Книга Солдат без знамени - Борис Громов

– Извините, вы – отец Константина?

Тот лишь молча кивает и как-то враз «сдувается», что ли. Перестает быть картинкой «высокий начальник на месте ЧП» и становится просто человеком, переживающим за судьбу сына.

– Я сделаю все, что смогу, – глядя ему в глаза, твердо говорю я. – Обещаю.

Он снова кивает, потом резко растирает лицо ладонями и снова превращается в Большого Начальника.

– Что конкретно вам необходимо?

– Штурмовой бронежилет пятого класса, лучше – полной комплектации, с воротником и «фартуком», шлем с забралом, если есть БЗТ[73] – вообще отлично. Оружие – либо пистолет-пулемет, либо просто пистолет, но обязательно с глушителем. АПБ[74], ПБ[75], да хотя бы ПСС[76]. Первый, конечно, лучше, а ПСС – уже совсем «на безрыбье» – магазин слишком маленький… План здания, максимально подробный, лучше даже с указанием расстояний, где какая мебель стоит, в какую сторону какая дверь открывается. Ну, это уже мелочи, подробности объясню тому, кто мне схему рисовать будет. И главное. Нужна информация о том, что происходит внутри. Кто и где стоит, сидит, лежит. Ну, вы меня понимаете…

Гольденцвайг-старший вопросительно смотрит на полицейское начальство.

– «Броню» и шлем – доставят в течение нескольких минут. БЗТ… Это щит такой небольшой?

Дождавшись моего подтверждающего кивка, подполковник продолжил.

– Тоже, вроде, есть такой. Со склада ВОРа возьмем. По оружию – сложнее. А АК с ПБС не подойдет?

– «Калаш» с глушителем у меня и у самого есть, только задами к дому подойти, сейф открыть и печать сломать на сумке… Я один да со щитом на левой руке… Куда мне «длинный» ствол в таких условиях? Не развернусь я с ним. Тут либо пистолет, и желательно все-таки АПБ, либо «Кедр-Б» с глушителем, либо какой-нибудь ПП-93. Опять же – с ПБС. Если «лысые» не в одной комнате сидят кучей, что вряд ли – не идиоты же они, то хотя бы двоих-троих мне нужно убрать максимально тихо, чтобы остальные не сообразили что к чему.

– План мы с Юркой прямо сейчас нарисуем, – поднимает, будто в школе, руку Валера.

– Действуйте, по подробностям я позже переговорю.

– Остается самое сложное, – вступает в разговор майор-уровец. – Наблюдение…

Это да, с наблюдением все совсем кисло. Эх, хорошо было раньше – камеры охранной системы внутри зданий, к которым можно было подключиться удаленно… А тут – даже снайпера в отдалении с оптикой не посадить – от фасада до парапета набережной – от силы три десятка метров. А потом – обрыв и Волга-матушка. Негде наблюдателя разместить… Впору самому вдоль стены к окнам ползти и через них подглядывать… С трубой разведчика[77], ага. Потому что гибкий оптический зонд тут точно не найти… Или найти?

Интересуюсь у полицейского руководства, мол, не завалялось ли чего в «закромах Родины»? Те лишь озадаченно в затылках чешут. Понятно, как в том старом анекдоте: «Вот чего нету – того нету». Очень плохо. Не зная обстановки внутри, лезть в здание – чистой воды самоубийство. Нет, была бы хорошо сработанная группа, полноценный тяжелый штурмовой щит, который «гаврила», светошумовые гранаты… Можно было бы попробовать. А в гордом одиночестве – проще сразу застрелиться. И для меня итог выйдет тот же, и внутри заложники от моих действий не пострадают. Что делать?

«Зонд, зонд, зонд…», как заевшая пластинка, крутится в голове. И вдруг, как вспышка, воспоминание из далекой юности: медкомиссия перед поступлением в училище, какие-то подозрения у врачей, дополнительное обследование. Дурацкий пластиковый загубник-капа с отверстием, мерзкий рвотный рефлекс, гадкое ощущение в пищеводе. Гастроскопия! Там ведь зонд – точно такой же, разве что чуть короче, более гибкий и с подсветкой! А ведь ее и отключить, наверное, можно…

– Я сейчас, наверное, ужасную глупость скажу, мужчины… У вас тут как, больница хорошая?..

Все, дальше тянуть нельзя. Еще буквально час – и начнет темнеть. Да и «лысые» уже пару часов как ощутимо задергались, и их требования по поводу «марафета» становятся все настойчивее и агрессивнее. Причем, сейчас требуют сначала наркоты, а уже потом – катер, а ведь с утра все строго наоборот было. Точно – ломка приближается. Не было бы заложников – подождали бы до полуночи, край – до утра, и взяли бы тепленьких без шума и пыли. Но заложники – есть. И если совсем подопрет, бандиты их попросту перестреляют. Правда, тогда их шансы выжить уходят не то что к нулю, а глубоко вниз по отрицательной шкале. Они это отлично понимают и оттого психуют еще больше. Через их состояние и Степанычу перепало – сам видел. Уж не знаю, что он им там сказал, технический эндоскоп звуки не транслирует, только «картинку», но по ребрам ему прилетело знатно. От спецов местных – ни слуху, ни духу, а до планового сеанса еще несколько минут. В общем, как и сказал уже, – тянуть дальше нельзя.

У нас все готово. И схему мне Юра с Валерой начертили – подробнее уже некуда, чуть ли не все скрипящие половицы и ступеньки на лестнице обозначили. И экипировку привезли – не новый, но в отличном состоянии «гэбэшный» «Алтын» и армейский двенадцатикилограммовый «Корунд» камуфлированной расцветки, с воротом-стойкой и пристегивающейся паховой секцией почти по середину бедра. Бегать в таком проблематично, но мне и не на стометровку в нем выходить. И старенький, но по уверениям майора полностью исправный ПБ добыли. Я его даже слегка опробовать успел, отстреляв пару магазинов прямо на причале, в сторону воды. В бой с совершенно незнакомым оружием идти – это же совсем сумасшедшим быть нужно! Охрана портовая, правда, на уши чуть не встала. Особенно когда старший, тот самый, что вчера мой мешок лично опечатывал, меня с огнестрельным да еще и специальным в руках увидал. Но ему майор быстро «политику партии» довел, тот проникся и с глупостями больше не лез.

Гольденцвайг-старший вызвал откуда-то прораба, что несколько лет назад в Костиной конторе ремонтом руководил. И тот, краснея лицом и обильно потея, вспоминал, где толщина стен и перекрытий позволит аккуратно проделать отверстие и просунуть «шнурок» зонда.

Зонд, кстати, тоже Аркадий Давидович добыл. Правда, моя изначальная идея оказалась провальной – не те, как выяснилось, параметры у медицинского прибора, не та оптика. И медицинский эндоскоп нам не подошел совершенно. Но зато медики «тонко намекнули», что эндоскопы бывают еще и техническими. И в них камеры – куда ближе к обычным. Гольденцвайг-отец развил бурную деятельность – и уже через пару часов у него в распоряжении был прибор из какого-то еще с прежних времен очень крутого ярославского автосервиса. Раздобыл-таки! Даже не в займы взял – выкупил. Уж чего отдал – денег мешок, или какие преференции по горючему, или еще чему пообещал – не знаю. Но, по злым глазам судя, нажились на нем неслабо. А что делать, вот он – звериный оскал капитализма… Хорошо быть продавцом-монополистом и крайне фигово – у него же быть покупателем.