Книга Танго смертельной любви - Александра Миронова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ее спас кассир.
— Простите, — прохрипел он в переговорное устройство над зевом, — была допущена ошибка. Приношу вам свои извинения.
Горстка монет снова выехала к ней, как пирожки из волшебной печки. Агнета все сгребла в крошечную сумочку, не сдерживая улыбки триумфатора.
— Я же говорила! Я никогда не ошибаюсь.
Эрик с восхищением смотрел на нее.
— «Гальциона» будет только в понедельник. А что вы делаете сегодня вечером?
— Я? — удивилась Агнета.
— Вы. Может быть, не откажетесь выпить со мной чаю? У нас есть неплохой ресторан, совсем новый.
Агнета моментально вспомнила, как привлекательно выглядел Эрик, толкая горстку монеток к окошку.
— Почему бы и нет? — нарочито равнодушно пожала она плечами.
На булочной «Две звезды» висел знак «Закрыто», но многочисленные туристы видели сквозь свежевымытые окна, что в небольшом помещении собралось много народа. Яблоку было негде упасть. Карл, Моника, Кира с детьми, Агнета с Эриком и их годовалой малышкой, которую Эрик держал на руках, — Агнета снова ожидала малыша и не позволяла себе носить тяжести. Диана с Давидом, тихонько сидевшим в стороне и грызшим миндальную меренгу, тоже были здесь. В центре маленького помещения восседала Алиса. Сегодня она была Рапунцель — в красивом темно-зеленом платье, сшитом на заказ у Изабеллы, и с роскошной прической — отец подарил ей изготовленную специально для девушки длинную косу, а мама, в свою очередь, впервые «по-взрослому» ее накрасила. Под громкие аплодисменты Карина, изменившая цвет волос на черный, вынесла с кухни небольшой тортик, на котором стояло семь свечей — недавно Алиса как раз научилась считать до семи.
Торт Алиса, вставшая сегодня спозаранку, украсила сама — ведь она была такой мастерицей, — об этом твердили все! Ярко-розовая глазурь и разноцветные присыпки смотрелись просто восхитительно! Обычно Карина разрешала ей декорировать по своему вкусу только румяные пончики, но на торте яркая присыпка тоже смотрелась неплохо.
Нестройный хор голосов исполнил поздравительную песню, и Алисе, загадавшей желание, удалось задуть все свечи с первой попытки.
Солнце слепило глаза, но в булочной никто и не думал задергивать шторы. Жители сумрачного города до сих пор не могли привыкнуть к солнечному свету и всегда ловили его вплоть до последнего луча.
Карина ловко разрезала торт и разложила его по тарелкам. Она убедила Монику изменить интерьер и ассортимент булочной. На взгляд Киры, получилось дешево, но клиентам нравились яркие цвета, воздушные шары и нарисованные сочные цветы на стенах. Нравилась и хохотушка Карина, сама похожая на сдобу, но больше всего привлекали пончики с кремом, сухари с изюмом и пружинистые белые булки. Бизнес шел бойко, от желающих купить свежую выпечку туристов не было отбоя.
Карл, потерявший лишний вес с момента ухода с работы, поглядывал на часы. У него, как обычно, была масса дел, которые он отложил на несколько часов ради дня рождения дочери.
Суммы, заплаченной Эльзой, ему хватило на строительство небольшой гостиницы — сумеречные болота приобрели огромную популярность, которая росла с каждым днем. Карл теперь разрывался — своей основной работой он сделал гостиницу, но оставил время и занятиям для души — теперь он вел уроки плавания для детишек в школе у Киры и сейчас всерьез готовился к региональным соревнованиям. Тренировка должна была начаться через час, и Карл был как на иголках.
Карина предложила гостям кофе, и он с удовольствием выпил чашечку. Сегодня ему еще не удалось насладиться этим бодрящим напитком. Обычно каждое утро он начинал с чашки крепкого кофе у себя в гостинице, где в основном распоряжались рачительная Агнета (вот уж кто вел бизнес железной рукой) и Эрик, который всегда был у жены на подхвате, но сегодня утром, читая газету, он выронил чашку и разбил ее вдребезги (можно было не сомневаться, что Агнета вычтет ее стоимость из его ежемесячной прибыли).
В газете шла речь об открытии новой выставки Альберта. Он уехал из города три года тому назад и больше не возвращался. В его хижине сделали музей, пользовавшийся большой популярностью у приезжих.
Альберт представил публике новый цикл картин «Мадонна». Современная иконография. Первая же картина была пущена с аукциона за баснословную цену, покупатель пожелал остаться неназванным.
Именно при взгляде на Мадонну Карл и лишился порции утреннего кофе.
Решение продать ту самую, первую, Мадонну далось нелегко. После отъезда Эльзы он продержался в своей хижине всего три дня, затем закрыл ее на ключ, положил его в конверт и оставил возле квартиры Марии. Вместе с одной из своих работ. За все в этой жизни нужно быть благодарным.
Он успел купить билет на «Гальциону» за несколько часов до ее отплытия и выбрался на континент. Первым делом отправился в магазин дорогой одежды и купил себе костюм, брюки и рубашки. Никаких джинсов и футболок. Если начинать жизнь заново, то полностью с нуля. Повседневности — бой.
Свою лесную одежду он попросил сжечь. Вначале горничные в гостинице решили, что он шутит, но Альберт настоял. Объяснил, что он знаменитый художник и хочет устроить перформанс, даже разрешил персоналу анонсировать свое присутствие в гостинице и устроить небольшой закрытый прием для желающих посмотреть на новый шедевр от всемирно известного творца. Желающих было море. Ради развлечения Альберт установил цены на входные билеты. Невероятно, но эти идиоты отвалили весьма значительные суммы, чтобы запечатлеть на свои телефоны, как мировая знаменитость будет сжигать старое тряпье посреди роскошной гостиницы. В этом было даже что-то забавное.
Притащили жаровню, специальные дрова, зажигательную смесь. Альберт собрал все свои штаны и футболки, сбросил их в огромную кучу посреди жаровни и поджег. Вспышки камер, сообщения во Всемирную сеть — звезда вернулась с эксклюзивным перформансом, символизирующим начало новой жизни. Альберт нашел это весьма увлекательным.
Потом он вернулся в номер, принял душ, тщательно побрился и, рассовав по карманам деньги от представления, отправился на улицы города, в котором ожидал последующего вылета в Нью-Йорк. Заработанные столь легким способом деньги он раздавал всем желающим, что тоже было для него весьма забавно. Должен же хоть кто-нибудь быть счастливым в этой жизни. Затем он позвонил своему агенту и сказал, что возвращается. И еще одному, и еще одному. Коэффициент счастья этой троицы прямо-таки зашкаливал.
После этого купил себе билет в бизнес-класс и на следующий вечер уже был в Нью-Йорке.
Из окон квартиры, располагавшейся выше облаков, открывался шикарный вид, казалось, на весь мир, но пахло здесь сыростью и затхлостью. Агенты не побеспокоились об уборке. Альберт же был больше не в силах переносить эти запахи, ассоциировавшиеся у него с городом-болотом. Он сбросил одежду и сам вымыл пол и протер пыль. Убрал с глаз долой все лишние мелочи — фотографии, статьи из газет, которыми были увешаны стены. В огромной гостиной с панорамными окнами остались лишь диван и стол. И только завершив уборку, он наконец решился достать на свет то, что не смог доверить при перевозке через границу никому, кроме собственных заботливых рук, — Мадонну.
