Книга Цвет мира - серый - Сергей Мусаниф

— С этого и начинается экспансия, — буркнул Ланс. — Держу пари, сами тхайцы это не больно-то курят.

— С тебя три медяка, красавчик.

— Держи, — Ланс рассчитался, и девица оставила нас в покое, заняв свою выжидающую позицию у входа.

Ланс глубоко затянулся, и по его лицу расплылось выражение блаженства. Таким довольным я своего спутника еще ни разу не видел. Он словно помолодел на несколько десятков лет, и…

— Давненько я не курил этой дряни, — сообщил Ланс. — Сразу вспоминаются студенческие годы. Хорошие были времена.

— Это было еще до того, как ты стал капитаном наемников? — уточнил я. — И чему же тебя учили?

— Как обычно, вещам, которые так и не пригодились мне в жизни, — сказал Ланс. — И это было задолго до того, как я стал капитаном наемников.

По лестнице спустился какой-то человек, его лицо, частично скрытое табачным дымом, отчего-то показалось мне знакомым, но, поскольку рыжей бороды у человека не было, я отвел от него взгляд, а он, не останавливаясь, быстро прошел к выходу.

В голове у меня была странная легкость, в душе поселилось безмятежное состояние умиротворенности и покоя. Будущее казалось простым и понятным, все проблемы несущественными и легко решаемыми.

Легкость — вот ключевое слово. Даже само мое тело вдруг стало каким-то необыкновенно легким, и я не сомневался, что, стоит мне сейчас оттолкнуться от дивана. И я воспарю под потолком.

Теперь я понимаю, что сидел слишком близко к Лансу и вдохнул часть дыма тхайской травки, которую он курил ,а потом неожиданно резко хлопнула входная дверь, и в комнате вдруг стало очень тихо.

И я сразу же вспомнил, где я видел человека, недавно спустившегося по лестнице, и отчего его лицо показалось мне знакомым. Я так долго не думал об этих лицах, что уже почти забыл об их существовании. Каринтийская тюрьма, битва с войсками Гарриса и ужасы, творящиеся в брекчии, заместили в моей памяти лица имперских бийц.

Но сами убийцы, как выяснилось, и не думали забывать обо мне.

Человеком, которого я видел спускающимся по лестнице, был Штопор.

ИНТЕРМЕДИЯ

Штурм-генерал Рейнгард стоял перед своим императором навытяжку и смотрел прямо перед собой, тщательно избегая встречаться с Гаррисом взглядом. Полковник Престон сидел в кресле в темном углу кабинета — его работа отучила его от привычки быть на виду — и пытался изобразить из себя предмет обстановки.

Атмосфера напряженности настолько сгустилась, что ее можно было ломать пальцами.

— Итак, — сказал Гаррис. — Генерал, начните вы.

— Мы скопили на границе Брекчии огромную ударную силу, сир, — сказал Рейнгард. — И она простаивает уже несколько недель. Люди не понимают, почему мы не атакуем. Они начинают задавать вопросы.

— Вопросы — это хорошо, — сказал Гаррис. — Я не вижу ничего плохого в том, чтобы задавать вопросы. Я и сам задаю вопросы. Гораздо хуже, когда я не получаю ответов. Мы понимаете это, полковник Престон? Надеюсь, что понимаете.

Полковник Престон сморщился, как будто ему только что отвесили пощечину. По сути, так оно и было.

Император поставил перед ним задачи, которые полковник пока так и не смог выполнить. Это была пощечина его профессионализму.

— И какие же вопросы задают ваши люди, генерал? — уточнил Гаррис.

Рейнгард сглотнул.

— Они спрашивают… не испугались ли вы, сир.

— Чего именно я испугался? — уточнил Гаррис.

— Что вера Шести может оказаться сильнее вашей магии, сир, — сказал полковник Престон. Генерал промолчал, соглашаясь.

— Ага, — сказал Гаррис. — Ответ на этот вопрос нам таки известен, полковник. Но лично вам я задавал совсем другой.

— Да, сир. Я помню.

— Эта война и победа в ней никоим образом не должны зависеть от веры Шести и моей магии, — сообщил Гаррис. — Победа от них и не зависит. Эту войну выиграют армии.

— Почему же наша армия до сих пор не атакует, сир? — спросил генерал.

— Потому что у армии нашего врага есть оружие, именуемое «жидким огнем», — сказал Гаррис. — И мы до сих пор понятия не имеем, что это такое. А ведь именно этот вопрос я и задавал полковнику Престону.

— Промедление играет не в нашу пользу, — сказал генерал. — Брекчианцы стягивают к границе все больше сил, они загнали в армию почти все мужское население страны. В спешном порядке они возводят фортификационные сооружения. Чем дольше мы будет ждать, тем дороже заплатим за эту победу.

— И вас не пугает то, что мы можем столкнуться I чем-то принципиально новым? — уточнил Гаррис. — Что против наших солдат применят неизвестное нам доселе оружие?

— Среди наших солдат падает моральных дух, — уклонился от ответа генерал.

— Из-за нескольких недель простоя? Даже не из-за поражения? — уточнил Гаррис. — Это недоработка наших офицеров, вы не находите?

— Я думаю, что поражение им было бы легче пережить, чем бездействие, сир.

— Не сомневаюсь. Но проблема в том, что поражение переживут далеко не все, — сказал Гаррис. — На войне такое случается сплошь и рядом, знаете ли.

— Я все же считаю, что нам необходимо атаковать, сир, — сказал генерал.

— Это потому, что вы военный, — сказал Гаррис. — Вы привыкли решать проблемы в атаке. Или, если атакой проблему решить не удалось, в отступлении. А что думаете вы, полковник?

— Возможно, в предложении генерала есть смысл, сир, — сказал полковник Престон. — Атаковать небольшими силами, чтобы прощупать врага. Организовать разведку боем.

— Никогда не думал, что вы мне такое предложите, — признался Гаррис. — Не вы ли когда-то говорили, что разведка боем — самый худший и дорогостоящий способ разведки?

— Говорил, и я по-прежнему так считаю. Но иногда более дешевого способа просто нет.

— То есть сейчас вы расписываетесь в собственном бессилии? — холодно уточнил Гаррис.

Полковник вскочил с кресла и вытянулся перед императором во фрунт.

Это моя ошибка, сир, — сказал он. — И полностью моя вина. Но я не способен предоставить вам информацию, которая нам так нужна. Чтобы искупить эту вину, я ютов пойти в атаку в первых рядах.

— Похвальное стремление, — сказал Гаррис. — С одной стороны, у нас много солдат, но мало мозгов, равных вашим, и принять ваше предложение было бы с моей стороны чистой воды расточительством. С другой стороны, за ошибки надо платить. Ваш способ не так уж плох по сравнению с другими, и именно так мы и поступим. Генерал, назначьте дату наступления на следующую неделю. Небольшими силами, но все же достаточными для того, чтобы заставить врага применить против нас это их новое оружие. Полковник, постарайтесь сделать так, чтобы вас там! все-таки не убили. Удачи вам, господа.