Книга Дух неправды - Инна Тронина

– Я ожидал этого, старина.

Линкс уже успокоился и сидел в салоне автомобиля, как дома в мягком кресле, расслабленный и благодушный.

– Советы не желают терять Индию – аксиома. Допустить процесс над госпожой Ганди и её сторонниками русские ни при каких обстоятельствах не могут. Иначе, при любом приговоре, их союзница будет скомпрометирована, и её шансы вернуться к власти сильно понизятся. Не зря госпожа Бхандари отправила своего сына на службу в Москву. Он, видимо, служит одним из источников информации о происходящем в Индии и напрямую сотрудничает с КГБ. Первый удар они уже нанесли, устранив Чандру. Я могу только сказать им – браво! – Линкс несколько раз хлопнул в ладоши. – Разумеется, не стоит переоценивать это событие, потому что показания Чандры, равно как и свидетельства правых конгрессистов, членов различных консервативных партий, а также прочих наших друзей, не стоят нескольких фраз, сказанных госпожой Бхандари. Им всем могут и не поверить, в том числе и сводному брату Кальпаны. Но ей самой поверят обязательно. Если она заявит, что полученное наследство держала на секретных счетах по всему миру, и по мере необходимости ссужала группировку миссис Ганди неограниченными средствами, когда те ей требовались, на карьере дочери Неру можно будет ставить крест. Колдунья предусмотрела многое, даже отправила одного из сыновей в Союз, но трёх других почему-то оставила в опасности. Кстати, старина, там все готово?

Линкс показал глазами куда-то вбок, на запад и Бейкер его понял, несколько раз поспешно кивнул.

– Отлично! Возможно, все три пункта плана придётся выполнять один за другим. Раз в дело вмешались русские, особенно много времени у нас не остаётся. Но и паниковать не стоит. Я объясню госпоже Бхандари ситуацию и понадеюсь за её благоразумие. Ну, а если нас на этот раз постигнет неудача, не следует унывать. Нам с вами, старина, ещё работать и работать! – Линкс хлопнул Бейкера по плечу. – Вы молодчина! Я обязательно отмечу это в докладе.

– Спасибо, капитан, – слабым голосом ответил молодой англичанин.

Линкс с тревогой отметил, что индийский климат, похоже, абсолютно не подходит напарнику, и, вполне возможно, вернуться сюда предстоит уже в другой компании. Хотя кто знает, как всё сложится сейчас? На сговорчивость Кальпаны Линкс особенно не надеялся. Но допускал, что безопасность ещё живущих сыновей окажется для матери важнее обязательств перед родиной и партией.

Некоторые из счетов госпожи Бхандари удалось обнаружить в Швейцарии, в Англии, в Штатах, непосредственно в Индии. Впрочем, наследница раджи Дхара имела полное и законное право держать деньги там, где ей хотелось, и получать их по первому требованию. А вот для чего именно нужны были Кальпане эти средства, она должна была ответить сама. И объяснить, по какой причине банковские операции чаще всего проводились ею именно в период предвыборных кампаний.

Это обстоятельство ни в коей мере не являлось уликой ни против самой Кальпаны, ни против руководства партии, в которой она состояла. Не являлось до тех пор, пока сама владелица баснословного состояния не откроет очень интересные тайны. После этого русским останется только щёлкать зубами. Ни сама госпожа Ганди, ни верное ей крыло Конгресса ещё долго не смогут даже заикнуться о своём праве возглавлять Индию. Для страны будут найдены более приемлемые и предсказуемые руководители.

– Вы встречались с Ашимом вчера или сегодня? – немного помолчав, спросил Линкс.

Автомобиль уже остановился. Пассажиры ждали, когда в салон заглянет Бхарати и, не привлекая чужого внимания, проведёт их в тюрьму. Возможно, следователь выжидал и не спешил встречать сахибов. Те, впрочем, не проявляли ни нетерпения, ни тревоги, потому что знали, что Бхарати никуда не денется.

– Да, встречался, капитан. – Бейкер хоть так решил подсластить боссу пилюлю. – В Хайдарабаде[156]всё благополучно. Священнослужители комплекса храмов Тирумала-Тирупати готовы выступить с заявлениями о том, что при прежнем правительстве их обвиняли в присвоении огромных сумм, скопленных в этих и других храмах и не вложенных в банки. В обмен на прекращение преследования им предлагалось сделать пожертвования не только на продукты для голодающих бедняков, но и в фонд правящей на тот момент партии. Кроме того, госпожа Кальпана якобы предлагала использовать храмы как «прачечную». В итоге, её средства сменили хозяина, прежде чем пойти на подкуп политиков, судей и избирателей…

– Правда, насколько я знаю, правления храмов ничего никому не дали, – усмехнулся Линкс. – Они лучше нанесут сто слоев золота на стены «санктум санкторум», то есть обители очередного божества, да ещё усыпят их бриллиантами, но благотворительностью никогда не займутся. Считают, что сокровища эти принадлежат богам. И отдать их представителям низших каст – всё равно, что ограбить богов. Но им, брахманам, конечно же, причитаются объедки с господского стола. Сукины дети! – Линкс щёлкнул пальцами. – Но наши сукины дети! Мы без них сейчас обойтись не можем. А они – без нас, разумеется. При Десаи храмовники вздохнули свободнее…

Линкс услышал осторожные шаги и замолк. В ветровое стекло автомобиля кто-то тихо постучал, согнутым пальцем – три раза, потом два, потом один. Это был условный сигнал – Бхарати вышел к ним.

Бейкер протянул руку и открыл дверцу. Следователь тут же просунул в салон свою напомаженную голову и заискивающе улыбнулся.

– Всё в порядке, господа. Прошу следовать за мной.

От волнения он даже забыл поздороваться, но сахибы не обратили на это внимания. Местные церемонии сильно их утомляли, и сейчас были лишними. Очень уж трудная предстояла работа. Ни Линкс, ни его молодой коллега даже приблизительно не представляли, когда им удастся покинуть тюрьму «Тихар».

* * *

Кальпана Бхандари не выглядела узницей, и этим она обязана была Линксу. Внимательно изучив характер своей подопечной, опытный психолог пришёл к выводу, что всяческие ограничения, запреты, прессинги и унижения только ожесточат Кальпану, но не заставят её пойти на уступки и сотрудничество. Подпольщица с огромным стажем, прошедшая колониальные тюрьмы, неоднократно объявлявшая голодовки, в том числе и сухие, она пережила покушения на свою жизнь и жизнь, мужа. Потеряла четверых детей, не отступала под пулями и ударами дубинок во время демонстраций и забастовок.

Вряд ли Кальпана сильно огорчилась бы, оказавшись в обычной камере, пусть даже с уголовницами. Авторитет «джайпурской принцессы» давал ей возможность чувствовать себя главной и в заключении. Кроме того, лишние люди вокруг неё могли служить дополнительными каналами связи с волей. Ни одна из сокамерниц не посмела бы отказать Кальпане в её просьбе и сбила бы тем самым Линксу его игру, основанную именно на изоляции арестованной от внешнего мира.