Книга Дитя человеческое - Филлис Дороти Джеймс

Глаза Омега — темные озера посреди ярких всполохов — приковали к себе взгляд Тео. Он не смел отвести от них взор и найти Джулиан или Ролфа. Они плясали, круг за кругом, все быстрее и быстрее. Когда же Ролф и Джулиан сделают свой ход? В мыслях Тео приказывал им бежать, теперь, сейчас, пока их захватчикам не надоела эта игра в товарищество. Вдруг Омега отвернулся от Тео, продолжая плясать, и Тео смог повернуть голову. Ролф и Джулиан находились в дальней части круга: Ролф двигался толчками в неуклюжей пародии на танец, вымученно размахивая руками в воздухе, а Джулиан ритмично раскачивалась всем телом под крики танцующих, прижав накидку левой рукой и размахивая правой.

А потом случилось нечто ужасное. Танцевавший позади нее Омега протянул левую руку и схватил ее за заплетенные в косу волосы. Он дернул их, и коса расплелась. Джулиан на секунду замерла, но затем снова принялась танцевать, а волосы медленно рассыпались по ее лицу. Теперь все двигались к краю площадки, к самой низкой части стены. Тео отчетливо видел в свете горящих факелов стену, валявшиеся на траве камни, черные очертания деревьев. Он готов был крикнуть во весь голос: «Сейчас! Давайте сейчас! Бегите! Бегите!» И в этот самый момент Ролф побежал. Он схватил руку Джулиан, и они вместе бросились к стене. Ролф прыгнул на стену первый, затем не то перебросил, не то перетащил Джулиан. Некоторые из танцующих, погруженные в себя, продолжали исступленно завывать, но тот Омега, что находился к ним ближе всех, уронил факел и, с диким воплем рванувшись за беглецами, ухватил конец накидки Джулиан, когда она уже почти перебралась через стену.

И тогда вперед выпрыгнул Льюк. Схватив Омега, он тщетно пытался оттащить его от стены.

— Нет, нет! — выкрикивал он. — Возьмите меня! Возьмите меня!

Омега отпустил накидку и с яростным криком обернулся к Льюку. Какое-то мгновение Джулиан колебалась, протягивая руку, но Ролф, дернув, увлек ее за собой, и две бегущие фигуры исчезли в тени деревьев. Все произошло за несколько секунд, и в сознании Тео остались лишь протянутая рука и умоляющие глаза Джулиан, тянущий ее за собой Ролф и пылающий в траве факел Омега.

Теперь у Омега была добровольная жертва. Они обступили Льюка, не обращая внимания на Тео и Мириам, и наступила страшная тишина. При первом ударе дерева о кость Тео услышал один-единственный крик, но не смог определить, кто кричал — Мириам или Льюк. А потом Льюк уже был на земле, и его убийцы навалились на него, как звери на добычу, расталкивая друг друга и в исступлении нанося ему удары. Танец был окончен, смертельная церемония завершилась, началось убийство. Они убивали молча, в жуткой тишине, и Тео казалось, что он слышит хруст каждой косточки Льюка, а его барабанные перепонки лопались от шума хлынувшей из его тела крови. Он схватил Мириам и поволок ее к стене.

— Нет. Мы не можем, не можем! — Она задыхалась. — Мы не можем его оставить!

— Мы должны. Ему уже не помочь, а вы нужны Джулиан.

Омега не преследовали их. Добравшись до опушки леса, Тео и Мириам остановились и посмотрели назад. Теперь расправа больше походила не на кровожадное безумие, а на преднамеренное убийство. Пятеро или шестеро Омега, образуя круг, держали факелы высоко в воздухе, а внутри круга, в тишине, темные полуобнаженные фигуры с дубинками в руках поднимали и опускали их в ритуальном балете смерти. Даже на таком расстоянии Тео казалось, что воздух раскалывается от хруста расплющиваемых костей Льюка, хотя он знал, что ничего не мог слышать, кроме хриплого дыхания Мириам и глухих ударов собственного сердца. К ним тихо подошли Ролф и Джулиан. Вместе они в молчании смотрели, как Омега, завершив свою работу, снова разразились победными возгласами и бросились к захваченной машине. В свете факелов Тео разглядел ворота в изгороди, окружающей поля, тянувшиеся вдоль дороги. Двое из Омега распахнули их, и машина, накренившись, перевалила через травяную бровку и въехала в ворота, ведомая одним из членов банды и подталкиваемая сзади остальными. Тео знал, что у них должна быть своя машина, возможно, фургончик, хотя он его и не приметил. На мгновение Тео охватила нелепая надежда, что в возбуждении от предстоящего поджога машины Омега могли временно забыть про свою и у него есть шанс, пусть и ничтожно малый, добраться до фургончика и, может, даже обнаружить оставленный в зажигании ключ. Тео понимал, что это чистая фантазия. Пока он раздумывал, маленький черный фургон подогнали к воротам, и он через ворота выехал в поле.

Они ушли недалеко. Тео прикинул, что от «Раскрашенных лиц» их отделало не более пятидесяти ярдов. Улюлюканье и дикая пляска возобновились. Послышался взрыв, и «рено» охватил огонь, в пламени которого погибли лекарства, продукты и одеяла. В этом пламени погибла их надежда.

Тео услышал голос Джулиан:

— Теперь можно забрать Льюка. Сейчас, пока они заняты.

— Только не сейчас, — ответил Ролф. — Если они обнаружат, что он исчез, это лишь напомнит им, что мы все еще здесь. Заберем его позже.

Джулиан тихонько подергала Тео за рукав:

— Пожалуйста, заберите его. Вдруг он еще жив.

Из темноты послышался голос Мириам:

— Он не может быть жив, но я не оставлю его там. Живые или мертвые, мы вместе.

Она уже двинулась вперед, когда Тео поймал ее за рукав и тихо сказал:

— Оставайтесь с Джулиан. Мы с Ролфом справимся.

Не взглянув на Ролфа, он направился к дороге. Сначала ему показалось, что он один, но через несколько мгновений Ролф нагнал его и пошел рядом.

Когда они дошли до темного бесформенного тела, съежившегося на боку, словно во сне, Тео произнес:

— Вы сильнее, берите за голову.

Вместе они перевернули тело. Лица у Льюка не было. В ярком красном свете, отбрасываемом пылающей неподалеку машиной, они увидели, что голова его разбита и превращена в месиво из крови, кожи и расколотых костей. Когда Тео собрался с духом, чтобы поднять тело, ему не за что было ухватиться: с переломанными руками, ногами, оно напоминало сломанную марионетку.

Льюк оказался легче, чем предполагал Тео, однако им с трудом удалось перетащить его через канавку между дорогой и стеной. Они хрипло и тяжело дышали. При их приближении Джулиан и Мириам повернулись и, не говоря ни слова, пошли впереди, как участники заранее организованной похоронной процессии. Мириам включила фонарик, и все двинулись следом за крошечным пятнышком света. Путешествие казалось бесконечным, но когда они дошли до поваленного дерева, Тео понял, что прошла, наверное, всего лишь минута.

Остановившись, он сказал:

— Мы положим его сюда.

Мириам старалась не светить фонариком на Льюка.

— Не смотри на него, — велела она Джулиан, — не надо на него смотреть.

Голос Джулиан прозвучал спокойно:

— Я должна его увидеть. Если не увижу, будет хуже. Дай мне фонарик.

Поняв, что возражать бесполезно, Мириам передала фонарик Джулиан. Джулиан медленно осветила тело Льюка, потом, опустившись на колени, попыталась стереть кровь с его лица своей юбкой.