Книга Факультет интриг и пакостей. Книга 2. Охота на Мавку - Александра Черчень

— У всех слов и действий есть свои причины, Невилика, — серьезно ответил дух, присаживаясь на корточки и вновь оказываясь со мной на одном уровне.

— Разумеется. Поверьте, господа Нар-Харзы мне доступно объяснили эту истину. — Я благожелательно улыбнулась, одновременно осознавая жгучее сожаление. По поводу? Бесплотности моего оппонента! У меня чесались руки от желания вскинуть ладонь, как следует размахнуться и отвесить ему пощечину. За все и за всех! За сказанные слова, за его совершенно непонятный интерес, за поцелуи, отдающие извращенными желаниями!

Да и не в духе тут уже дело было, надо признаться. Просто… накипело. Слишком много я пережила за последние часы.

Непонятный разговор с Алинро о… наших отношениях! Водяной-Под-Корягой, насколько бредово это слово звучит применимо к нам!

После — появление родственника и ужас от предположения, что сейчас меня ему отдадут. Но белый лис проявил себя достойно и оказался верен своим убеждениям. Зачем отдавать в другую колоду ту карту, которую ты сам еще не разыграл и не отправил в отбой?

Следом — беседа с Эданом Хроном и прогулка на Изнанку с Главой Ассамблеи призраков. Не много ли на одну маленькую меня?!

Много… Очень много.

Нервы как струны, кровь шумит в ушах, дыхание срывается, и я… я почти не контролирую себя!

— Тяжко? — вдруг тихо спросил Ильс, одним неуловимым взгляду движением приближаясь ко мне, практически касаясь кончика носа своим.

— Да, — отрывисто бросила я, не в силах выдернуть из словно пересохшего горла еще какую-то фразу.

— Я могу помоч-ш-ш-ш… — вкрадчиво проворковал Ильсор, подаваясь ближе к моему уху. — Забрать все, что тебя гложет.

— Себя заберите, — процедила я в ответ, отшатываясь ровно настолько, чтобы смотреть ему в глаза. — Вы сейчас единственное, что меня… гложет. Притом как в прямом, так и в переносном смысле! Кстати, в следующий раз скромнее, ладно?! А то я полдня отходила после вашей трапезы.

— Учту твое пожелание, — кивнул дух и склонил голову набок, внимательно меня разглядывая.

Я, несколько успокоившись, отвечала ему тем же, старательно задавливая желание начать медленно отползать назад.

Нервирует он меня. Сильно так.

Особенно тем, что не такой прозрачный, как в реальном мире. И в этот момент, я резко испугалась своих желаний, так как сейчас Ильс выглядел отвратительно материальным!

Желтые глаза жадно блестели. Голодный, тварь потусторонняя.

И вдруг… вдруг случилось такое, от чего я вообще потеряла дар речи и самообладание!

Одна из косичек духа дернулась, обернулась маленькой змейкой и зашипела!

— А-а-а-а! Змеи! — заорала я, разворачиваясь, впечатываясь лбом в кадык этого, таки материального на Изнанке товарища.

Змей я боялась. Сильно. Особенно в тех случаях, когда их нельзя немедленно укокошить! Раньше все было просто: видишь гадину, плачешь, прибегает дедушка и выносит ее куда подальше!

А сейчас что делать?!

Пока мозг паниковал, тело сообразило быстрее! Оно бодрым «шагом», то есть на карачках, рвануло вперед. Почти сразу я наступила коленкой на подол своего платья и растянулась на траве.

— И вовсе не надо так орать! — рассерженно раздалось над головой, и меня, подхватив под мышки, сильным рывком поставили на ноги.

— И-и-и-и! — не послушалась я, пытаясь вырваться из крепкой хватки.

— Молчать! — рявкнул Ильс, встряхивая меня. — На поддержание материальности тела уходит много сил. Угадай, с помощью кого я их восполнять буду? Не усугубляй свое положение, деточка.

Я покорно обвисла, понимая — протестами в этой ситуации ничего не добьешься, но… было какое-то глубинное ощущение, что стоит вести себя немного иначе.

Мавка во мне точно знала: мужик, будь он хоть трижды мертвый, — все равно мужик.

А призрак-биофил — втройне мужик…

— Отпустите! — взмолилась я, вскинув голову и часто-часто моргая влажными от сдерживаемых слез ресницами.

— О, как!

Ильс с интересом оглядел мое личико. По моим прикидкам, личико было прехорошеньким и изображало все что нужно. Дрожащие, влажные губки, бледные щечки, мольба в глубине прекрасных темных глаз… ай да мавочка!

Короче, жалейте меня! Можете сразу извиняться и просить принять всевозможные дары во искупление безобразного поведения!

Разумеется, мавка ни капли не сомневалась, что эта маленькая хитрость сработает.

И потому следующее высказывание моего визави вызвало шок.

— Невиличка, а истерика будет? — жизнерадостно поинтересовался этот чрезвычайно проблемный и активный покойничек. — Нет, не пойми превратно, я вовсе не жажду ее видеть… но мне действительно интересно, насколько далеко ты можешь зайти в своем лицемерии.

Я встряхнула головой и поджала губы, с раздражением глядя на Ильсора.

Пауза. Тяжелая. Долгая. Такая, что я успеваю заметить, как полянка, лес и ручей рассыпаются на мельчайшие разноцветные искры и скрываются в радужных туманностях космоса Изнанки.

Мы остались висеть посреди бескрайней, величественной пустоты, и, казалось, лишь холодные руки на предплечьях удерживают меня от падения в эту бездну.

— И что теперь? — прошептала я так тихо, что он мог и не услышать.

Настолько тихо, что это можно было посчитать и несказанным…

Но дух решил иначе:

— Теперь… ничего, Нэви. Поиграли и будет.

— Значит, лишь игра?

Ну а кто бы сомневался? Сколько лет этой змееподобной твари?

А сколько веков он мертв?

— С живыми интересно. У вас очень богатая эмоциональная реакция. Особенно у девушек. Пить остаточный флер эмоций… блаженство.

— Надеюсь, вы насытились, — сухо ответила я.

— Зря надеешься.

— А вы и не думаете внушать мне надежду на радужное будущее! Уважаемый Ильсор, а вам не кажется, что моя несомненно тонкая душевная организация не выдержит свалившихся на нее невзгод? Сами-то посудите… столько напастей на маленькую мавку! — Я сделала паузу, чтобы призрак уж точно проникся, и закончила: — И вот, в глубочайшей депрессии от всех произошедших со мной горестей, я решу торжественно самоубиться.

Разумеется, я некоторым образом издевалась, и, судя по насмешке в желтых глазах, Ильсор это прекрасно понимал. Но еще он, как и я, осознавал — несмотря на ироничную подачу, в моей речи было немало правды. И тех вопросов, на которые я желала бы получить ответы.

— Ну… — задумался дух. — Пожалуй, мне будет тебя не хватать.

Ага. Как мило! В качестве «десерта», разумеется.

— На том свете меня будет греть осознание, что я оставила такой неизгладимый след в вашей душе! — едко отозвалась я, порывисто качнув головой. — Глава Ассамблеи, может быть, если вы не планируете мной сегодня закусывать, мы закончим этот разговор? На удивление бессодержательный и бесперспективный!