарные проблемы ордена рассматривались только на заседаниях капитула, проводившихся вдали от нескромных ушей. Генеральный капитул, созывавшийся по инициативе магистра в масштабах всего ордена, провинциальные капитулы, собиравшиеся раз в год, и, наконец, еженедельные капитулы в каждом командорстве старались, каждый на своем уровне, разрешить проблемы, стоявшие перед орденом.

Таким образом, ритм жизни в командорстве задавался этими заседаниями капитула, собиравшегося каждое воскресенье после мессы. Он играл роль совета, обсуждавшего текущие вопросы, и дисциплинарной комиссии, призванной наказывать братьев за допущенные ими прегрешения и отклонения от устава. Трудные или серьезные случаи передавались в высшие эшелоны, а тяжко провинившегося тамплиера без колебаний отправляли в Святую землю на суд в верховных инстанциях ордена.

В уставе можно найти множество примеров того, как действовало это «правосудие дома», как его называли сами тамплиеры.[288] Его принципы были близки тому, что в XX в. называлось самокритикой. Каждый из братьев исповедовал свои грехи, а затем удалялся. После этого капитул принимал решение, а брат возвращался, чтобы выслушать приговор или епитимью. Если брат не признавался в своих провинностях, то, с ведома командора, его обвинителем мог выступить кто-то другой. В период между капитулами тамплиер, знавший о том, что кто-то из братьев совершил проступок, должен был постараться убедить его исправиться и покаяться на ближайшем заседании «дисциплинарной комиссии» (статьи 390–391). Эта практика была характерна для всех монашеских орденов. Что касается госпитальеров, то нам известно сочинение конца XIII в., в котором перечислены разнообразные епитимьи; для тамплиеров мы не располагаем подобным источником.[289] Однако в их уставе также фигурируют конкретные случаи, хотя и в анонимной и обобщенной форме.

Естественно, капитул приговаривал к наказаниям. Самые серьезные прегрешения карались изгнанием из дома или исключением из ордена, лишением плаща или временным изгнанием (на год и день), «лишением плаща, но не Бога» (то же самое, но условно). Для менее тяжких провинностей капитул мог выбрать более или менее постыдное наказание, но в ограниченных рамках: преступника принуждали выполнять тяжелые работы вместе с рабами и челядью. Ему приходилось есть, сидя на земле, поститься три, два или один день в неделю, но лишь на протяжении определенного времени. Самое мягкое и самое частое наказание состояло в том, что виновного на день сажали на хлеб и воду. Приблизительно такой же набор наказаний встречается и в других военных орденах. Магистры и прецепторы всегда имели возможность смягчить заслуженную кару: например, они пользовались правом на дополнительное питание, которое можно было предоставить брату, оставленному без мяса. Иногда обстоятельства складывались так, что взыскание, применявшееся автоматически к тому или иному типу проступка, выглядело чрезмерным или несправедливым. В этом случае дело устраивалось так, чтобы избежать разбора дела на капитуле и переложить бремя принятия решения на папу.

За наказанием следовало прощение. «А этим [тем, кто исповедовался] я прощаю так, как могу, во имя Бога и Божьей Матери, — говорил прецептор и добавлял: — И я молю Бога, чтобы по своему милосердию… Он простил вам ваши грехи, как простил достославной Марии Магдалине» (статья 539).

Это прощение не имело ничего общего с отпущением грехов, которое давал священник. Можно представить себе ту путаницу, которая, скорее всего, царила в головах многих тамплиеров, невежественных и плохо разбиравшихся в богословских тонкостях. Возможно, они не осознавали этого различия. Неудивительно, что в 1307 г. обвинителям ордена, прекрасно осведомленным обо всех этих частностях, без труда удалось запутать подсудимых в этом вопросе, а те, разумеется, ввели в заблуждение многих других.

Тем не менее известно, чта между «правосудием дома» и внешними, церковными и светскими, судебными инстанциями существовали щекотливые и малопонятные отношения. Во время процесса британских тамплиеров в 1309–1310 гг. брат-капеллан Джон де Стоук был допрошен об обстоятельствах смерти и погребения брата Готье Бакалавра, магистра ордена в Ирландии с 1295 по 1301 г. Обвиненный в растрате богатств ордена, Готье был осужден капитулом и приговорен к изгнанию из дома. Тогда, подпав под приговор обычного церковного суда, он был отлучен от Церкви и заточен… в покаянную келью церкви ордена Храма в Лондоне. Умирая, он исповедовался священнику. После смерти он был похоронен, но не на кладбище ордена, а перед лондонским командорством Храма. В этом не было ничего предосудительного, и инквизиторы, допрашивавшие тамплиеров, не смогли использовать этот эпизод против ордена.[290]

Сходные противоречия возникали и со светским правосудием, что видно из уже рассмотренного нами случая с тамплиером, повинным в смерти послов «Старца Горы»: уже наказанный «правосудиемдома», он тем не менее был захвачен королем и заключен под арест. Однако в этой ситуации, как и всегда, был поднят все тот же вопрос — автономии и привилегий, предусматривавших изъятие тамплиеров из-под юрисдикции светского суда.

Тайна, окутывавшая решения различных капитулов — а выдача этого секрета влекла за собой изгнание из дома, — не является чем-то особенным: остальные ордены действовали таким же образом. Объяснялось это желанием сохранить мир в доме. Чаще всего на рассмотрение орденского суда попадали дела о потасовках, применении силы, телесных повреждениях и угрозах. Что если бы брат, представший перед анонимным для него судом капитула, так как перед вынесением приговора ему приходилось покинуть помещение, узнал, что наказания для него требовал тот или иной собрат по ордену? «В целом тайна капитула походит на тайну исповеди», — справедливо отмечает Режин Перну.[291] Итак, внутренняя тайна была призвана поддержать мир и согласие в ордене, а внешняя — оградить его репутацию… Отметим, что в секрете требовалось держать только решения капитула. Наказания же иногда совершались публично, о чем свидетельствует пример, приведенный в статье 554 устава. Три тамплиера убили христианских торговцев в Антиохии.

Дело было отдано на рассмотрение капитула, который приговорил их к исключению из монастыря и повелел, чтобы их прогнали кнутом через Антиохию в Тир, Сидон и Акру. Их секли и выкрикивали: «Вот правосудие, совершенное над этими злодеями их обителью». И их навечно заточили в тюрьму в Шато-Пелерен, и там они умерли.