Книга Рожденные перестройкой. Книга 1. Судьба бригадира - Владимир Угрюмов

— Лина, — говорю девчонке, — может все-таки заедем куда-нибудь, поужинаем вместе?

— Оставьте меня, я еду домой, — огрызается она тихо.

Двое стоящих рядом рабочих в китайских засаленных пуховиках смотрят на меня слишком хмуро.

— Ну, чего уставились, уроды?! — спрашиваю их без особой злобы. Но достаточно и этого. Мужики отворачиваются. Вот так будет лучше для вас, бараны! Или кролики? Пусть даже два кролика, но удава им не испугать…

— Вы такой же грубиян! — обиженно бросает мне Лина, протискиваясь на выход.

— Почему такой же? — удивляюсь я, следуя за ней. — Мне кажется, что все-таки гораздо круче.

Девчонка идет от остановки куда-то в глубину темных дворов. Следую за ней.

— Вы так и будете ходить за мной? — раздражается она, но не останавливается.

— Ты мне понравилась, и я не хочу тебя потерять, — перехожу на «ты». Раз не даешь своего телефона и обещания поужинать со мной, приходиться самому узнавать, как тебя найти в будущем.

— Я иду к подруге, — говорит она.

— В таком случае мне будет известна твоя — подруга.

Девушка резко останавливается и поворачивается ко мне лицом. Вид у нее строгий, неприступный и решительный. Я бы даже сказал — гневный.

— Отстаньте от меня! Вы мне уже надоели, бандит! — выпаливает девушка от души.

— Было бы интересно, если бы людей ругали только по их профессии, возражаю спокойно. — Обычно ругают или ментов, или, как ты изволила выразиться, бандитов. А как бы интересно звучало: «Отвали от меня, слесарь!»

Девушка смотрит на мое удивленное лицо и прыскает смехом. Кажется, дело у нас все-таки сдвинется… Пока она не успела вернуть свою серьезность, говорю:

— Значит, мы идем? — улыбаясь ей как можно более обаятельней.

Лина в раздумье смотрит на меня.

— И все-таки я думаю, что нет, — говорит она тихо.

Мне уже надоело возиться с ней. Обычная симпатичная телка.

— Что же тебя во мне не устраивает черт побери?! — возмущаюсь я вслух. — с наркоманами общаешься, а со мной не желаешь! По-моему, я гораздо лучший для тебя вариант. Или ты такая же, как и твой знакомый слизняк?

— Он не наркоман! — возражает Лина.

— Да ты ж видела его глаза! — удивляюсь ее незнанию. — А запаха спиртного от парня не было.

— Я вам не верю, — уже не так уверенно говорит девушка.

Мы стоим в подворотне. В стенде длинной арки старого дома есть дверь, совершенно об. шарпанная и еле держащаяся на петлях.

— Поверишь… Пойдем! — беру ее за руку и веду в подъезд.

Девчонка слабо сопротивляется.

— Что вы делаете? — тихо вскрикивает она. — Я не хочу туда!

— Ерунда! — успокаиваю ее. — Нам стоит познакомиться поближе. Мне надоело все время пререкаться.

Заходим в подъезд. Здесь тепло и темно. Разворачиваю девчонку спиной к стене и прижав ее, целую в сочные губы. Она пытается лишь слегка и слабо сопротивляться, но мне это не мешает. Расстегиваю ее пальто, а заодно и верхнюю половину блузки. Груди у девушки упругие и приятно заполняют теплом мою ладонь. Ощущаю, как быстро напрягаются ее соски. Опустив руки, задираю короткую юбчонку девушки на талию и обхватываю крепкие круглые ягодицы, обтянутые колготками, которые холодят пальцы. Лина уже жарко дышит мне в лицо, закрывая глаза.

— Нет! Нет! Не надо! — шепчет она, но не сопротивляется.

Лина лишь положила свои руки мне на кисти и несколько сжала их. Я же спокойно приспускаю с нее колготки с трусиками. Расстегиваюсь и сам, вытаскивая наружу свой дрожащий от возбуждения и напряжения член.

— Не надо! Ну, пожалуйста! — шепчет Лина, но звучит это совсем уже по-другому.

Приспущенные колготки сковывают ноги девушки, и мне их не раздвинуть на нужное расстояние. Разворачиваю девчонку спиной к себе и заставляю нагнуться.

— Упрись в батарею! — приказываю ей. Наконец все расположилось так, как мне нужно. Я мягко, но с трудом вхожу во влажное и горячее.

— Ай! — вскрикивает Лина и тут же замолкает.

Качаю ее, обхватив руками мягкие обводы восхитительных бедер и тонкую девичью талию. Через некоторое время девушка уже громко стонет и всхлипывает. Еще немного, и она кончает. Через секунду кончаю и я. Это было здорово.

Достаю носовой платок и вытираю свой прибор. Девушка замерла все в той же позе и тяжело дышит, не в силах разогнуться. Поддерживаю ее рукой за животик, который подрагивает.

— Ты в норме? — спрашиваю ее.

— Да… — на выдохе с хрипотой говорит она. Помогаю ей распрямиться. Девчонка совсем обессилела. Приходится помочь ей одеться.

— Ты что, целка была? — удивляюсь я.

— Грубо, — говорит она с закрытыми глазами, прислоняясь спиной к стене. — Я была девочкой.

— Тоже не хреново… — Усмехаюсь и помогаю застегнуть ей блузку.

Вот уж действительно, приходится ухаживать за ней, как за ребенком.

— Ну… Теперь вы добились своего? — спрашивает она с горечью в голосе.

— Во всяком случае, добился некоторого взаимопонимания, — соглашаюсь с такой трактовкой моих действий.

Девчонка думает, что раз я ее уже трахнул, то теперь и отвалю в сторону.

— Меня вообще-то Антонычем зовут, — запоздало представляюсь я. — Иди сюда, девочка… — притягиваю ее к себе и целую в губы.

Девчонка довольно жарко отвечает. Выходим на улицу. Смотрю на часы. Оказывается, еще очень рано, а из-за зимней темноты кажется, что времени уже черт знает сколько.

— Ты здесь живешь? — спрашиваю свою юную подружку. Она кивает:

— Здесь.

— Давай зайдем, и ты переоденешься… — предлагаю ей. Девушка мнется.

— Я… — спотыкается она на полуслове. — У меня там отец… Мама, она хорошая…

— А что твой отец? — не понимаю я. — У тебя с ним плохие отношения?

— В общем-то да. Он иногда даже меня бил… Это когда я приходила чуть позже десяти часов.

— Пойдем, — уверенно зову ее. — Он никогда больше тебя не тронет.

— Не надо, Антоныч! — спохватывается Лина. — Это не то…

— Все то. Пошли!

Заходим к Лине. Нормальная, ухоженная квартирка. Чистая, опрятная, но все в ней уже давно устарело. Кажется, здесь три комнаты. Из дальней как раз в коридор выгребается плешивый мужик с огромным животом, одетый в спортивный костюм на голое тело. Похоже, мужик и сейчас поддатый. Лина сказала, что мать у нее работает директором школы, а отец не работает, а крутит какие-то темные делишки со шмотками на таможне.

— Это еще кто?! — гремит папаша с ходу на весь коридор, вперив в меня два свинячьих глазика. — Ты где шляешься?!