Книга Источник судьбы - Елизавета Дворецкая

– Да.

– Тогда иди. – Фру Ульвхильд вдруг встала с камня, показывая, что сказала все. – Иди и возьми твою судьбу.

Когда Рерик очнулся, он был один в расщелине скал. Начинался прилив, и скоро этим местом на грани миров завладеет море. Сев на песке, он помотал головой, пытаясь прийти в себя и понять, что произошло. Он отчетливо помнил, как пришел сюда и как говорил с фру Ульвхильд. И о чем говорил, он тоже прекрасно помнил. Вот только как они расстались, из памяти исчезло. Но на песке рядом остались отпечатки – значит, он и правда был здесь не один.

Между камнями застряла серая ниточка – обрывок длиной с ладонь, неровно переплетенные волокна овечьей шерсти. Рерик подобрал его, бережно свернул и спрятал в сумочку на поясе. Как-никак, это нить его судьбы!

В усадьбу Слиасторп Рерик вернулся уже совершенно спокойным. Во дворе его сразу обступили хирдманы.

– Харальд конунг сказал, что ты уходишь, Рерик. Это правда?

– Куда он тебя посылает?

– В Дорестад?

– В Свеаланд?

– Когда уходим?

– Мы идем в Свеаланд, – подтвердил Рерик. – Мы ведь должны исполнить обещание, данное Анунду конунгу. И я всех желающих приглашаю с собой – как мою дружину, так и фрисландцев и ютландцев, если среди них найдутся охотники до славы и добычи. Но предупреждаю: сюда, в Хейдабьюр, я едва ли когда-нибудь вернусь.

– Что? Почему? Что случилось? – посыпались вопросы.

– А я давно этого ждал, – подавляя вздох, сказал Орм Шелковый. – Бывает, что братья всю жизнь правят вместе и довольны, потому что поддерживают друг друга. А вы с Харальдом слишком сильны каждый сам по себе, и вместе вам тесно.

– И с кем ты? – Рерик в упор посмотрел на него. У него замерло сердце: без дружины даже самый удачливый вождь всего лишь сухой лист, носимый ветром.

– Я с тобой. Я ведь из Смалёнда, для меня Хейдабьюр и Ютландия – чужая страна. Мой дом там, где ты, мой конунг.

Рерик молча положил руку ему на плечо и сжал. Орм с тем же успехом мог сказать, что его дом там, где Харальд. Уж для Орма Харальд выделил бы должность, усадьбу и все нужное знатному человеку. У него жена и маленький ребенок. Ему бы гораздо больше подошло остаться здесь и стать новым королевским фогтом в Хейдабьюре. Но он согласен следовать за Рериком, потому что верит в его удачу, которая значит больше, чем усадьбы и должности.

– Скоро уходим? – озабоченно спросил Эгиль Кривой Тролль. – А то я тут одному малому кольчугу отдал чинить, успеет он?

– Эх, если бы это была наша главная трудность! – Рерик усмехнулся. – Это еще не все. Идите за мной, ребята.

Он прошел в гридницу, где сидел Харальд. Старший брат встретил его настороженным взглядом. Он понимал, что Рерик будет не в восторге от его решения, и ждал новых неприятностей, но намерен был настоять на своем.

– Вчера ты вызвал меня на поединок, брат, – сказал Рерик, остановившись перед почетным сидением и положив руки на пояс. – И я принял твой вызов. Это было сделано не для того, чтобы обо всем забыть.

– Я предпочитаю оставить это дело, – с явным неудовольствием ответил Харальд. – Никто не скажет, будто я боюсь драться с тобой, но мою жену не вернешь, а Христос велел прощать своих обидчиков. – Это было последнее в устах Харальда упоминание о Христе, и оно прозвучало внушительно. – Для всех будет лучше, если мы не станем доискиваться правды. Все-таки мы родные братья.

– Я не собираюсь доискиваться правды в том деле. Я не виновен в смерти твоей жены, тебя я тоже не виню, а кто виноват на самом деле, меня уже не касается, потому что вскоре я уйду отсюда и едва ли вернусь. Я говорю о другом. При всех этих людях, – он огляделся, окинув взглядом напряженные лица смалёндцев, норвежцев, датчан, валлонов, свеев, фризов, франков, всех тех, кто в разное время и разными путями влился в их дружину, – я хочу предъявить права на часть завоеванного нами. Мы – родные братья, и все, чем мы владеем сейчас, мы завоевали вместе. В возвращении родового наследия или наших собственных приобретениях мои заслуги не меньше твоих. Все эти люди могут подтвердить мою правоту. И несправедливо будет, если ты получишь и отцовское наследство, и все приобретенное нами, а мне останется только широкое синее море.

– Я помогу тебе снарядить корабли и нанять дружину.

– Это я прекрасно сделаю сам, из своей доли добычи. Но если тебе достанется земля наших предков, завоеванная нами обоими, то я хочу получить родовую удачу – Золотого Дракона. – Рерик кивнул на золотую гривну на груди Харальда.

Харальд изменился в лице от удивления и возмущения.

– Ты с ума сошел! – воскликнул он и вскочил. Можно было подумать, что у него потребовали его собственную голову. – Золотой Дракон принадлежит мне!

– Почему?

– Потому что я – старший брат. Я старший в роду! А Золотой Дракон и удача передается по наследству старшему в роду! Он всегда принадлежал старшему сыну! И какой бы ты ни был умный и отважный, стать старшим тебе не удастся уже никогда! Ты опоздал родиться, и с этим ты уже ничего не сделаешь!

– Тогда отдай мне Хейдабьюр и Ютландию, – невозмутимо предложил Рерик, зная, что это предложение Харальд тоже отвергнет.

– Нет!

– Или Золотой Дракон – или Хейдабьюр. Это две равноценные части нашего наследства. Я предлагаю тебе любую, а сам возьму оставшуюся. Это справедливо.

– Нет. Я старший сын, и все это будет принадлежать мне! Ты слишком далеко заходишь!

– С самого начала ты забирал себе одному все, что мы завоевали вместе. Я молчал, пока мы оставались вместе. Но больше я молчать не буду. И если ты так уверен в своем праве владеть всем, то защищай его с оружием в руках. Ты готов?

– Я готов!

– Отлично. Завтра мы принесем жертвы, и пусть боги укажут нам время поединка. Мы будем биться до первой крови. И если я пролью твою кровь, Золотой Дракон будет моим. А тебе достанется Хейдабьюр. И это будет справедливо.

Дружина молчала, но в этом молчании, в выражении лиц и глаз явно угадывалось, что все или почти все поддерживают Рерика. Харальд тоже чувствовал это, но гордость и упрямство не давали ему признать себя неправым, напротив, побуждали давить и настаивать, пытаясь своей волей переломить волю и дружины, и брата-соперника.

– Ты уйдешь отсюда с пустыми руками, как бродяга! – выкрикнул он. – Я не собираюсь убивать тебя и нарушать родовой закон, но твою наглость следует проучить.

– Моя удача больше родового закона. И ты в этом убедишься.

В этот день братья больше не разговаривали между собой. Хирдманы и домочадцы перешептывались, с замиранием сердца обсуждая ужасные события. Жители Хейдабьюра переживали не менее собственного хирда сыновей Хальвдана. Все это касалось их напрямую. Многие в Хейдабьюре были на стороне Рерика: такая дерзость младшего брата обличала в нем человека, отмеченного богами. Но многие держались мнения, что на вражде с кровными родичами ни удачи, ни благополучия не построишь.