Книга Ты меня просто убиваешь - Кейти МакАлистер

— Но почему сточные трубы? — прокричала я в сторону тускло освещенных ступеней.

Каждый раз, достигнув очередной площадки, я замечала черный хвост Джима, летевшего вниз.

Я извинилась, прошмыгнув мимо семьи из четырех человек, — они спускались по лестнице на более умеренной скорости. Люди в изумлении уставились на Джима, который крикнул мне в ответ:

— Вода! Стихия синих драконов — воздух. Они не переносят воду!

Отвратительный запах ударил мне в нос, когда я перескочила через последние ступеньки и распахнула тяжелую металлическую дверь, находившуюся внизу. Мы оказались в просторном каменном туннеле со сводчатым потолком, освещенным слабо мерцавшими лампочками; перед нами тянулся проход, скрывавшийся во тьме. Запах был ужасен — не верьте, если вам будут говорить, что парижская канализация не пахнет, — она пахнет, да еще как! — но я успела только поморщиться, прежде чем Джим окликнул меня из туннеля, ведущего налево. Я побежала за ним по каменному коридору. В потолок через равные промежутки были вмонтированы лампы. Посредине свода проходила толстая синяя канализационная труба, рядом — несколько других, поменьше. Я бежала следом за Джимом вдоль стены — центральная часть туннеля представляла собой стальную решетку, под которой ревел поток воды. Сточной воды.

— Правда? Они ненавидят воду?

— Это враждебная им стихия — ну, вода и воздух, земля и огонь. Одно уничтожает другое. Каждый клан драконов олицетворяет собой какую-то одну стихию, — крикнул в ответ Джим.

— Как интересно. Поверить не могу, что это на самом деле со мной происходит, — пробормотала я, заворачивая за угол. Оглянувшись, я увидела, как в дальнем конце туннеля появился один из людей Фиата; заметив меня, он крикнул что-то через плечо. — Какого черта!

Я хотела бежать дальше, но замерла на месте. Мы оказались в камере, наполненной огромными черными деревянными шарами… и шары были действительно огромными. Один из них был установлен напротив отверстия в туннеле, которое мог бы полностью закрыть. У стены выстроились другие шары меньшего размера, самый маленький из которых был, наверное, метра полхора в диаметре, а самый большой достигал пяти метров.

— Пошли, нет времени любоваться шарами! — рявкнул Джим, бросаясь в очередной туннель.

— А что это? — заорала я ему вслед, хватаясь за бок, в котором внезапно кольнуло.

Я забежала в узкую дыру в стенке туннеля, и кто-то дернул меня в сторону.

— Это шары для очистки сточных труб. Если хочешь, могу быть твоим гидом, — предложил Джим, выплюнув подол моего платья, который держал в зубах. — Или будем спасаться от синих драконов. Выбор за тобой.

— Спасаться, — ответила я.

Мы бежали. И бежали. И бежали. Мне казалось, что мы пробежали по канализационной трубе много миль; мы миновали водопады сточной воды, лившиеся в канавы, пронеслись мимо многочисленных громоздких механизмов для очистки труб, по узким каменным дорожкам, усыпанным сухими листьями и пустыми пластиковыми бутылками, застрявшими в решетках канализации.

Наконец мы добрались до очередной развилки. Джим перепрыгнул через металлические перила, преграждавшие путь в один из туннелей. Я переползла (менее изящно) вслед за демоном и чуть не упала от удивления, оказавшись на узком каменном карнизе. В отличие от Других туннелей, открытых для посетителей, в этом не было решетки; прямо подо мной со страшной скоростью несся поток грязной воды. У меня за спиной послышался крик.

— Быстрее! — поторопил меня Джим и перебежал канаву по доске шириной не больше десяти сантиметров.

— Ты издеваешься? Я туда не пойду! — Я резко затормозила перед шатким мостиком, затем оглянулась.

Ринальдо, конечно, был не из стройняшек. но нужно отдать ему должное — бегал он, как спринтер.

— Merde! — вскрикнула я, прикусила губу и медленно двинулась вперед по доске, стараясь не завизжать.

Я оказалась на противоположной стороне как раз вовремя — Ринальдо почти догнал меня. Джим уже вцепился в досочку когтями, а я, спрыгнув на берег, стала помогать ему сбросить ее в воду. Ринальдо, выкрикнув какое-то итальянское ругательство, кинулся к импровизированному мосту.

Он опоздал на несколько секунд. Я стояла, задыхаясь, прислонившись к сводчатой стене туннеля и глядя на пропасть шириной два метра, на дне которой ревел поток; Ринальдо расхаживал по противоположному берегу, яростно глядя на меня. Он даже не задыхался, черт бы его побрал!

— Ну, в чем дело, промокнуть боишься? — ядовито крикнула я, чувствуя, что настало время поквитаться за эпизод в парадной.

Ринальдо прорычал что-то неразборчивое и, казалось, собрался перепрыгнуть через канаву, но несколько раз, уже приблизившись к краю, снова отступал.

— Тебя что, мама в детстве не учила, что глупо дразнить дракона? — упрекнул меня Джим, направляясь к дальнему выходу.

Мы побежали дальше вдоль стены; Ринальдо не отставал, рыча и выкрикивая ужасные угрозы, но вскоре, оставив его на берегу, мы скрылись в одном из боковых туннелей, до которого он не мог добраться.

Мы пробежали мимо еще нескольких входов в туннели; некоторые были открыты, некоторые — забраны решетками. Вскоре я совершенно перестала ориентироваться.

Горло словно сдавило клещами.

— Джим, мне нужно передохнуть, — прохрипела я, когда мы оказались на очередной развилке среди каких-то механизмов.

Нечто вроде гигантского двигателя с большими красными шестернями красовалось на небольшой дрезине, к которой был прицеплен черный тендер с острыми углами. Колеса дрезины и тендера были предназначены для движения по рельсам.

— Нельзя останавливаться, если не хочешь, чтобы они нас сцапали, — сказал Джим, проползая под сцеплением двух вагонов.

Я села на сцепку, перекинула на другую сторону ноющие ноги и на мгновение остановилась, чтобы набрать воздух в легкие.

— Мне все равно. Пусть меня сцапают. Мне просто нужно передохнуть. У меня сейчас сердце разорвется.

— Ну, еще немного, — подбадривал меня Джим, проползая под ограждением с красной надписью: «Danger! Interdit аи public».

Мне не нужно было знать французский, чтобы понять, что это означает.

Не успела я открыть рот, как услышала голоса двух мужчин в том туннеле, откуда мы только что выбежали. Я захлопнула рот, перелезла через сцепку высотой мне по пояс и, упав на четвереньки, с трудом подавила изумленный возглас. Мы оказались в небольшом колодце, — очевидно, это был какой-то заброшенный переливной клапан; и, кроме красного металлического карниза, под ногами у меня ничего не было.

Меня не пришлось просить вести себя тихо; скрючились, стараясь слиться со стеной. Поскольку между нами стояли вагоны, люди Фиата не могли нас увидеть — для этого им пришлось бы подойти прямо краю колодца и вглядеться вниз. Я сидела, обхватив руками Джима и прижавшись лицом к его лохматой голове, чтобы заглушить звуки своего хриплого дыхания. Секунду спустя на пересечении туннелей оказались другие, звавшие Ринальдо. Я не стала рисковать и подыматься, чтобы взглянуть на них. Несмотря на то, что я не поняла ни слова из их разговора — очевидно, с драконы в основном родом из Италии, — судя по рассерженному тону, они были далеки от того, чтоб радоваться жизни. Посовещавшись около минуты, они ушли, причем каждый углубился в один из туннелей.