Книга Казнить Шарпея - Максим Теплый

– Ну все, браток! Давай! В путь! – Он хлопнул дверью. А потом, увидев, как Денис судорожно пытается неловкими движениями открыть дверь машины, чтобы выползти наружу, весело сказал: – Нет, друган! Мы так с тобой не договаривались! – «Таксист» с силой еще раз хлопнул водительской дверью, отбежал шагов на десять и что-то швырнул в район бензобака. Грохнул взрыв...

Машина горела бешеным воющим огнем, и внутри этого оранжевого месива подпрыгивал и бился о дверь Денис Майоршин... или все то, что оставалось от него. Потом всякое шевеление в машине прекратилось. «Таксист» видел, как изогнувшееся в нелепой позе тело превращается в коричневую мумию. Он подождал еще минут пять, а когда пламя стало таким жарким, что даже расстояние в десять метров не спасало от жара, он тихо побрел куда-то в кусты, где обнаружилась припаркованная старенькая «Волга». Он завел ее, прислушался к подергивавшемуся автомобильному организму, который каждой своей клеточкой, казалось, страдал от самой необходимости урчать и работать, потом включил передачу, тронулся, набрал по мобильнику нужный номер и сказал:

– Петр Анатольевич, я все сделал, как договаривались.

– Молодец! Он что-нибудь внятное сказал?

– Нет, Петр Анатольевич, он не смог ничего объяснить! Взрыв видел и слышал. Как исчез клиент – не знает. Видимо, все случившееся для него полная неожиданность. Но у него билеты были с собой, в Грецию, паспорт заграничный. Он в аэропорт собирался ехать.

– Ну вот, видишь! Значит, не исключено, что врет, что проморгал клиента и решил драпануть с деньгами. А может, и проморгал... Все сделал чисто?

– Да! Догорел на моих глазах до облика дождевого червяка. Мертв! Гарантирую! В отличие от него я досмотрел кино до финала.

– Молодец! Позвони-ка нашему другу и скажи, что Майоршин сбежал. Мол, не удалось его перехватить. Номер-то помнишь?

– Как не помнить, Петр Анатольевич! Десять лет по вашему поручению за ним хожу. ...А деньги куда, Петр Анатольевич?

– Отвези в мой гараж и положи в... ну, ты знаешь это место. Даю тебе неделю отдыха. Ложись на дно, нигде не мелькай. Будь здоров!

...Через полчаса «таксист» удовлетворенно откинулся на сиденье, приостановил машину на обочине и набрал знакомый номер.

Дибаев не отвечал. «Таксист» ждал. Наконец раздался хриплый голос:

– Спятили вы все, что ли? Какого черта! Ну и ночка...

– Николай Алексеевич!

– Кто это, мать вашу?!

– Я по поручению Петра Анатольевича! Нам не удалось поговорить с вашим другом. Он исчез. Если выйдет на вас, дайте знать! К нему много вопросов осталось.

– Исчез? Ну и молодец! – пьяно хмыкнул Дибаев. – Ищите Беркаса!

«Таксист» услышал в трубке гудки. Подержал телефон на ладони, удивляясь тому, как громко в ночной тиши звучит маленькая черная коробочка, подумал пару секунд об удивительных возможностях, открываемых научно-техническим прогрессом, и нажал кнопку «отбой». В ту же секунду машина под ним подпрыгнула, вздыбилась белым пламенем и разлетелась на тысячи мелких осколков вперемешку с тем, что еще мгновение назад было теплой человеческой плотью.

Три + два = ?

– Ну что? Такого мне еще видеть не доводилось! На одной даче, в одной комнате собрались люди, которые, строго говоря, никак не должны были здесь оказаться все вместе. – Игнатов стоял в комнате и внимательно оглядывал присутствующих, причем всякий раз, когда его взгляд переходил на кого-то следующего, его лицо менялось до неузнаваемости, из-за бегающих по лицу морщинок, и для каждого их набор и конфигурация были персональными. Он сделал театральную паузу, позволяя всем осознать сказанное. – Мы имеем троих террористов, – Игнатов указал на себя, Тихоню и Фомина, – которые готовят покушение на российского Президента. Говорю об этом так открыто и смело потому, что вы, Беркас Сергеевич, и ваши партнеры из ФСБ давно догадались, почему мы с Александром остались в России. Это – раз!

Имеем помощника Председателя Госдумы, – Игнатов кивнул на Каленина, – которого эти самые террористы спасли... От кого? Правильно! От своих собственных пособников, что, согласитесь, есть парадокс. Это – два!

– Имеем следователя Генпрокуратуры по особо важным делам. – Игнатов галантно склонил голову в сторону Аси. – Обращаю внимание, что ее и ее детей нам также удалось вырвать из рук неизвестных подонков, находящихся, видимо, на службе у наших, с позволения сказать, подельников. Опять нестыковочка!

– Теперь уже известных, – вмешался Тихоня. – Ну, я про этих, что барышню преследовали.

– Пусть известных, – согласился Игнатов. – В том смысле, что Иван Олегович их видел и вступил с ними в диалог. Результатом этого диалога стало... Что, Иван, стало результатом?

– Не спрашивайте лучше, Дмитрий Матвеевич. Я как узнал, что они маленького хотели на иглу посадить, сильно рассердился. Этого урода, что в пацана шприцем плюнул, пришлось навсегда сделать человеком без определенного пола. А напарника его просто по ушам хлопнул. Не сильно, но вмешательство врачей ему все равно потребуется для частичного восстановления утраченного слуха.

– Так вот, дама с детьми – это три. Их мы тоже спасли, а по логике вещей должны были бы действовать совсем наоборот.

– Ну и зачем же вы все это делаете? – мрачно вмешался в разговор Каленин, внешний вид которого по-прежнему был ужасен.

– А чтобы доказать вам и вам, – Игнатов улыбнулся Асе, – что мы вовсе не злодеи, что мы патриоты своей страны и что те люди, которые вас преследуют, вовсе не являются нашими союзниками. Их с нами ничего не связывает.

– Как – не связывает? Цели-то у вас с ними одни и те же, – не унимался Каленин. – И они, и вы – против Президента.

– Это их право – быть против Президента. А вот вас убивать, детей калечить им никто права не давал.

– Это вы говорите, генерал Игнатов? А вам? У вас разве есть право теракты организовывать? – Каленин был болезненно бледен и, казалось, за день похудел килограммов на десять. – Шантаж, снайперская винтовка, – Беркас показал на оружие, демонстративно стоявшее в углу комнаты, – угрозы терактов – вот ваш джентльменский набор! Чем вы лучше?

– Еще раз повторяю: эти люди нам неизвестны, о мотивах их поступков мы можем только догадываться. А вот о том, что нами движет, я готов с вами, Беркас Сергеевич, поговорить через пару деньков. Да вы и сами об этом скоро узнаете. Кстати, Иван Олегович, надеюсь, вы наших гостей основательно запутали, когда сюда везли? Они имеют представление, где находятся?

– Вряд ли! Беркас Сергеевич – тот вообще почти без сознания был. Ну, вы сами видели – в гроб краше кладут. А когда детей с барышней вез, тогда ночь была. Пацаны спали. Да тут без привычки ничего не найдешь. Я сам вначале плутал, пока не привык.

– Тогда дискуссию закрываю и перехожу к вопросу, что делать дальше, так как мы трое сегодня покидаем этот гостеприимный дом.