Книга Я, Роми Шнайдер. Дневник - Роми Шнайдер

30 октября 1973 года

«Взбесившийся барашек».

С Жаном-Луи Трентиньяном можно много смеяться, а ведь не с каждым партнёром это получается. Он вообще потрясающий коллега и друг.

24 ноября 1973 года

«Взбесившийся барашек» — мой третий фильм за четыре месяца.

Никогда ещё в моей жизни я не работала так много, но это же очень хорошо! Между съёмками этих фильмов у меня не было даже трёхдневного перерыва. Но я вовсе не чувствую перенапряжения. Работать мне приятно. Я живу перед камерой. Наконец-то у меня есть возможность играть роли, которые мне нравятся. Я воплощаю совершенно различные женские типы и играю одну красивую любовную историю за другой. Я хотела бы играть только истории любви. Когда я думаю о будущем годе, у меня кружится голова. Следующие двенадцать месяцев у меня не будет и недели отпуска.

В начале декабря уже начнутся съёмки «Адского трио» с Мишелем Пикколи.

10 декабря 1973 года

Ни единой недели отдыха между фильмами! Но я чувствую себя хорошо. Потому что чувствую, что я на самом деле живу.

Наконец-то я играю в своих фильмах настоящих женщин, тех, у кого разные характеры, но одно их связывает: все они переживают истории любви. Просто чудесные истории. Вот бы и играть только такие роли!

Конечно, есть риск, что люди мною пресытятся. Но я живу сейчас, а что случится потом — мне неинтересно.

Я чувствую себя довольно-таки сильной.

Конец декабря 1973 года

Роль Филомены Шмидт в «Адском трио» не имеет ничего общего со мной. Я актриса. Зисси, кстати, тоже ничего общего со мной не имела. Я никогда не была в жизни Зисси, а уж Филоменой и того меньше.

8 января 1974 года

С моим добрым именем после этого фильма в Германии будет навсегда покончено. «Адское трио» снималось во Франции.

21 февраля 1974 года

Я всегда дохожу до предела, даже если это и не так уж хорошо. Мне нравится доходить до границ возможного, как в профессии, так и в чувствах. Я ни о чём не жалею! В жизни нужно много страдать. Жизнь слишком коротка, так что нужно успеть пережить всё-всё хоть раз.

Апрель 1974 года

Вот чего я немножко опасаюсь. Я боюсь наскучить публике, потому что она меня видит очень часто, и ещё иногда боюсь нервного истощения. Но у меня есть предчувствие, что я выдержу, и я никогда не забуду, как Клод Соте, который на съёмках «Мелочей жизни» вернул мне доверие к самой себе, сказал однажды:

«Продолжай, пока не потеряла вкус к этой работе. Ты всё можешь».

А вот страха, что моё лицо обнаружит возраст или усталость, у меня нет. Есть только страх сыграть плохо. Стараться хорошо делать своё дело куда важнее, чем высматривать в зеркале свои морщины.

Конец апреля 1974 года

Это было очень тяжело. Роль Надин Шевалье в фильме «Главное — любить».

В своей профессии я всегда боюсь вытащить из себя не всё, что могу. Каждый фильм, где я участвую, для меня как испытание, которое я непременно должна преодолеть. Всегда я должна превосходить саму себя.

Май 1974 года

Съёмки «Главное — любить».

Жулавский, если ты чего-то от меня хочешь, то подними свою задницу и не гоняй ассистенток туда-сюда. Пора наконец привыкнуть, что женщины — не мальчики на побегушках. Кончай со своими замашками паши!

И Тести, я тебя не буду целовать! Ты небрит, и я уверена: у тебя грязные ноги. Почисти сначала зубы, ты, придурок!

Мы можем снимать.

Уж извини, но так никакие нервы не выдержат. Мы снимаем час за часом фильм об эмансипации женщин, а за камерой властвуют мачо, как двадцать лет тому назад.

Я знаю, что могу быть несносной, но моя агрессивность — это только оборонительный вал: из опасения, что вдруг я работаю не с максимальной отдачей.

У меня было четыре учителя: Висконти, Уэллс, Соте и Жулавский. Величайшим был Висконти. Он научил меня, как учит он каждого, кто с ним работает, своему собственному способу доходить до вершины и своей дисциплине.

«С актёрами нужно обращаться нежно, их ведь так легко сломать». Фраза Надин Шевалье из фильма «Главное — любить».

26 июня 1974 года

После моего разрыва с Харри Мейеном меня в Германии определили как «ещё более нагую, ещё более красивую и ещё более эксцентричную». Газеты делают вывод, что я заполняю любовниками свою новообретённую свободу. Подобные свидетельства я вообще больше не читаю. Если мой новый фильм, «Адское трио», пойдёт в Германии, то для приверженцев Зисси это будет уж совсем чересчур. Там есть эпизод, где я сама себя удовлетворяю. Сначала я не могла и подумать, что сделаю это. Франсис Жиро, режиссёр, сказал мне: «А ты просто представь себе, что ты одна в своей ванной комнате...» И я тогда ответила: «Ну ладно, но ты, пожалуйста, отошли отсюда хоть несколько человек...»

Моя новая свобода — это прежде всего попытка думать по-новому. Это моя единственная возможность изменить себя, хотя бы вытащить себя из тупика, на котором прибита табличка «Роми Шнайдер». Вы понимаете? Я просто думаю, что идеальные образы однажды могут рухнуть с лестницы, и тогда до самого конца проживается ненастоящая жизнь. Да, об этом я думаю только теперь. Раньше я себя безумно хотела убедить, что я, Роми Шнайдер, могу вести обычную жизнь — как все. Такое я говорила в интервью, утверждала: отдыхаю как все, проживаю день как все. А сегодня я точно знаю, что так называемые будни для меня вообще невозможны. Без ролей я не могу жить.

Жулавский относится к тем людям, у которых я могу учиться. У таких режиссёров, как Анджей Жулавский или Франсис Жиро, я работаю за низкий гонорар. В бутафорских фильмах я вообще не могу сниматься. Но эти люди говорят мне, чего можно достичь вместе. Они не отбирают у меня мою собственную манеру, не позволяют мне оробеть. Этот способ работы продвигает меня много дальше, чем другие.

Одиночество между фильмами я сейчас переношу тяжелее, чем раньше. Съёмки придают моей жизни интенсивность, и это идёт мне на пользу.

Повседневности мне ещё предстоит учиться. В браке был налаженный быт, и при нём каждый давал друг другу ту труднообъяснимую уверенность, что супруг тут, вот он... но этого было слишком мало.

Пожалуй, нужно опять влюбиться.

9 августа 1974 года

Я засадила себе в ногу двухсантиметровый осколок стекла. Танцуя! Я была в отпуске в Греции и в Афинах попала в очень весёлую компанию, много немцев, ну да, а греки, когда входят в раж, разбивают жуткое количество тарелок.

Конечно, осколки сразу выметают, но я была в таком азарте, что не дождалась метлы и продолжала танцевать, причём, ясное дело, босиком! Зато теперь, когда всё прошло, я могу посмеяться над этим.