Книга Страна Беловодье - Марик Лернер

— Очень печально, — ответил, не меняя позы, франт. — А я при чем?

— Тебе проиграл.

— Не отрицаю.

— Наших лошадей!

— И что?

Данила задохнулся от подобной наглости, потеряв дар речи.

— Виктор хочет сказать, — заявил сидящий у стойки и лениво потягивающий пиво еще один сомнительный тип в ферязи на золотых пуговицах, — что предъявлять претензии надо не к нему, а к Давыдке. Он никак не мог знать, кому принадлежит предложенное для ставки имущество.

— Вчера не было, сегодня появилось — и невозможно догадаться? — со всей возможной язвительностью сказал Данила.

— Так ты сам объявил на посту, что везешь ему, — все так же спокойно ответил тот, — чего же думать?

— А ты кто вообще?

— Высший тиун города Новый Смоленск, Гаврила Душилович.

А это была неплохая заявка. Князь назначал «высшего» и «низшего» тиуна для судебных разбирательств. Гаврила, стало быть, фактически второй человек в городе. Ему подчинялись и «вирник» — судья, занимающийся делами об убийствах, и «емец» — производивший аресты виновных и подозреваемых, и «ябедник» — расследующий происшествия.

— Ты можешь, конечно, — продолжал между тем все таким же ленивым тоном уставшего человека неизвестно в каких отношениях находящийся с хозяином тиун, — официально подать бумагу с «доводом», то есть челобитную с изложением происшествия. Тогда я в соответствии с судебной грамотой открою дело. Только согласно словенской Правде претензии полагается предъявлять вот этому, — ткнул пальцем в сторону Давыда и очень конкретно назвал того неприличным словом, — тут полно «послухов», присутствовавших с самого начала, включая, — он улыбнулся, — меня. Никто Лека за рукав не тянул, не удерживал и не заставлял чужое на кон ставить. Даже в глотку насильно водки не вливали.

Глотнул из кружки и после длинной паузы добавил:

— И выйдут тебе одни траты в пользу княжеской казны за труды его чиновников праведные. Закон есть закон и к справедливости отношения не имеет. А вот это, — на движение в сторону кабатчика, — вообще не советую. Сам и выйдешь виноватым по чести, коли примешься кулаки чесать. Впрочем, неизвестно еще, кто кому наваляет. Не смотри, что он так выглядит, морду разбить любому сумеет.

Кабатчик криво усмехнулся характеристике.

— Я бы поставил на спор, да с моей стороны неудобно подзуживать. Кстати, не обессудьте за напоминание, но вам надлежит завтра явиться к посаднику и выплатить за ваше имущество налог. С воза по пять гривен. Не так много, — будто извиняясь, добавил.

— У нас с предпринимателей много не дерут. Городу они полезны, и любой товар уместен.

В смысле имеют возможность добрать нужное в других местах, приятно удивленный размером пошлины, отметил Данила. Могли бы ведь с товара взять независимо от того, удастся ли продать. Привез — плати. Еще и с каждого мешка.

— В кости проиграл — я отыграю, — неожиданно заявил Земислав, прерывая вечное молчание.

— Может, тебе еще и налить? — поинтересовался франт. — Извини, церковь сеземцам алкоголь давать запрещает, — он выразительно посмотрел на тиуна.

Без особого напряжения читалась мысль: ну не при властях же.

— Он не дикарь, а сармат, — машинально отреагировал Данила.

— Кто?

— В вашей деревне батюшка был? — радуясь возможности подколоть, удивился показательно парень.

— Ну…

— Должен был с Житием святого Гермогена ознакомить. Там целый список возмечтавших о Беловодье: готы, крымчаки, аланы, болгары, греки, сарматы…

Насчет последнего он не помнил абсолютно, но не побежит же проверять. А народов там действительно много записано. Всегда считал, что для красного словца, но его столь часто удивляли в последнее время, что ничего странного в присутствии здесь кого угодно.

— Ну у него все равно родственнички, — прервал перечень франт, — из лесу в роду присутствовали.

— Не пьянствовать, — отрезал Земислав, переждав дискуссию, — играть. Кони против серебра, — и он со стуком бросил извлеченный из притащенного с собой заплечного мешка тяжелый сверток.

— Дан, — тихонько сказал Отто, обернувшись к Даниле.

Ну да. Там их две трети, но встревать сейчас против товарища, не понимая, что именно тот затеял, было бы крайне неуместно. Обычно волхв знал, что делал и зачем. Спорить прилюдно — последнее дело. Проще промолчать и скандалить с глазу на глаз.

Вряд ли умудрились нарваться в кратчайший срок на второго не умеющего остановиться. Потому Данила еле заметно помотал отрицательно головой. Хотя с его точки зрения сейчас лучший вариант плюнуть, развернуться и уйти, отведя душу потом на дядьке. Уж ребра старому козлу посчитать не мешает. Он оказался непростительно жалостлив, а яма, выкопанная тем самому себе, много глубже первоначального впечатления.

— Не тысячу, две! — потребовал хозяин.

— Это с какой стати? — удивился Данила. — Он проиграл одну.

— Он ставил так, а я не отдам дешевле, — и кабатчик ослепительно улыбнулся.

— Да ты коней тех и вовсе не видел!

— Почему? Я вчера обоз рассмотрел, — он глянул на понурого Давыда с пренебрежением. — Подходящие лошадки. А его кто же заставлял дешево играть?

— Отто, — сказал Земислав, видимо, окончательно прискучив разборками. — Быстро вторую.

Тот оглянулся на Данилу с жалобным видом. Получив подтверждающий кивок, что-то пробормотал себе под нос явно неприятное на родном языке и выскочил наружу. Данила глянул, чтобы никто не пошел следом. Народ в зале вовсю прислушивался.

— Правила! — потребовал Земислав.

— Обычные, — удивился Виктор, выстраивая столбики из монет.

— Правила!

— Он прав, — вмешался тиун. — Иногда есть различия в толковании, и не мешает убедиться.

— Число выше, пара, пара с большей цифрой, белая плюс раскрашенное соответствие — цветная пара, полное совпадение — тройка, — с ухмылкой перечислил. — Если ни у кого не выпало комбинации, выигрывает игрок с наивысшей суммой очков. Если число у обоих одинаково, побеждает тот, у кого выше очки, выпавшие на костях.

— Кости!

Франт демонстративно пожал плечами, нагнулся и выложил на стол стаканчик, опрокинув его, выкатив разноцветные кубики. Все как везде. Грани с точками в сумме всегда составляют семь (6 против 1, 5 против 2, 4 против 3). На одной костяшке четное количество отметин покрашено черным цветом, нечетные красным. На второй наоборот. Третья белая. Земислав взял кости в руку, подкинул. Проделал схожие манипуляции и с деревянным стаканчиком. Залез внутрь пальцем и пощупал стенки.

— Нет свинца? — участливо спросил Виктор.

Это он так издевается, понял Данила. И тут сразу вся спина стала мокрой. В очередной раз с заметным запозданием достигло осознание. Это что же шаман говорил про магию и связь с костью? Точнее, он вроде бы умеет воздействовать на бывшее живое. Не на мертвый камень, хотя не мешало бы уточнить насчет янтаря и жемчуга.