Книга Особый штаб "Россия" - Иван Ковтун

Когда конкретно и при каких обстоятельствах Смысловский узнал, что Вюрглер и солидаристы ведут двойную игру, сказать сложно. Прянишников пишет, что фон Регенау «мало-помалу узнавал об этой стороне деятельности НТС». Чтобы проверить, не слухи ли распространяются об НТС, Смысловский приказал В. М. Бондаровскому установить наблюдение за членами союза, и в первую очередь за Вюрглером (за которым слежка началась с апреля 1943 г.). К осени 1943 г. начальник Зондерштаба «Р» располагал документами о деятельности Союза внутри его организации[411].

Двойная игра Вюрглера и «новопоколенцев» открылась во время визита Байдалакова в Варшаву. Смысловский потребовал встречи с председателем НТС. Встреча состоялась в кабинете главы Русского комитета С. Л. Войцеховского. На ней, кроме начальника Зондерштаба «Р», Байдалакова, Вюрглера и руководителя русских эмигрантов в Генерал-губернаторстве, присутствовали начальник службы собственной безопасности В. М. Бондаровский, офицер абвера и сотрудник полиции безопасности и СД. Вначале было зачитано письмо из Берлина от члена правления болгарского отдела НТС В. Ф. Заприева, одного из ближайших соратников Байдалакова. В письме прямо говорилось о создании внутри Зондерштаба «Р» тайной организации НТС и установлении контроля над Смысловским. Затем приводились данные беседы, состоявшейся в спальном вагоне поезда Берлин — Варшава между Байдалаковым и капитаном японской разведки Накагавой, в которой председатель НТС неосмотрительно рассказал об участии членов союза в работе Зондерштаба и о том, что они проводят «свою, независимую от Регенау линию»[412].

Далее Бондаровский ознакомил собравшихся с результатами негласного наблюдения за Вюрглером. Согласно результатам слежки, начальник осведомительного сектора регулярно встречался на конспиративных квартирах на Светокриженской и Фабричной улицах с подозрительными людьми, не имевшими отношения ни к НТС, ни к Русскому комитету. Отмечалось, что во время встреч предпринимались меры предосторожности, чтобы избежать наблюдения, а неизвестными людьми были лица, связанные с польскими подпольщиками и даже с советской разведкой[413].

Потом слово взял С. Л. Войцеховский, который рассказал о том, что Вюрглер использовал его комитет как прикрытие, для получения удостоверений, предназначенных для нелегальной работы членов НТС в захваченных районах Советского Союза. В своем выступлении, если верить Байдалакову, глава русских эмигрантов в Генерал-губернаторстве обвинил Вюрглера «в связи с польской подпольной организацией» и в том что через нее он установил для председателя НТС связь с британскими спецслужбами[414].

К слову сказать, Войцеховскому не в первый раз приходилось заниматься делом Вюрглера. Летом 1943 г. на собрании в Русском комитете, где присутствовали члены правления, В. М. Бондаровский и представитель Варшавского отдела СД Хампель, он уже говорил о сомнительном и недостойном поведении Вюрглера. Итогом собрания стало исключение видного деятеля НТС из числа членов правления Русского комитета. Причем когда энтээсовца удалили из зала заседания, Хампель высказывался за то, чтобы его арестовать. Однако за неимением достаточных улик этого сделано не было. Версия о том, что аресту помешало швейцарское гражданство Вюрглера (по данным К. Александрова, главе польского отдела было запрещено выезжать в Швейцарию), кажется маловероятной, ведь для СС не существовало подобных запретов[415].

На все предъявленные обвинения ни Байдалаков, ни Вюрглер не смогли дать убедительного опровержения. Протест председателя НТС не сыграл никакой роли. Ему приказали немедленно покинуть Варшаву и запретили встречаться с Вюрглером, которого отстранили от должности начальника осведомительного сектора на офицерском собрании Зондерштаба, где было зачитано письмо В. Ф. Заприева. По воспоминаниям бывшего сотрудника Смысловского, майора В. Ф. Клементьева, Вюрглер в разговоре с ним назвал данное письмо «просто провокационным», так как во время посещения Заприевым Варшавы с фон Регенау обговаривались детали сотрудничества между Зондерштабом «Р» и НТС. Вюрглер недоумевал, каким образом письмо, адресованное ему, попало в руки к Смысловскому[416].

Письмо Заприева, скорее всего, просто выкрали агенты Смысловского, благодаря чему стало известно, что затевают против него «солидаристы». Переговоры между Заприевым и фон Регенау, по-видимому, сводились к обсуждению общих деталей сотрудничества. Ни о какой «союзной работе» и «проповеди третьей силы» не могло быть и речи. От энтээсовцев, вероятно, требовалось только одно — добывать информацию для абвера и вести борьбу с партизанами. Союз в лице Заприева дал согласие выполнять эту работу, надеясь через некоторое время получить контроль над Смысловским, а в последующем — либо перетянуть его на свою сторону, либо удалить от руководства, не исключая, возможно, и вариант физической ликвидации. Но фон Регенау узнал о планах «новопоколенцев» и предпринял шаги, помешавшие «солидаристам» захватить власть в Зондерштабе.

В последующие дни Вюрглер спокойно жил в Варшаве (и это в то время, когда уже начались аресты некоторых членов союза в Европе и на оккупированной территории СССР). В это время Вюрглер встретился в ресторане с сотрудником гестапо Гавриком. Последний вспоминал: «Октябрь 1943 года. Вюрглер гордился, что РСХА ему доверяет. Бюро, которым он руководил, придавалось особое значение. От него зависит действие тайного канала проникновения агентуры через линию фронта на Востоке. Варшава как бы служила отстойником, где завершалась проверка диверсантов перед заброской»[417].

Можно предположить, что Вюрглера не арестовали, так как СД, скорее всего, захотело проверить, насколько достоверна информация, собранная агентами Бондаровского. У «великого подпольщика» (как именуют его члены союза) появилось время, чтобы снять с себя подозрения, однако сделать это оказалось непросто. Не видя выхода из создавшегося положения, он, по-видимому, пошел ва-банк: передал имевшийся у него компромат на Смысловского в гестапо и сказал, что его шеф поручил ему наладить связь с польским подпольем. Затем Вюрглер мог добавить, что фон Регенау не подписал «Смоленское воззвание», в котором русских, между прочим, призывали бороться вместе с немцами не только против коммунистов, но и западных плутократов. Путем нехитрого сопоставления этих фактов можно было ознакомить эсэсовцев со «своим видением проблемы»: начальник Зондерштаба «Р» давно не верит в победу Рейха и через польское подполье ищет контактов с англичанами…