Книга По закону плохих парней - Эйс Аткинс

– Валяй.

– Зачем вы тренируетесь?

Говри сунул в рот новую сигарету и потянулся за кожаной курткой. Затем закурил сигарету и, пустив облако дыма, сказал:

– Я не возражаю, спрашивайте все, мистер Стэг.

Дым потянулся к потолку. Говри снова натянул куртку. Стэг сделал шаг назад и взглянул на две камеры наблюдения, расположенные за плечом Говри. Он все предусмотрел, четыре его парня были готовы вломиться через двери и отделать этого типа под орех.

Говри следил за его взглядом. Он осмотрел все углы, увидел камеры и снова уставился на Стэга. Усмехнулся.

– Когда ты с семейством насытишься яичницей с беконом и удобно устроишься в своем большом доме, – начал Говри, – возможно, начнешь обращать внимание на некоторые вещи в телевизоре. Сражение за Святую землю началось, и Зверь бродит среди нас. Когда начнут исчезать самолеты, а также люди, которых ты знал всю жизнь, больше не бегай к Чертовой речке и не проси у меня помощи. Нет, сэр!

– Мы договорились? – спросил Стэг.

– Между нами война. Разве ты не видишь?

Говри ухмыльнулся зловеще и вышел. Он поднял над плечом средний палец, когда хлопал дверью, и окунулся в багровую ночь.

Вскоре после четырех часов утра Квин и Лили поехали на юг, на двадцать миль по шоссе № 45, в округ Лоундес. Какой-то парень позвонил Квину по мобильнику, сообщив, что Кейт Шэкелфорд в беде, и Квин был уверен, что это ловушка, пока не вышла на связь Лена. Но даже теперь, когда они въехали на заправку, светившую, как маяк, посреди многих акров мертвых хлопковых полей, на всякий случай поставил на боевой заряд свой револьвер 45-го калибра, Лили же вылезла из машины с полицейским револьвером. Квин осмотрел парковку, заметив служащего, который отпускал сигареты за кассовым аппаратом, а также водителя грузовика, заправлявшего машину дизельным топливом. У воздушного и водяного насосов, позади мусорных контейнеров, он увидел лопоухого парня и Лену, сидевших на краю тротуара.

Парень поднялся, дав Лили повод взять оружие обеими руками и сделать поворот на триста шестьдесят градусов. Квин медленно шел к парню непринужденной походкой, с револьвером в руке, пока не приблизился к нему и не спросил, чего ему нужно в такую рань.

– Кейт Шэкелфорд называл ваше имя.

– Где он?

– Мертв.

– Что случилось?

Парень рассказал. Квин взглянул на Лену, та плакала. Она спрятала ребенка под пальто, тесно прижав к груди. От ее дыхания исходил пар.

– Надо поместить ребенка в тепло, – озаботилась Лили. – Сейчас ноль градусов.

– У нас топливо на нуле, – пожаловался парень.

– Куда вы ехали? – спросил Квин.

Парень пожал плечами.

– Где тело?

– В уборной.

– То есть?

– Я пытался привести его в порядок, но он умер у меня на руках, – объяснил парень. – Пришлось просто усадить его на стульчак. Я не хотел здесь оставаться, но машина заглохла.

– Отнеси ребенка в помещение.

– Тот служащий сказал, чтобы мы не ошивались здесь. Он думал, что мы стащим что-нибудь, пока он смотрит телевизор.

– Отнеси ребенка в помещение, – повторил Квин, прибавив металла в голосе. – Мы вызовем сюда полицию.

– О нет! – воскликнул парень. – Полиция в Тиббехе – сплошные жулики.

– А ты кто такой? – спросила Лили.

– Меня называют Дитто.

– Каково твое настоящее имя?

Парень назвал, и Лили взяла его за руку и оттащила в сторону, сообщив ему условия, при которых он сможет избежать полицейского преследования. Тот кивал в знак согласия, пока она не отпустила его руку. Тогда он снова побрел к Квину.

– Хотите взглянуть на него?

– Ты видел все это или он рассказал тебе?

– Видел собственными глазами.

– Тоже бил его?

– О нет, сэр! – воскликнул Дитто. – Нет, сэр. Я пытался выручить его. В больницу он не хотел, говорил, что чувствует себя хорошо.

Квин последовал за парнем за ограду автозаправки, за штабеля пластмассовых ящиков и кучи мешков с мусором, подлежавших вывозу. Парень открыл ногой дверь в уборную и зажег свет. Они увидели Кейта Шэкелфорда сидевшим на унитазе с открытым ртом. Его рубашка и брюки были в крови. Припухлые глаза закрыты. В знак уважения Дитто надел на голову Шэкелфорда бейсболку с изображением Дейла Эрнхардта.

– Он даже не похож на человека.

Квин оглядел покойника в грязной кабине, пол, залитый мочой, и слегка прикрыл дверь уборной.

– Никого не пускай сюда, пока я не вернусь. Слышишь?

– Хотите оставить меня в сортире вместе с покойником?

– Оставайся здесь, пока я не вернусь.

Квин выбежал наружу. Лили шла из помещения автозаправки, покачивая головой и называя служащего патентованным идиотом.

– Боже мой, у нее на руках ребенок!

– Звонила Уэсли?

Она кивнула:

– Мне жаль, Квин, ей-богу.

– Если бы Говри был в тюрьме, ничего бы не случилось.

– Ты ведь считал, что Шэкелфорд покинул штат.

– Тот парень сказал, что он поехал навестить бывшую любовницу, которая сообщила об этом Говри. Что за глупость!

– В ноль градусов с ребенком на улице, – причитала Лили. – Такие девчонки не должны рожать.

Квин кивнул:

– Я вовлек Кейта в это.

– Мы оба виноваты.

– Они сделали из него котлету, – сказал Квин. – Парень рассказывал, что Шэкелфорда избивали, пока Говри не устал. Его лицо выглядит как кровавый бифштекс. Человека пропускают через ад, выводят из него и снова погружают туда.

– Как ты думаешь, они дадут показания?

– Они оба запуганы до смерти.

Через некоторое время побитый пикап Квина завелся и сделал поворот по широкой дуге, направляясь к шоссе № 45 на юг на бешеной скорости. Квин едва успел отскочить на обочину. Он видел силуэты Дитто и Лены в машине, следил за тем, как задние фонари его грузовика исчезают в ранней утренней дымке.

Глава 30

Через несколько часов Квин сидел вместе с матерью за обильным завтраком в привокзальной столовой Филлина. На стол подали деревенскую ветчину, яйца, овсяную кашу, черный кофе, апельсиновый сок и печенье в придачу. Впрочем, Джин Колсон к еде не прикасалась. Она пила кофе и вертела в руках яйцо. Передала Квину печенье и, раскачиваясь взад и вперед, спрашивала:

– Как ты можешь сейчас есть? После того, как обнаружил покойника на стульчаке?

– Ем, когда хочется есть.