Книга Высокие Горы Португалии - Янн Мартел

– Одо не собирается причинять вам вред, сэр. Вы ему приглянулись. А нет, так он уже давно отвязался бы от вас.

– Прости за давешнее беспокойство.

– Не берите в голову. Дело того стоило. Это плохое место. И куда бы вы ни подались вместе с Одо, все лучше, чем здесь.

– А Лемнон у себя?

– Нет. Будет после обеда.

Повезло так повезло. В течение следующих нескольких часов Боб обучает Питера искусству общения с Одо. Он учит его понимать звуки, издаваемые шимпанзе, его мимику. Питер постигает смысл обезьяньих гуканий и ворчаний, рявканий и визгов, гримас и ужимок, сопровождающихся выпячиванием, сморщиванием губ и причмокиванием, а также множества знаков, выражаемых с помощью тяжелого дыхания. Одо может реветь так же грозно, как Кракатау[49], и быть ласковым, как солнышко. Он не знает команд на американском языке знаков, зато мгновенно улавливает кое-какие команды на английском. У него, как и у людей, тон, жест и язык тела наполнены смыслом. Обезьяна, кроме того, разговаривает с помощью рук и поз, разговаривает, даже когда вздыбливает и опускает шерсть, – и Питер должен прислушиваться к тому, что Одо выражает подобным образом. Поцелуи и крепкие объятия означают всего лишь поцелуи и крепкие объятия – они требуют взаимного проявления веселья и одобрения, а возможно, и ответного действия, во всяком случае объятия. Добродушное выражение лица – это когда рот у Одо чуть приоткрыт, а сам он при этом расслаблен; такое поведение может сопровождаться одним из проявлениий радости на языке шимпанзе – смехом, всполохами глаз, приглушенно-тихим дыханием, при том что радость в самой полной мере выражается без всякого назойливого ХА-ХА-ХА, свойственного человеку.

– Это совершенный язык, – отзывается Боб о способах общения шимпанзе.

– У меня нелады с иностранными языками, – громко говорит Питер, задумавшись.

– Не волнуйтесь. Вы его поймете. Уж он-то постарается.

Одо приучен к горшку, сообщает Питеру Боб, только горшок должен всегда находиться у него в пределах видимости. Шимпанзе не умеют терпеть. Боб обычно расставляет по четыре горшка на территории Одо.

Клетка, в которой предстоит перевозить Одо и в которой ему надлежит спать ночью, в машине не помещается. Они разбирают ее и укладывают в багажник. Одо поедет на переднем сиденье.

Между тем Питер направляется в уборную. Садится на крышку унитаза и обхватывает голову руками. Неужели точно так же начиналось его отцовство? Нет, такого потрясения он тогда не испытывал. Новорожденного Бена он нес домой с полной беспечностью. Они с Кларой даже не знали, что делать, – как и любые молодые родители, верно? – но все обошлось. Они вырастили Боба в любви и ласке. И не боялись за него. Какая жалость, что Клары нет сейчас рядом! Что я здесь забыл? – говорит он сам с собой. С ума сойти можно.

Они с Бобом и Одо отправляются на прогулку, к вящей радости обезьяны. Одо поедает ягоды, лазает по деревьям, просит (бормоча, вскидывая руки, как ребенок), чтобы Питер понес его на себе, и Питер откликается – несет его, пошатываясь и спотыкаясь, пока не выражает готовность сбросить с себя. Одо держится за него, крепко обхватившись руками и ногами, и Питеру кажется, что на спине у него повис стофунтовый осьминог.

– Могу дать вам его ошейник с двадцатифутовым поводком, если желаете, хотя это ни к чему, – говорит Боб. – Если он полезет на дерево, то потащит вас за собой, как чертика на ниточке. А окажись вы, часом, в седле на лошади, он утащит вас вместе с лошадью. Шимпанзе – невероятно сильные животные.

– Так как же мне его удержать?

Боб на мгновенье-другое задумывается и отвечает так:

– Ничего личного, сэр, но вы женаты?

– Был, – сдержанно отвечает Питер.

– Как же вы сдерживали свою жену?

Чтобы сдерживать Клару?!

– Никак.

– Ну хорошо. Выходит, вы меж собой ладили. А когда все же не ладили, то наверняка спорили и ругались. То же самое и здесь. Просто так его ничем не проймешь. Остается только отчитывать. Впрочем, Одо любит инжир. Вот инжиром и умасливайте.

Во время их разговора Одо возился в кустах. Наконец он выбирается оттуда и садится рядом с Питером – у его ног. Питер дерзко, как ему кажется, наклоняется вперед и похлопывает Одо по голове.

– Нужен физический контакт, – замечает Боб. И садится перед шимпанзе на корточки. – Может, Одо хочет щекотушки-пощекотушки? – предлагает он, широко раскрыв глаза. И начинает щекотать обезьяну за бока.

Вскоре они оба уже вовсю катаются по земле: Боб хохочет, а Одо погукивает и повизгивает от радости.

– Давайте к нам! Давайте же! – кричит Боб.

В следующее мгновение Питер и Одо уже кувыркаются вместе. Обезьяна и впрямь обладает геркулесовой силой. Иногда, обхватывая Питера руками и ногами, Одо отрывает его от земли, а потом снова бросает наземь.

Навозившись вдосталь, Питер, покачиваясь, встает на ноги. Он весь растрепан, с ноги слетел ботинок, на сорочке не хватает двух пуговиц, передний карман порван, а сам он с ног до головы облип травой, веточками и грязью. Это был постыдный ребяческий поступок, недостойный шестидесятидвухлетнего мужчины, – и вместе с тем занятие в высшей степени захватывающее. Питер чувствует, что его страха перед обезьяной как не бывало.

Боб глядит на него.

– У вас все сладится, – уверяет он.

Питер улыбается и кивает. К черту ошейник и поводок!

А вот и Лемнон – остается только оформить сделку купли-продажи. Питер вручает переводной вексель – Лемнон внимательно его просматривает. И в обмен передает Питеру разные бумаги. В одной утверждается, что он, Питер Тови, становится законным владельцем самца шимпанзе, Pan troglodytes, Одо. Бумага нотариально заверена в одной из юридических контор Оклахома-Сити. Другая бумага – от ветеринара из Службы охраны диких животных: она представляет собой чистое карантинно-санитарное свидетельство, подтверждающее, что Одо своевременно сделаны все прививки. Еще одна бумага – разрешение на вывоз, предоставленное Службой рыбных ресурсов и диких животных США. Все документы оформлены вполне официально: на каждом стоит подпись и рельефная печать.

– Хорошо, по-моему, все в порядке, – говорит Питер.

Не сказав больше ни слова и не удостоив Лемнона рукопожатием, Питер уходит.

Боб складывает полотенце и застилает им переднее сиденье. Потом наклоняется и крепко обнимает Одо. Затем распрямляется и приглашает его жестом в машину. Одо без колебаний запрыгивает и удобно устраивается на сиденье.

Боб берет обезьяну за руку и подносит ее к своему лицу.

– Прощай, Одо! – с грустью выдавливает он из себя.

Питер усаживается за руль и включает двигатель.