Книга Десантник. Остановить блицкриг! - Олег Таругин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отогнав промелькнувшие в мозгу воспоминания, Владимир Анатольевич принял сообщение. Выслушав контр-адмирала, коротко кивнул:
– Понял, сейчас буду. Конец связи.
Попасть в наиболее засекреченную часть лабораторного комплекса, обозначенную безликим цифровым индексом, оказалось непросто даже для начальника объединенного штаба. Личность адмирала Панкеева проверяли трижды. Впрочем, как и его товарища, имеющего к контрразведке, основавшей и курировавшей научный отдел, более чем прямое отношение. Первый раз на входе, второй – у лифта, опустившего офицеров на несколько уровней под землю. И там, и там хватило обычного чипа-удостоверения, взломать или подделать который, если верить системщикам (подчинявшимся все той же СКР, понятно), практически невозможно. Ну, и третий – непосредственно у дверей самой лаборатории, больше напоминавших взрывозащитные створы древних атомных бункеров высшей степени безопасности. И судя по толщине убравшихся в стены плит, ими же и являвшихся. Непонятно только, что именно они защищают: собственно лабораторию от несанкционированного проникновения извне – или весь остальной научный комплекс от нее? Если лабораторию, то зачем такие двери, которые и плазмой не пробьешь, вон, по периметру еще и сдвоенный силовой контур расположен, сейчас отключенный? А если наоборот… то как-то вовсе уж пугающе звучит. Пессимистично, так сказать…
Здесь уровня допуска Панкеева уже не хватило, и пришлось дополнительно пройти углубленное (дабы убедиться, что это именно живая кожа, а не хитрая подделка или вовсе отрезанный – жуть какая! – палец) сканирование папиллярных узоров пальцев и сосудистого рисунка сетчатки; контр-адмиралу – тоже. Начштаба мрачно покривился: они бы еще ментальный сканер сюда присобачили, перестраховщики! Подобное чудо высоких нейротехнологий Владимир Анатольевич видел лишь единожды, когда с его разума снимали контрольный слепок-матрицу, и больше ни разу не сталкивался, хоть по долгу службы и имел максимальную степень доступа.
Искоса взглянув на загоревшуюся «разрешительным» зеленым светом панель, буркнул, обращаясь к старому товарищу:
– Игореша, ну и к чему такие сложности?
– Да я и сам толком не в курсе, Володь, – пожал плечами контр-адмирал. – Видать, подстраховываются. Наверное, и правильно. Сам же понимаешь, пока еще никто в мире таких штуковин со временем не проделывал, так что, может, так и нужно, мало ли… Хотя на самом деле я немногим больше тебя знаю, честное слово. Проходи, товарищ адмирал, я следом…
– Ну, наконец-то! – всплеснул руками встречавший их ученый в светло-зеленом лабораторном халате. – Что ж вы так долго, товарищи офицеры? У нас все готово, можем начинать хоть прямо сейчас!
Контр-адмирал Солонец поморщился:
– Дмитрий Олегович, давайте-ка по порядку! А то товарищ начштаба вообще не в курсе, а ему еще вышестоящему командованию рапорт подавать, да и я практически ничего не знаю. Доложите ситуацию, только как-нибудь попроще, душевно прошу! Без этих ваших, гм, заморочек. Что с моими бойцами?
– Простите? А, понял, – на несколько секунд стушевался ученый, судя по электронному беджу на груди – начальник спецлаборатории «055» в звании капитан-лейтенанта ВКФ. Присвоение сотрудникам НОСИ флотских званий было, понятное дело, не более чем данью традиции (и сущей профанацией с точки зрения боевых офицеров). Впрочем, если здраво рассудить, традиции весьма даже полезной, поскольку позволяло держать ученых под кучей подписок и прочих ограничений.
– Хорошо. Если попроще, то мы, во-первых, обнаружили пропавшую группу и некоторое время вели за ними наблюдение. Все живы, причем вместе с ними находятся и оба провалившихся в прошлое «объекта», плюс еще трое местных. Во-вторых, окончательно убедились, что теория множественности миров – не миф и не научное допущение! Параллельные миры существуют, и с этого момента это уже не теория, а самая что ни на есть практика! Потрясающий научный прорыв, равных которому… у меня просто нет подходящего сравнении, товарищи офицеры! Разве что открытие ядерной энергии в двадцатом веке или возможности гиперпрыжков во второй половине двадцать первого! Если и вовсе не то самое хрестоматийное изобретение колеса!
– Без лирики, – отрезал начальник ОСО. – Доложите, что там насчет параллельных миров? Тоже кратко. Поскольку пока я понял только то, что они существуют.
– Так точно, существуют, товарищ контр-адмирал. Как минимум один, порожденный то ли самим фактом попадания в прошлое «объектов» и нашей поисковой группы, то ли их действиями там. К сожалению, пока нет даже теоретической возможности отслеживать, как именно станет развиваться тот мир, поскольку его будущее еще только формируется, но мы уже приступили к исследованиям. Надеюсь, в самом ближайшем будущем нам удастся наладить постоянный контакт с соседней реальностью, поверьте, это может иметь огромное значение для нашего мира! Да что там огромное – огромнейшее! Если мы ненавязчиво, мягко поможем им избежать множества глобальных ошибок и тупиковых ветвей развития, вы даже не представляете, как это может оказаться важно! Для нас, разумеется, важно! Но тут исследований даже не на месяцы – на годы! Десятилетия!
– Это я уже понял, – с трудом сдерживая раздражение, буркнул Солонец, покосившись на товарища. Панкеев молчал, переваривая информацию. – Вы мне про другое расскажите – мы можем вернуть наших ребят обратно или нет? А заодно закинуть «объекты» в их, гм, родное время?
– Можем, – твердо кивнул ученый. – В пределах нашего естественного временного потока у нас достаточно широкие возможности. Ну, по-крайней мере, теоретически.
Рассмотрев выражение лица собеседника, торопливо добавил:
– И практически тоже, товарищ контр-адмирал! Вероятность успеха по первому пункту – стопроцентная, по второму тоже, плюс-минус двенадцать процентов. Эхм… это в пределах допустимой погрешности, чтоб вы поняли!
– Я понял, спасибо. Когда вы начинаете?
– Да хоть прямо сейчас! – снова всплеснул руками начлаб. – Аппаратура настроена, дата и время контакта определены и зафиксированы. Нужна только ваша санкция. – Ученый перевел взгляд на Панкеева. – И товарища адмирала, разумеется.
– Анатольевич, подтверждаешь? – усмехнулся Солонец, взглянув на товарища. – Пацаны, поди, заждались, домой хотят.
– Начинайте, – кивнул Владимир Анатольевич. – А мы с товарищем контр-адмиралом поприсутствуем, пожалуй. В качестве наблюдателей. Не против, надеюсь?
– Шутите?! – ахнул научник. – Разумеется, не против! Проходите в операционный зал, это абсолютно безопасно, комната наблюдений защищена силовым полем высокой плотности. Ступайте за мной, я покажу, куда идти! Да, чуть не забыл, буквально только что пришло какое-то сообщение от начальника СКР, на ваше имя. Моего уровня доступа не хватает, так что сами ознакомьтесь…
Дорога, дорога домой…
Идущий первым Локтев внезапно остановился и поднял сжатую в кулак правую руку. Растянувшиеся цепочкой бойцы немедленно замерли. Спецназовцы слаженно разошлись в стороны, приседая на колено и вскидывая штурмовые винтовки. Секунда – и крошечный отряд, идущий в арьергарде отряда окруженцев, подготовился к обороне. Прекрасно помнящий значение условного знака, ничуть не изменившегося за два с половиной века, Леха дернул Савушкину за рукав потрепанной куртки, заставляя опуститься на землю. Батищев проделал то же самое с пленным, на всякий случай уткнув абверовца лицом в траву, и сдернул с плеча автомат. Летун, мазнув по товарищам встревоженным взглядом, прянул под ближайший куст, негромко грюкнув набитой патронными коробами и оставшимися гранатами сумкой.
